– Кто ты такая и что сделала с моей подругой?!
Голова Нетты безвольно мотнулась, но высвободиться она не попыталась. Глаза наполнились влагой, напугавшей меня сильнее ярости и криков.
– Как ты не понимаешь! – жалобно захныкала она. – У тебя есть опыт любовных разочарований: тебя бросил Арий! И помнишь того засранца Гвинета Роу в пятом классе, который притворился, что хочет встречаться с тобой, чтобы лопать на халяву пирожки госпожи Финварра? А я ещё никогда не страдала из-за любви! Мы с Чезаре с первого взгляда поняли, что созданы друг для друга. Безо всяких сомнений и переживаний. Это было предназначение, наваждение и неколебимая уверенность. Мы даже толком никогда не ссорились: кричала всегда я, а он в ответ мирился. Говорю же, мы были созданы друг для друга! А тут выясняется, что я заставила его меня полюбить. И теперь он меня ненави-и-и-и-дит!
Нетта завыла и уткнулась лицом в подушку. Всё оказалось гораздо хуже, чем можно было предположить. Я знала, как вести себя со взбешённой Неттой, с язвительной, уязвлённой, с охваченной опасными идеями и ведущей меня на баррикады. Но понятия не имела, как достучаться до своей подруги через эту размякшую и размокшую от слёз незнакомку, верно, дремлющую в каждой девушке до первого серьёзного любовного испытания.
В голову пришла только одна идея, и оставалось горячо надеяться, что она сработает.
– Бальтазар у Варлога, – безо всяких вступлений заявила я.
– Что? – Нетта подняла опухшее лицо и непонимающе потёрла глаза кулаком.
– Утром, когда ты решила, что он отправился в очередной загул, я не стала говорить, что видела твоего кота ночью в полицейском участке. Принц пленил его как залог нашего послушания.
– Бальтазар у Варлога, – медленно повторила Нетта, вдумываясь в эти слова, и где-то в глубине её глаз начала зарождаться мерцающая пульсация.
– Да.
– Принц держит Бальтазара в заложниках, – перефразировала она тем же неестественно спокойным голосом.
Я затаила дыхание.
– Шестисотлетний гадёныш разлучил меня с любовью всей жизни, но этого ему показалось мало, и он похитил моего кота! – Мерцание в зрачках взорвалось двумя сверхновыми. Нетте только копья и бронелифчика сейчас не хватало.
С таким лицом она колошматила Гвинета Роу дневником, когда вскрылась афера с пирожками. Подруга зловеще вытерла пальцы о футболку и оскалилась полным шоколада ртом.
– Я его ворона по косточкам разберу! Да я от его башни камня на камне не оставлю! Я ему волосёшки по одному повыдергаю, и…
– Отлично, – перебила я, – программа-минимум намечена, а теперь нужно привести тебя в порядок.
Нетта растерянно опустила глаза, словно впервые заметив, во что превратилась.
– Кажется, я поправилась на десять килограммов.
– Ты не могла поправиться на десять килограммов за два часа, это всё свободная футболка. Вот что мы сейчас сделаем: ты пойдёшь примешь душ, а я пока подыщу что-нибудь подходящее из одежды.
Я довела её до ванной, радуясь, что с каждым шагом в ней просыпается прежняя Нетта, и включила воду. Потом вернулась в комнату, достала из ящика чистые джинсы, майку с «лапшой» на спине и отнесла ей вместе с бельём, после чего как могла прибралась в квартире.
Полчаса спустя дверь ванной комнаты распахнулась, и оттуда в клубах ароматного пара выпорхнула Нетта, подтянутая, с элегантно взлохмаченными волосами и воинственным огоньком в глазах.
– Итак, с чего начнём?
* * *
Ветер гнал по небу розовато-сизые облака и встряхивал верхушки крон, заставляя невидимых птиц каркать. Раздвинув последний рубеж ветвей, Чезаре шагнул на площадку перед башней и смерил взглядом молчаливую твердыню. Темнеющие у её подножия груды камней напоминали сложенные горками черепа. Да он поэтом становится, черт побери!
Чезаре пнул один из них, отыскал брешь и спрыгнул вниз.
– Эй, твоё высочество, ты здесь? – позвал он, отряхивая ладони и вертя головой по сторонам.
Эхо унеслось ввысь, и лишь на диво бурно разросшиеся наперстянки покачивали венчиками, да ящерица шмыгнула в укрытие, сверкнув жёлтыми бусинами глаз.
– Знаю, что ты мастер прятаться и, если не захочешь, никто тебя не найдёт. Но у меня серьёзный разговор, и я пришёл один, никаких подстав, всё по чесноку.
Чезаре поднял руки и покрутился на месте, не уверенный, что его кто-то слушает, и чувствуя себя довольно глупо.
Когда он решил было, что ответа не дождётся, раздался сухой треск, и из темноты вынырнул остов, бывший некогда вороном. Если бы кто-то поинтересовался у Морока, то ему даже нравилась образовавшаяся в теле лёгкость.
Ворон требовательно каркнул. Новообретённая власть ему тоже нравилась.
Чезаре уставился в горящие алым провалы.
– Передай хозяину, что я подумал над его словами и пришёл… поблагодарить за то, что он раскрыл мне глаза. А ещё, – Чезаре сделал глубокий вдох, – предложить себя, свои услуги.
Ворон снова каркнул и отлетел к лестнице. В тот же миг Чезаре различил на её середине тень, которой не было ещё минуту назад. Две тускло светящиеся точки стали ярче, превратившись в глаза, и вперёд выступил бледный темноволосый юноша, который мог бы учиться на последнем курсе колледжа. Если бы его интересовали захолустные колледжи с их пивными вечеринками вместо завоевания мира.
Очевидно, современная одежда утомила принца, потому что теперь на нём красовался чёрный с серебряными пуговицами камзол, вошедший в моду столетия два спустя после его зачарованного упокоения, и Чезаре мысленно прикинул, из какой гробницы тот мог его стащить.
Варлог спустился ещё на несколько ступеней.
– Так ты желаешь служить мне? – вкрадчиво прошелестел он.
Тон – насмешливо-недоверчивый, а поза почти ленивая, но глаза смотрели пристально, прожигая насквозь. И Чезаре вновь ощутил резкую боль в груди, как сегодня днём, когда его мир разлетелся вдребезги. Он опустил лицо, помолчал и вскинул подбородок.
– Нетта обманывала меня! – обвиняюще бросил он, чувствуя, как вместе со словами поднимаются горечь и ярость. – Врала все эти годы и, стопудово, здорово веселилась. Превратила в ручного терьера почище Пикси! А Виски была с ней заодно. – Он умолк, чтобы справиться с дрожью в голосе, и, сжав кулаки, продолжил: – Хочу стать таким же, как ты: никого не любить, ни о чём не жалеть.
– Не страдать? – подсказал принц.
– Да!
– Больше никогда.
– Больше никогда, – эхом отозвался Чезаре, слыша в наступившей тишине лишь оглушающий грохот собственного сердца током крови в ушах.
Принц не спешил с ответом, безмолвный и неподвижный, вновь почти обратившийся в бесплотную тень. Чезаре набрал в грудь побольше воздуха.
– Слыхал, мистиктаунцы или их предки серьёзно тебе насолили. По ходу мы в одной лодке. Ворон – это хорошо, но в некоторых случаях, как то уничтожение целого города, одной пташки маловато, и умелые человеческие руки тебе ой как пригодятся. – Чезаре проигнорировал гневное, с ревнивой ноткой, карканье. – А мои руки зашибись какие умелые.
