Поправиться захотелось быстрее…
И теперь мы еле выползли на крыльцо, где я снова не собиралась оставлять его в покое.
— Если ты будешь так медленно раздеваться, до медведя мы не доберемся, — хихикнула я, млея от теплого солнышка, греющего пострадавшую спину, и власти над этим мужчиной, которого хотелось облизать с ног до головы… снова…
Глеб бросил на меня порочный взгляд исподлобья:
— Договорились.
— Нет! Давай снимай штаны и показывай уже все фокусы до конца…
Он прорычал что-то невнятное, но подчинился:
— Вертишь мной без зазрения совести…
— Это ненадолго, пока не заживу, — нагло врала я.
Он кинул джинсы на ступеньки и посмотрел на меня серьезно:
— Я не хочу тебя напугать, Даша…
— Я в норме, Глеб. Хочу это увидеть, правда…
— Даш, только я отвернусь… Морда — самое жуткое, пожалуй. Не стоит…
— Ладно. Задница у тебя потрясающая, так и быть, буду смотреть на нее.
Он рассмеялся, запрокинув голову, а в следующий миг я уже задержала дыхание, закрыв ладонью рот. Нет, все же правильно, что это осталось напоследок. Даже с моей окрепшей психикой, хотелось заорать и удариться в панику.
Глеб-Медведь встряхнулся у лестницы и повернулся ко мне мордой, укоризненно глядя в глаза — почувствовал…
— Прости, — на вдохе проскулила я, хватаясь за ступеньку, чтобы не сбежать. — Дай мне пару секунд…
Он фыркнул мне в лицо… развернулся и направился куда-то прочь.
— Эй! — возмутилась я, спрыгнула со ступеней и бросилась следом, забыв о страхе. — Куда ты?
Он не особо спешил, поглядывая на меня ехидно, но продолжал топать в сторону леса.
— Глеб, а ты меня понимаешь? — Ноль реакции. — Глеб, не пугай, пожалуйста… Кивни хотя бы, — семенила я следом на расстоянии вытянутой руки.
Медведь фыркнул.
— Ну, Глеб! — взмолилась я и обошла его спереди. — Ну стой!
Он замер, глядя на меня исподлобья. Боже, какой же большой и страшный…
— Ты такой страшный, — выдохнула я, но, пока тот не обиделся, потянулась и коснулась головы. — Не съешь меня.
Медведь мотнул мордой. «Нет»?
— Ну, Глеб, — взмолилась. — Ну представь себя на моем месте! Знаешь, как страшно?
Его глаза будто говорили, что он предупреждал. И не был особенно рад тому, что я все-таки испугалась.
— Не уходи, — осмелела я и обхватила медведя за шею, опускаясь на колени. А он вдруг поднялся на задние лапы и утащил меня в осторожные объятья.
Мы замерли на некоторое время. Психика звенела от напряжения, но ее эффективно перекрикивало чувство детского восторга. Я поерзала, удобнее устраиваясь:
— А ничего так, — уткнулась носом в его шею. — Ты вкусно пахнешь.
Медведь довольно зажмурился. Но умиротворение его длилось недолго.
— Глеб… а покатаешь? — Он обескураженно фыркнул, пораженный наглостью. — Ну, может быть, не сразу…
Но, видимо, мне сегодня полагалось наоборот — сразу и все. Я восторженно забралась ему на спину, когда он улегся пузом на землю, и обняла руками и ногами, прижимаясь к нему всем телом. Сказал бы мне кто месяц назад, что я соберусь замуж за мужчину, который будет меня катать по лесу на спине! На мой восторженный смех мой мишка заворчал, а я заурчала от удовольствия:
— Глеб, ты — мечта! Ты знал, да? Поэтому прятался тут?
Показалось, он фыркнул — усмехнулся, успокаивая меня полностью. Только тут я почувствовала, как дрожат от страха руки и ноги. Ну а как по-другому? Укрощать такого мужчину надо уметь. Этому, кстати, тоже буду учиться…
Жизнь только начиналась…
Эпилог
Я захлопнула ноутбук и устало потянулась. На сегодня с учебой покончено, с практикой — тоже.
— Как себя чувствуете? — привычно поинтересовалась я.
Мы сидели с моим пациентом в светлом кабинете, как и всегда. Он напряженно щурился на стенку напротив, но на мой вопрос вздохнул глубже:
— Нормально.
Я помолчала, прежде чем продолжить:
— Я рада. Надеюсь, у нас все получится.
— Лена же говорила вам? — поднял он на меня пронзительный взгляд.
Если бы не мой Глеб, я бы пугалась этого — чужого. Взгляд у него какой-то дикий, злющий, колючий… Как Лена его вообще выносит — загадка. Но раз любит, значит, есть за что. Мое дело — помочь этому ее Глебу облегчить тяжелую зависимость. И, судя по новостям, нам удавалось. По крайне мере, то, что он старался сделать все, чтобы перестать делать больно своей женщине, уже многого стоило.
— Да, говорила, что вы собираетесь съехаться, — улыбнулась я. — Главное, пробовать. И не сдаваться, даже если не получится с первого раза.
— Спасибо, — моргнул он и поднялся. — Тогда до…
— Через две недели. У меня отпуск, — улыбнулась я ярче, чем следовало.
Он впервые ответил на улыбку. А красивая она у него. Лену можно понять.
— Тогда до встречи. И спасибо.
— Вам спасибо за доверие. Вы же мой первый подопытный.
Он кивнул и вышел, а я выдохнула и на минутку растеклась по креслу. Чтобы в следующую подскочить и броситься из кабинета. Вечером у нас с моим Глебом самолет в Цюрих, а я еще даже не начинала собирать чемоданы!
— Глеб, — бежала я по коридору, прижимая мобильный к уху и лихорадочно вспоминая, не забыла ли чего.
— Внизу. — Немногословен, значит, занят. Как и я, доделывает все дела налету.
— Бегу.
— Остановилась, — вдруг рыкнул он в трубку, и я на самом деле застыла у стойки ресепшен, настороженно ожидая указания. — А теперь спокойно пошла, глядя под ноги, чтобы не упасть. — Я прыснула. — Попка давно зажила? Дохихикаешься! Ты идешь, Даша?
— Иду, Глеб.
— Молодец.
Я закатила глаза и нажала кнопку лифта.
Он ждал на стоянке у пассажирской двери с мобильным у уха, но это не помешало стремительно сцапать меня за шею и коротко куснуть в губы.
— Все, Стас, давай, — нахмурился, разглядывая мое лицо, и убрал мобильный. — От тебя чужим волком прет. Снова лечила калеку брюнетки?
— Ну не всем так везет, как мне, — закатила я глаза, усаживаясь на сиденье.
— Как у них? — вдруг продолжил интересоваться он, выкручивая руль.
Мы как-то подозрительно мягко тронулись с парковки.
— Вроде налаживается, — нахмурилась я. — А что с тобой сегодня?
— Ничего, — таким тоном отозвался он, что я поняла — врет, а правду не скажет. — Готова к отпуску?
