Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
или подгузники, или еду на вынос, и мы с облегчением выдыхаем. Когда он входит в дверь, скидывает туфли и кричит: «Люси, я дома!» с поистине ужасным кубинским акцентом. Когда Энни слышит его голос, то начинает дергать руками и ногами и, когда он берет ее на руки, она забывает обо всем на свете. Все это вызывает у меня слезы — эмоции — тот факт, что я вторгаюсь в их жизнь. Кроме того, я ревную, потому что у меня никогда не будет такой жизни. Мне никогда не пережить подобного. Во всяком случае, не с Китом и Энни. Они не моя семья. Ненавижу сон, который заставил меня думать, что у меня все будет именно так. Вместе с Китом и Энни. Я теряюсь во всех этих неприятных мыслях, пока Кит не ставит свои пластинки. Когда музыка разливается по всему дому и маленькая семья — плюс один человек — встречает его, он направляется на кухню готовить ужин, держа Энни в одной руке и помешивая другой. Сегодня вечером я стараюсь не смотреть, как он напевает ей, насыпая что-то зеленое в кастрюлю и закрывая крышкой. Она такая маленькая в его объятиях, такая умиротворенная. Я хочу жизнь Деллы.
— Иногда, когда ты смотришь на Энни, то начинаешь переживать, — говорю я Киту, пока мы моем посуду после ужина. Его глаза сосредоточены на воде, но он улыбается. Я не совсем понимаю, почему мы моем посуду таким образом, когда есть посудомоечная машина. Может быть, это потому, что это дает нам немного больше времени побыть на кухне.
— Ты слишком наблюдательна, знаешь?
— О чем ты думаешь, когда смотришь на нее так?
Он протягивает тарелку, не глядя на меня.
— Не знаю. Переживаю, смогу ли защитить ее.
— От чего? От парней вроде тебя?
Он смотрит на меня.
— Ну, да. Я знаю, как мыслят парни. И в школе я изучил каждую из девочек.
Хихикаю, ставя тарелку в шкаф.
— Если ты воспитаешь ее правильно, за ней будет нелегко ухаживать, — говорю я ему.
— Как, например, за тобой? — Он вытаскивает вилку и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, прислонившись к раковине.
Я пожимаю плечами.
— Не думаю. На самом деле у меня был только один парень, и мне потребовались годы, чтобы доверять ему настолько, чтобы начать встречаться.
— Значит, ты не так просто доверяешь кому-либо свое сердце?
— Ага, если оно вообще есть. — Я избегаю его взгляда. Я не совсем понимаю, к чему он клонит, а говорить о себе — все равно что сидеть в кресле гинеколога.
— Хочешь сказать, что не была влюблена в Нила?
Я облокачиваюсь на столешницу напротив него и вытираю руки кухонным полотенцем. На этот вопрос должно быть легко ответить, тем более что сотни раз прокручивала ответ в голове.
— Я не была опустошена, как обычно это происходит. Я видела, как мои друзья переживали расставания, но не чувствовала что-то подобного. Было больно, грустно, но я не чувствовала, что потеряла любовь всей своей жизни. Это… знаешь… это как… — У меня пересохло во рту. Я беру стакан из шкафчика, но Кит загораживает раковину. Он протягивает руку, слабо улыбаясь, и я отдаю ему стакан. Вместо того чтобы наполнить его водой, он тянется к шкафчику и достает бутылку текилы.
— Мне казалось, ты любишь вино, — говорю я. Он игнорирует меня, завинчивает крышку с бутылки и разливает по бокалам. Несмотря на то, что он у него во рту, я чувствую вкус Кита. Даже после того, когда он втягивает щеки после глотания.
— Он не был любовью всей твоей жизни, — заявляет Кит, наливая еще одну порцию и протягивая мне бокал.
— О, да? Ты знал нас? Пять минут?
Когда Кит погружается глубоко в свои мысли, он смотрит прямо в глаза. Такое чувство, что он пытается найти в них себя. Я видела, как люди съеживались под его взглядом. Я выстреливаю в него взглядом, но терплю поражение, поэтому опускаю глаза.
— Я знаю тебя, — мягко говорит он.
Я знаю тебя; однажды я гулял с тобой во сне…
— Что? Нет. Что ты знаешь? — Я прижимаю тыльную сторону ладони ко рту, чтобы подавить смех. Текила действует не так быстро, поэтому пытаюсь отвлечься.
За спиной Кита окно. Я вижу, как мимо проезжают машины и фары освещают его каждый раз, когда они пролетают мимо, и я понимаю, что в какой-то момент во время мытья посуды наступила ночь. Мы так и не включили свет и до сих пор ничего не делаем, хотя, наверное, должны были бы.
— Думаю, тебе трудно влюбиться, потому что обожаешь контроль, а ты не можешь контролировать действия и чувства другого человека, поэтому держишь все при себе.
Я бы ахнула, если бы он не был прав. Так ли это на самом деле? Кроме того, открывать рот от изумления — для девиц, а я не такая.
— Слова, — говорю я. — Возможно, если бы у меня было что-то еще, кроме любви…
— Например, что? — спрашивает Кит. — Сон?
Я не задыхаюсь, но слышу свой вдох. Холодильник гудит, лед падает в лоток в морозильной камере, мимо проезжает мотоцикл. Я протягиваю стакан за еще одной порцией. Слышен звон бутылки о стеклянный край бокала, когда он наливает, не сводя с меня глаз.
— У тебя когда-нибудь был такой сон? — спрашиваю я, слизывая текилу с губ. — Настолько реальный, что ты не мог его забыть? — Что-то промелькнуло в глазах Кита.
— Да, конечно, — говорит он. Я собираюсь спросить неизбежное: о чем он, когда голос Деллы раздается из спальни. Редко бывает, чтобы она когда-нибудь ложилась спать без Кита. Большую часть ночей он жалуется на то, что не устает.
— Парочке пора спать, — ухмыляюсь я.
— Я ненавижу тебя, — гримасничает он. — Будешь смотреть то глупое шоу?
— То глупое шоу, из-за которого ты тайком выходишь из своей спальни, чтобы посмотреть со мной? Ага.
Он прищуривает глаза и ухмыляется.
— Иди, тебя ждут.
Он делает последний глоток, прежде чем покинуть кухню. Оказавшись в дверях, он оборачивается.
— Я хочу, чтобы она была такой же, как ты.
— Что? — Я не расслышала его, убираясь на кухне. Краем глаза смотрю на него через плечо.
— Моя дочь, — говорит он. — Хочу, чтобы она была похожа на тебя.
Я чувствую сразу несколько вещей одновременно, но в
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
