Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
После этого он повернулся к каперангу Иванову и произнес глухим, мертвым голосом:
– А ведь это все они, ваши проклятые книги… Ведь это я сам оставил их на своем столе, и последний том был раскрыт на самой последней странице, где весь ужас… Аликс, видимо, искала меня, зашла в кабинет, увидела книги и все прочла. В ее состоянии совершенно нельзя волноваться, а там написаны такие страсти, что не могли не вывести ее из равновесия. Но идемте же и будем надеяться на лучшее.
30 марта 1904 года, 8:15. Царское Село, Александровский дворец, рабочий кабинет Е.И.В. Николая II.
Императрица Всероссийская Александра Федоровна, она же Аликс или Алики.
Тревожно было у меня на душе последнее время. Это беспокойство стало меня преследовать с тех самых пор, как в Царское село приехали посланцы Наместника на Дальнем Востоке. Что за вести они привезли, которые так подействовали на моего мужа, что он стал сам не свой? Ведь вроде бы все шло хорошо и можно было только радоваться успехам нашем флота в Японской войне… Но нет. Посланцы словно привезли с собой эту скребущую тревогу, заразив ею все вокруг. И усугублялась это настроение тем, что Никки, не в пример своему обычному поведению, ничего мне не рассказывал. Встретившись с ними утром, он на весь день заперся в своем кабинете, а во время обеда и ужина ходил погруженный в свои мысли, и на мои расспросы отвечал односложно и невпопад, что заставляло меня делать предположения, что происходит нечто серьезное. Над нашей семьей зависла тень зловещей тайны…
Мало того что я чувствовала себя отстраненной от дел моего мужа, на фоне беременности повысилась моя эмоциональная восприимчивость. Я стала более нервной и часто страдала бессонницей. Что-то очень тяжело мне носить на это раз ребеночка… Дай-то Бог, чтобы он был последним и непременно мальчиком, потому что четыре дочки у нас с Ники уже есть…
Чуть больше месяца назад, на Сретение, когда я с фрейлинами, одевшись дворянками средней руки, отправилась в церковь помолиться о даровании наследника престола, одна старушка на паперти – сгорбленная, сухая, с прозрачными глазами – едва увидела меня у церкви, долго смотрела туда, где под шубой был едва выступающий живот, потом изрекла без улыбки шамкающим ртом: «Наследником тяжела ты, матушка… Сына родишь…» И покачала головой при этом – так что мне даже не по себе стало. А потом я зашла в храм, послушать службу и помолиться, а когда вышла, то та старушка уже куда-то исчезла и я ее больше не видела. Кто она такая была и откуда, так я и не выяснила. Хоть мои фрейлины и пытались расспрашивать людей, да я все пыталась высмотреть ту бабушку в толпе прихожан, но все было без толку. Что-то было в этой старушке такое, из-за чего мне хотелось побеседовать с ней еще раз. Словно недоговаривала она чего-то… А так слова ее меня несказанно обрадовали, да вот только то выражение, с которым она это говорила, вводило меня в сомнение… Как будто та радость была преждевременна. Я долго убеждала себя, что мне почудилось, но смотрела она так, будто рождение сына несет какую-то беду…
Но я убедила себя, что это все нервы. И только иногда мне снились тягостные кошмары, о которых я никому не говорила – будто стою я на высоком помосте, а внизу – море народу. Словно весь Санкт-Петербург собрался на площади. Люди машут руками, что-то выкрикивают, но все это сливается в сплошной гул, и мне непонятно, чего они хотят… И вдруг начинает клубиться небо, и все в ужасе крестятся и смотрят вверх. И начинается дождь… Да только не вода падает с небес, а капли крови. И вот уже все в крови – улицы, дома, люди и – о Боже – я сама. Алые пятна расползаются по белому платью, вот уже под ногами кровавые лужи… И в этот момент у меня начинаются схватки. Но никто не может мне помочь – все кричат и со стенаниями и плачем бегут прочь, давя друг друга. И я сама надрывно кричу, чувствуя, как исхожу кровью, и все не могу разродиться. И никого нет рядом – я совершенно одна над площадью, и не знаю, как спуститься. Силы покидают меня, я ощущаю, как угасает внутри меня жизнь – жизнь моего долгожданного сына и вместе с его жизнью угасает и моя собственная…
После этих снов у меня весь день болит голова. Смысл этого сновидения я не в силах разгадать. Если б был рядом надежный, мудрый человек, я бы поведала ему о своих тревогах и нехороших снах. Мне сейчас так нужна поддержка и утешение… Но моему супругу словно бы не до меня. Он, обычно такой внимательный и заботливый – особенно в тот период, когда я в тягости – стал холодным и отчужденным, и это разрывает мне сердце, потому что я не понимаю причину этого отчуждения… Нет, я знаю, чувствую, что он не разлюбил меня, но вижу, что теперь в его жизнь вошло нечто, что перечеркнуло все, чем он жил прежде. Он выглядит и ведет себя так, словно ему открылось что-то такое, что потрясло его до глубины – потрясло так, что прежним он уже никогда не будет… Но, Боже, что же делать мне? Никки, Никки, обрати на меня внимание, поделись своими думами – ведь мы же благословенные Богом супруги, и в радости, и в горести мы должны поддерживать друг друга… Что за тайна гнетет тебя, делая лицо твое таким пугающе бледным, отчуждая тебя от меня? Я не смогу долго носить в сердце своем этот камень… Мне хочется разрыдаться, упасть на пол и биться в истерике – кажется, так мне станет легче; но, Боже, я не могу, не могу себе этого позволить, ведь я – Императрица, жена твоя, мать будущего наследника!
Тихо, тихо… Я успокаиваю сама себя, поглаживаю живот, торчащий вперед острой пирамидкой. Вон, разволновалась – и ребенок во чреве заворочался, засучил ножками. Он всегда чувствует мое настроение. Неужели правда, неужели наконец-то мальчик? Ведь когда он родится, тогда мы с Никки станем самыми счастливыми людьми на свете… Тогда я выполню свой долг перед страной и мужем – дам жизнь наследнику трона Российского. Мы уже давно уговорились, что если родится у нас мальчик, то мы назовем его Алешенькой*… Царевич Алексей… Но почему, почему при мысли о будущем сыне черной змеей заползает в душу мою дурное предчувствие?
Примечание авторов: * Николай II, как это сейчас говорят, был фанатом эпохи царя Алексея Михайловича, возможно оттуда и имя наследника, ведь по правилам старшего сына следовало назвать Александром в честь его деда Александра III.
Нет, это беспокойство убьет меня. Муж всегда посвящал меня во все государственные дела – я была ему верным единомышленником и мудрым советчиком. Но что же происходит сейчас? Я знаю, что, уединившись, он читает в своем кабинете какие-то книги, привезенные ему посланцами адмирала Алексеева. Наверное, именно они так подействовали на него. Что же в них сокрыто такого, в этих проклятых книгах? Ощущение такое, будто сам Сатана подбросил их ему и теперь ценой своей души мой муж знает то, что не полагается знать простым смертным… Впрочем, что за вздор! Но, как бы там ни было, его удрученный вид подтверждает библейскую истину о том, что «во многих знаниях многая печали…». Несомненно, разгадка была в этих книгах, и муж мой берег меня от этих знаний и от этих печалей, принимая удар на себя… Я два раза пыталась узнать, в чем там дело и поговорить с мужем, но оба раза он отговаривался тем, что занят очень важным делом и что ему сейчас не до разговоров со мной. При этом женским инстинктом я чувствовала, что эта тайна касается нас обоих, но мой муж скрывает ее от меня, не желая мне излишнего беспокойства.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
