Шон вернулся домой на рассвете, но, едва он забылся сном, встревоженный голос Неарко вернул его к действительности.
– Как она? – спросил ирландец у Лателлы-младшего.
Шон уже одевался, придерживая трубку подбородком. Он боялся худшего.
– Нормально. С Дадли хуже: его ударили по голове.
– А Кармине?
Шон знал, что Фрэнк отдал распоряжение охранять внука.
– Кармине как раз был занят другим делом, – нашелся Неарко, сказав лишь половину правды.
– Еду немедленно! – сказал Шон.
А сейчас, держа в ладонях лицо девушки, Шон почувствовал, что его бьет дрожь. Впервые в жизни он испытывал такой страх за жизнь другого человека.
– Любимая моя, бедняжка… – прошептал он.
– Нет-нет, со мной ничего не случилось, – успокоила Шона Нэнси, – им понадобился Джуниор. Я стою недорого, за меня много не выручишь, – горько усмехнулась Нэнси.
– Ты – мое бесценное сокровище, – произнес он, почти касаясь губ девушки.
Шон чувствовал, как поднимается в нем волна желания, но он не мог поцеловать Нэнси. Нет, не здесь и не сейчас…
– Что будет с Джуниором? – растерянно произнесла она.
«А что будет с нами?» – подумал про себя Шон.
С мальчиком Фрэнк дело уладит: все зависело от цены, которую придется заплатить. Но какой ценой заплатит Нэнси за любовь к Шону? Им не найти выхода и не дождаться счастливого конца!
– С Джуниором все будет хорошо, – уверенно сказал Шон.
– И я так думаю, – согласилась Нэнси, а потом, помолчав, произнесла: – Мне стыдно признаться, но я хочу тебя… Я должна думать о Фрэнке, о Джуниоре, должна плакать и страдать… А я думаю только о тебе, словно ты – средоточие всей моей жизни…
– И я хочу тебя, – прошептал Шон, – но мне ни чуточки не стыдно!
В полуподвальном этаже виллы Лателлы располагался большой зал для приемов, бильярдная и несколько маленьких гостиных. Их низкие окна закрывали тяжелые шторы. Лестница вниз так и манила влюбленных.
Шон взял Нэнси за руку; ей ничего не надо было объяснять. Они сбежали вниз по ступенькам, прошли через большой зал и, вбежав в маленькую гостиную, упали на диван, покрытый желтым атласом. Шон поцеловал Нэнси, и его опалило страстное, горячее желание.
Ничего, кроме любовного желания, они уже не ощущали и даже не подумали, что кто-то может войти в гостиную. Все поглотило многоцветное, головокружительное половодье, затопившее влюбленных.
Слова любви и нежности перешли в страстные стоны и вздохи. Словно яркая радуга занялась в сердце Нэнси и, достигнув вершины наслаждения, она тихо и нежно застонала.
Наконец оба очнулись, заглянули друг другу в глаза и одновременно улыбнулись.
– Боже! Фрэнк ждет тебя в кабинете! – вспомнила Нэнси.
– Пойдем, принцесса моя! – ответил Шон.
Глава 23
Фрэнк Лателла кратко и ясно охарактеризовал положение и заключил:
– Действовать надо максимально осторожно. Дело очень деликатное. Чем меньше будем при этом поднимать пыли, тем лучше. Ни в коем случае нельзя втягивать другие семьи или обращаться к кому бы то ни было за помощью. Речь идет о жизни мальчика. Будем выпутываться сами.
«Генеральный штаб» Фрэнка Лателлы задавался вопросом: что заставило Ла Манну нарушить перемирие, да еще таким постыдным, недозволенным способом? Джо Ла Манна, поправ все принципы, развязал войну до последней капли крови. Сомнений в том, чем кончится эта война, ни у кого не было: один из противников будет повержен навсегда. Но никто из «генерального штаба» не осмеливался спросить о причинах конфликта. Каждый понимал: Фрэнку все известно; если бы старик счел нужным, он бы ввел соратников в курс дела.
– Моего внука похитили четыре часа назад, – продолжал Лателла, взглянув на часы. – Пока они ничего не потребовали. Ясно: Ла Манна развлекается, поджаривая нас на медленном огне. Сейчас козыри – у него. У нас руки связаны, и мы можем только ждать.
Фрэнк крутил в руках часы, поворачивая туда-сюда головку завода.
Первым нарушил молчание Хосе Висенте:
– Ты догадываешься, какую цену запросит Ла Манна?
– Догадываюсь. И вам придется привыкнуть к мысли о такой цене, – ответил Фрэнк. – Ла Манна потребует мою голову. Со времени комиссии Кефауэра у нас с ним скопилось слишком много неоплаченных счетов. А самую горькую пилюлю Джо проглотил по нашей милости, когда мы ему показали, как развратничает его жена. Он только и ждал момента, чтобы вцепиться мне в горло… Ждал и дождался…
Лателла рассуждал, как всегда, спокойно. Он напоминал шахматиста, ожидающего очередной ход противника и внимательно перебирающего в уме возможные комбинации и возможные ответные ходы.
В последние годы крупные семьи пережили не лучшие времена. Они сражались за первенство в самых доходных сферах: наркотики, проституция, азартные игры. Но вынуждены были бороться на два фронта, пытаясь одновременно перевести капиталы в легальную деятельность: строительство, сеть супермаркетов, фабрики одежды, скотобойни.
Фрэнк Лателла первым покинул ряды «вымирающих динозавров», как иногда называли боссов старого закала. Он покончил с преступной деятельностью, но не смог выйти из заколдованного круга и должен был сражаться, используя старые методы мафии. Но все-таки появились и некоторые отличия. Если раньше достаточно было убрать крестного отца и его сфера деятельности переходила под юрисдикцию победившего клана, то теперь вымогательство, рэкет, лотереи перешли в руки целой армии мелких, жестоких преступников. Боссы же вкладывали деньги в легальный бизнес, и смерть главы клана вовсе не обязательно приводила к переходу его бизнеса под контроль победителей. Все чаще наемных убийц заменяли юристы, чьим оружием были манипуляции с контрольными пакетами акций. Все понимали: Джо Ла Манна потребует перевода под свой контроль всех компаний Лателлы.
– Ла Манна потребует все, чем владеет семья, – уточнил Фрэнк, – потребует в обмен на жизнь Джуниора. Я вызвал вас, потому что ваши средства вложены в некоторые заведения. Следует принять кое-какие меры, чтобы свести к минимуму возможный ущерб.
Сначала Лателла обратился к Хосе Висенте:
– Спортзал на пятьдесят процентов принадлежит тебе. Я думаю, за символическую сумму ты сможешь закрепить за собой и вторую половину. Конечно, если не предпочтешь иметь компаньоном кого-нибудь из семейства Кинничи.
У Фрэнка еще хватало сил на иронические шутки, но Хосе ответил вполне серьезно:
– Согласен. Как ты решишь, так и будет.
– Времени у нас мало. Мои юристы займутся этим делом немедленно. А теперь ты, Шон, – обратился он к ирландцу, – советую тебе полностью выкупить сеть ресторанов, куда вложены твои средства, чтобы на них не наложил лапу Ла Манна.
