Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Ну, тогда ладно. Я вернусь в штурмовую авиацию.
Я заставил его выдать мне заключение, и после визита в соответствующий отдел я снова упаковал свой чемодан.
Глава 19 ПОСЛЕДНИЙ ПОЛЕТ ГЕРМАНСКИХ ОРЛОВ
До этих пор я всегда думал, что из всех видов люфтваффе хуже всего обращались с истребительной авиацией. С одной стороны, она была оснащена Ме-109, который был печально известен тем, что не отвечал требованиям перед лицом растущего превосходства противника. С другой стороны, серьезные недостатки этой машины проявились уже в самом начале войны. Но я ошибался. Другие виды авиационной техники, например бомбардировщики, которым в 1942–1944 гг. приказывали летать над Англией в любую погоду, бомбардировщики, которые от момента взлета и до посадки изводились ордами ночных истребителей, бомбардировщики, которые над Лондоном попадали в пекло зенитной артиллерии, были в том же самом, если не худшем, положении. Когда бомбардировочная авиация была фактически уничтожена, ее соединения были распущены, а оставшиеся в живых члены экипажей посланы на Восточной фронт.
Со стороны Верховного командования это был «гениальный» ход: роспуск тактической авиации именно в тот момент, когда враг достиг полного господства в воздухе. Навязчивая идея относительно «оружия возмездия» взяла верх.
Нет больше бомбардировщиков, нет больше самолетов-разведчиков, нет больше «Штук», а только истребители и истребители-бомбардировщики. Их должно было заменить секретное оружие. Теперь не было никаких самолетов, кроме ночных и дневных истребителей и штурмовиков, как они теперь назывались. Оставшаяся часть летного персонала была направлена на усиление пехоты или других наземных родов войск.
Такова была ситуация, когда я был направлен в группу истребителей-бомбардировщиков, находившуюся в Силезии[163] на испытательном аэродроме, где личный состав проходил инструктаж по применению нового оружия.[164]
Впервые в истории немецкой авиации самолеты обстреливали наземные цели ракетами. В своей основе это была неплохая идея. Было много доводов за то, что это лучший способ превращения танков Т-34 и ИС в груды старого железа, но идея оказалось несбыточной мечтой – лишь доводом. Практика опровергла теорию. Едва ли могло быть иначе, поскольку это уже стало нормой.
Группы была вооружены «Фокке-Вульфами-190», модернизированными истребителями.[165] Оснащенная радиальным двигателем с воздушным охлаждением, эта машина очень подходила для атак наземных целей. Двигатель был менее уязвим, чем двигатель Ме-109, имевший жидкостное охлаждение; единственного попадания в радиатор было достаточно, чтобы вывести тот из строя.
Под крыльями были смонтированы направляющие, на которых устанавливались ракеты.[166] После нажатия на кнопку пуска ракеты запускались при помощи электросистемы. Первоначально они создавали лишь психологический эффект, поскольку большинство пилотов неизменно не попадали в цель. Наконец наступил день, когда некий гений заявил, что на малых высотах шансы поразить цель значительно возрастают. Траектория выхода в атаку была изменена, угол пикирования уменьшен и вероятность попадания ракет увеличилась.
Когда моя новая группа достаточно уверилась в эффективности этой тактики и цели поражались учебными ракетами, был отдан приказ о первом боевом вылете.
«Вылетайте на Западный фронт. „Шерманы“ на Рейне, около Страсбура».
Группа отправилась туда и поднялась в атаку с аэродрома в районе Баден-Бадена. Чтобы быть точным, она попыталась начать атаку – ее миссия потерпела полный провал. В чем причина? Абсолютно ужасающий заградительный огонь вражеских зениток.
Лейтенант Юпп, который прибыл в группу в то же самое время, что и я, подвел итог этой попытки: «Еще два или три вылета, подобных этому, и мы должны будем ходить в атаку пешком».
Все мы знали о том, чем это должно было закончиться. Уже в течение долгого времени было очевидно, что мы проиграли войну, но мы продолжали летать. Мужество не оставило нас. То есть еще нет. Мы все еще действительно полагали, что, возможно, может случиться нечто невероятное. Ни один из нас не знал, не смогло бы некое непредвиденное политическое решение изменить курс войны.[167] «Может быть» – неизменное «может быть».
Тем временем мы должны были стиснув зубы продолжать летать. Было лишь три возможности уклониться от полетов: смерть, ранение или плен. Конечно, об отпуске можно было даже и не мечтать.
Я случайно узнал, что несколько пилотов по ошибке приземлились в Швейцарии, взяв ночью неправильный курс или сбившись с пути в сложных погодных условиях после того, как их рации вышли из строя. Эсэсовцы немедленно арестовали всех членов их семей, от дедушки до самого маленького ребенка. Коллективное заключение.
Иногда кто-то попадал в плен, где-нибудь около Ахена или в Эйфеле.[168] Обычно о них говорили: «Если он смог совершить аварийную посадку, тем лучше. Би-би-си[169] уже объявила, что он жив. Война для него закончилась».
А мы продолжали летать.
В один из дней произошло большое событие, которого мы все ожидали. Зимнее наступление в Эйфеле началось неожиданно, словно вспышка молнии. Мы собрались, чтобы выслушать приказ по войскам. «Вперед, товарищи. Направление – Ла-Манш». Послышался глухой гул обсуждения. «Где Париж? О да, вот тут. Под моим пальцем. Вперед. Танки снова на пути к нему. Наши передовые части находятся в окрестностях Динана. Вперед».[170]
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
