Он испуганно посторонился, вызвав возмущенные вопли осаждающих клуб девиц, только попытался остановить Стасика.
– Он со мной! – резко бросила я, и охранник не посмел возразить.
Мы вошли внутрь – и, как в прошлый раз, на меня обрушился шквал музыки. Думать, а тем более разговаривать стало невозможно.
Круглый зал был полон дергающихся в танце людей, оглушительной музыки и мерцающего света. Стасик шел рядом со мной, настороженно оглядываясь по сторонам.
Среди посетителей выделялись мужчины в козлиных масках.
Мы медленно шли через зал, с трудом протискиваясь сквозь толпу.
Тут ощущение дежавю снова обострилось: рядом с нами возник долговязый белокожий парень с собранными в хвост волосами. В обеих руках он держал по бокалу с ядовито-розовой жидкостью. Он что-то проговорил, но я показала жестом, что ничего не слышу из-за грохочущей музыки.
Тогда он прокричал:
– Ты вернулась! Отлично! Вот, выпей, и другу своему предложи! Наш фирменный коктейль, «Орифламма»!
Я помотала головой – знаю я этот коктейль! И Стасику сделала знак не пить. Он только усмехнулся – что я его, за ребенка держу?
Белокожий парень развел руками – на нет и суда нет!
В это время рядом со Стасиком возникла долговязая белобрысая девица с короткой стрижкой, в коротком серебристом платье, повисла у него на руке и проворковала:
– Леша, это ты? Ты где пропадал?
– Отвянь! Никакой я не Леша! – Стасик сбросил ее, девица разочарованно пожала плечами и исчезла в толпе. А он удивленно дотронулся до своей руки: – Что это? Она меня чем-то уколола…
Глаза его стали сонными, движения замедлились. Рядом с ним возникли двое в козлиных масках и повели куда-то в глубину зала. Стасик не сопротивлялся.
Я испуганно огляделась. Черт, поймали все-таки. Обошли, гады козлобородые! Объехали на кривой козе!
Теперь я осталась одна…
Или нет – не одна!
На груди под платьем я почувствовала теплое прикосновение. Это была ладанка. Ну да, ведь я надела ее, отправляясь в клуб! Как я могла забыть! Да я же вообще с ней не расстаюсь!
И тут же в голове у меня, перекрывая грохот музыки, прозвучал знакомый голос:
«Не бойся! Делай, что должна!»
Знать бы еще, что я должна… И куда, интересно, Борис Карлов запропастился? Обещал ведь встретить…
И тут же рядом со мной возникли еще двое в масках.
– Вашему другу стало плохо, – проговорил один из них и крепко взял меня за руку.
– Отпустите! Что вы себе позволяете! – Я попыталась вырвать руку, но он держал меня очень крепко, и второй уже вцепился с другой стороны. Ну ладно, пришлось подчиниться. А то уколют еще какой-нибудь гадостью или коктейль вольют. Знаю я их приемчики.
Они повели меня через зал, потом сквозь арку, задернутую красной переливающейся портьерой.
Мы прошли через знакомую комнату, где стоял красный автомат с надписью «Газированная вода», один из моих спутников, точнее, конвоиров что-то сделал с ним, автомат отъехал в сторону, и открылся темный проем. Как все знакомо…
Меня втолкнули в этот проем, козлобородые встали по сторонам. Я вспомнила, что это кабина лифта, и тотчас пол у меня под ногами поехал вниз.
Кабина остановилась.
Мы оказались в длинном коридоре, прошли по нему и попали в небольшую, ярко освещенную комнату, посреди которой стояла узкая кушетка.
Я вспомнила, что прошлый раз на ней лежала полуобнаженная девица, которая позднее оказалась на алтаре в подземном святилище. А потом ее сплавили в Куромяки, потому что она так и не пришла в себя, а там уж… избавились от тела.
Но теперь на кушетке окажусь я… Да, но теперь в Куромяки никого не отправят!
Один из козлобородых повернулся ко мне и проговорил:
– Раздевайся!
– Размечтался! – ответила я в тон ему.
Козлобородые переглянулись.
– Сейчас придет Председатель, – неуверенно произнес один из них.
– Вот пусть сам и разбирается! – ответил второй.
Тут дверь открылась, и в комнату вошел еще один человек в козлиной маске, только сверкающей, словно она была сделана из чистого золота. Видимо, это и был Председатель, о котором только что говорили козлобородые.
Ну да, это тот человек, который руководил ритуалом в подземном святилище. Только он пока был в темном костюме, как и остальные, еще не переоделся в храмовое облачение.
За ним поспешал… – с изумлением я увидела – хорошо знакомый мне человек. Это был Вадим, тот самый, кто заманил меня в этот клуб. Значит, его повысили, раньше был никто и звать никак, мелкая сошка. Дослужился.
– Почему она еще не готова? – проговорил Председатель недовольным, капризным тоном.
– Она сопротивляется! – сообщил один из козлобородых.
– Она отказалась переодеваться! – поспешил добавить второй.
– Она не выпила коктейль! – закончил первый.
– Что, я все должен делать за вас? – истеричным голосом выпалил Председатель.
– И отвечать за них тоже придется тебе, – проговорила я, – скоро они разбегутся, как крысы с тонущего корабля!
– Что? – Председатель оглянулся на меня с удивлением, как будто заговорила кушетка.
– Что слышал! – ответила я.
– Ты воображаешь, что тебе это сойдет с рук? Сейчас узнаешь силу моего гнева! Не хочешь переодеваться – черт с тобой! – Председатель вцепился в мое плечо и потащил прочь из комнаты. Остальные, переглядываясь, последовали за нами.
Я пыталась вырваться, но он оказался неожиданно сильным. Говорят, все сумасшедшие очень сильны. Не врут, значит.
Мы прошли по каким-то коридорам, крутым лестницам, переходам и наконец оказались в огромном зале с колоннами и опоясывающей его сверху галереей. Я узнала то самое тайное святилище, где происходили их ритуалы. Но теперь на месте алтаря была сложена огромная груда дров.
Председатель остановился перед этой поленницей и повернулся к своим подручным:
– Кто-нибудь зажгите костер!
Однако козлобородые по дороге исчезли, и кроме нас в зале был только Вадим. Он тут же подскочил к поленнице и щелкнул зажигалкой.
Видимо, дрова были чем-то пропитаны, потому что мгновенно вспыхнули.
– Ты умрешь, Жанна! – заорал Председатель и потащил меня к костру. – Все будет как в Руане! Крест! Кто-нибудь, дайте ей крест!
Однако страх смерти придал мне новые силы, я вырвалась и отскочила в сторону.
И тут в дальнем конце зала появился высокий худой человек с голым, как бильярдный шар, желтоватым черепом и глубоко посаженными темными глазами. За ним шли двое парней, один из них – уже знакомый мне охранник Артур.
