Книга Выбрать волю - Мария Берестова

Как ни печально было признавать, но этот день настал: в списке пехотинцев, который Дерек получил у Треймеров, закончились имена, а добраться до их носителей так и не удалось.

— Как же так! — в отчаянии закусила губу Эсна. — Может, всё же удастся найти этого Риндера? — умоляюще глядя на Дерека, ткнула она в имя одного из вроде как выживших, но уехавших в Ниию.

Дерек страдальчески нахмурился. Как искать этого самого Риндера, он себе совершенно не представлял. Но, во всяком случае, от всех остальных он выгодно отличался тем, что числился живым.

Во всяком случае, год назад числился, когда его супруга обратилась к Ульме с просьбой найти покупателя на их дом и участок.

— Я попытаюсь, солнечная, — вздохнул Дерек, совершенно не представляя, как и что он планирует пытаться, но не решаясь сразу заявить, что дело совершенно безнадёжно — хотя, по правде сказать, именно безнадёжным оно и было.

Однако так огорчить Эсну у него не хватило духа. Та и так выглядела изрядно осунувшейся и бледной — с момента их ссоры с владыкой прошло уже две недели, и они так не разу и не поговорили.

Сперва гордая и возмущённая, она всё больше гасла и замирала. Ей уже не казалось, что она была кругом права, тогда как Грэхард — кругом виноват; она с радостью пошла бы на примирение, если бы тот дал ей хоть какой-то предлог для этого — но владыка упорно делал вид, что никакой жены у него не существует, а идти мириться первой Эсне не позволяла гордость в сочетании с робостью. Убойный тандем! В минуты, когда она чувствовала себя сильной и решительной, гордость говорила ей, что негоже идти на поводу у чувств, и следует помнить о собственном достоинстве и не носиться за мужчиной, вымаливая у него внимание. Когда же чувства и тоска по Грэхарду побеждали в ней гордость, с той уходила и сила, оставляя робость и стеснение: затея подойти к нему первой бросала её в дрожь и повергала в трепет своей дерзостью. Она вся сжималась от страха; потом злилась на себя за этот страх, воспревала духом... И вот, когда к ней возвращались силы, и она находила в себе достаточно смелости и решимости, чтобы прийти к нему мириться, — с силой возвращалась и гордость, твердя упорно, что... и дальше — по бесконечному кругу.

Эта постоянная смена внутренних состояний и постоянные терзания выматывали её, что замечали все. Дерек не раз уже пытался поговорить с Грэхардом, но, в конце концов, после угрозы: «Ещё раз заведёшь об этом речь — прикажу отрезать тебе язык!» — решил не искушать судьбу. Уж больно гневно в этот момент выглядел владыка, и проверять, станет ли он претворять в жизнь подобные угрозы, совершенно не хотелось.

Княгиня, кстати, тоже не преуспела в увещеваниях такого рода. Грэхард терпеливо выслушивал её целых пять минут, после чего, не дав удариться в словесные интриги, попросту выставил из своих покоев. Здесь было бы уместно указать, что это был первый случай в истории, когда он повысил голос на мать.

Так что да, единственное, что оставалось вздыхающему Дереку — это поддерживать боевой дух Эсны их совместным расследованием. Он даже однажды полутайно вывез её в город — поговорить с кем-то, кто видел кого-то, кто знал такого-то. Действие совершенно бесполезное и бесплодное, однако, заставившее её почувствовать себя нужной.

На этом фоне признавать, что расследование зашло в тупик, казалось катастрофической ошибкой. Поэтому Дерек внутри себя твёрдо решил, что, во всяком случае, сумеет сымитировать продолжение этого самого расследования, если уж на настоящее дело такого рода он оказался не так уж и способен.

Пару деньков он действительно мусолил способы поиска этого Риндера, но получалось не очень. Однако раз за разом устраиваемый им мозговой штурм всё же привёл к результатам. Вспомнив, как нашёл совершенно не могущего чего-то знать человека, к которому он водил Эсну, Дерек решил, что можно пойти по этому пути. Раз очевидцы умерли или недоступны — можно расспросить тех, кто знал этих очевидцев лично!

Додумавшись до такой богатой идеи, он аж подскочил и выполнил несколько лихих танцевальных па. Это же идеально! Такое расследование можно вести годами! А главное, если хорошенько покопаться, можно будет активнее привлекать к нему Эсну. Может, они и не узнают ничего толкового, но, во всяком случае, это сыграет на главную цель: отвлечь её от переживаний по поводу ссоры. А там, глядишь, помирятся уже. И можно будет дело свернуть.

Как только решение пришло, осталось дело за малым. Дерек составил новый список: семей пехотинцев, отправленных к среднему Веймару, — и принёс этот список Эсне, объясняя свою идею.

Та воодушевилась и даже захлопала в ладоши. Ей-то и самой казалось, что дело становится совершенно безнадёжным; а тут — такая богатая мысль! Она несколько часов горячо обсуждала с Дереком дальнейшие планы, и, наконец, они сошлись на первом шаге: пригласить во дворец тех родственниц очевидцев, которые жили в столице.

Несколько дней Эсна была лихорадочно занята: писала приглашения, обсуждала проект с княгиней, готовила вопросы, перерисовывала карты так, чтобы они были понятны простым людям. Дерек как на крыльях лично носился с этими приглашениями, уговаривая смущённых женщин — ремесленниц, крестьянок и служанок, — не тушеваться и помочь солнечной госпоже с расследованием. Возможно, ему не удалось бы справиться с этой задачей так блестяще, если бы он не додумался посвятить в замысел Ульму. Полная опасностей и передряг история опять привела Дерека на стену поместья Треймеров, и его рассудительная и памятливая обитательница с большим удовольствием включилась в игру.

Именно её стараниями абсолютно все приглашённые дамы всё-таки решились явиться во дворец в назначенный день.

От Грэхарда это событие не то чтобы нарочно скрыли — просто не стали извещать отдельно, а в отчётах обозначили как «госпожа присматривает новую горничную». Так что дамское сборище никто не разогнал.

Хотя изначально Эсна выступала категорически против участия в этой встрече Ульмы, Дерек убедил её в целесообразности такого хода: и свидетельницы будут чувствовать себя увереннее в присутствии своей госпожи, и сама Ульма может оказаться лицом отчасти заинтересованным в справедливом ходе расследования.

Со стороны Эсна присутствовала Анхелла — княгиня самоустранилась, пообещав, что в случае чего сработает над прикрытием всей этой затеи, если вдруг владыке будет не сидеться вечером в своих покоях. На этот случай она подготовила случайную встречу с ним в коридоре и длительный занудный разговор — они, правда, так и не пригодились, потому что Грэхард в последнее время был исключительно нелюдим и без лишней надобности никуда не отлучался от своего кабинета.