Переходим ко второму сайту. Пока идем на боте, проводят занятия с небольшой группой бельгийцев. Второе погружение в бухточке, после обеда. Поплавали в комплекте № 1, отдохнули, пошли погружаться. На дне набросаны амфоры. Для создания подводным туристам атмосферы древности. Амфоры совсем новые. Недавно из гончарной мастерской Для порядка сделал снимок. Михаил машет рукой — что-то увидел. Каракатица скромно сидит в каких-то подводных кустиках. С грехом пополам приспосабливаюсь широкоугольным объективом фотографировать каракатицу. Она терпеливо позирует. Потом, утомившись, отплывает на несколько метров. Мы продолжаем за ней гоняться минут сорок — сорок пять. Похоже, что еще один кадр для фотоотчета готов. На боте турок делится с коллегами своими впечатлениями по поводу плавания с фотографами. Ему, похоже, сочувствуют. Михаил объясняет, что он вот так каждый раз. Это вызывает к нему искреннее уважение и опять же сочувствие.
Путь в порт, гонка на микроавтобусе по кривым улочкам. Завтра новый день, пойдем погружаться на «рэки» — турки для туристов затопили два кораблика. Дело было за месяц до нашего приезда, и они еще совсем свеженькие. Делимся впечатлениями: общая оценка проделанной работы положительная. Море красивое, природа морская присутствует. Наблюдение за ней требует навыков, но на втором-третьем погружении уже привыкаешь и видишь много разной интересной мелочи. Дайв-бот хороший. Команда веселая. Давки нет. Оборудование в хорошем состоянии. Воздух вкусный. Чего еще дайверу надо для его подводного счастья?!
P.S. В рамках большого многоэтапного проекта «Искусственные рифы и затопленные объекты Караада, Бодрум», который осуществляет BOSAD — Подводная ассоциация Бодрума, в мае 2007 г. были затоплены два корабля — небольшой корабль береговой охраны и военный корабль. В рамках этого же проекта в следующем году — еще 4 объекта. Морские вооруженные силы и Береговая охрана Турции передали эти корабли Подводной ассоциации Бодрума под лозунгом «Первые затопленные корабли для туризма».
Мы ныряли на эти корабли. Они действительно подготовлены для посещения дайверами. Произведена хорошая санация. Срезаны всякие крючки и прочие железки, за которые можно зацепиться. Двери открыты. Трюмы доступны осмотру. В рубке оставлено рулевое колесо. На камбузе — плита и полки. Корабли, когда я там был, были затоплены только-только, поэтому морская живность их едва начала обживать. Но уже были заметны стайки какой-то серебристой рыбешки, которые укрывались в надстройках.
Притяжение Ликии
Земли Ликии видели немало. В течение тысячелетий они наблюдали, как вырастали и рушились империи египтян и персов, греков и римлян. На ее территории проходила торговля с Карфагеном, а также войны с пиратами. Страну разоряли войны и землетрясения. Несмотря на все это до наших времен сохранились бесчисленные строения, указывающие на могущество и богатство этих земель.
Мы выплыли из маленького порта в Каш, солнце стояло уже высоко в зените, ужасно нагревая все вокруг и заставляя нас отчаянно прятаться даже в крохотной тени. Курс — на риф Нептун. Эго недалеко, поэтому вместо того, чтобы восхищаться видимым с кормы античным греческим амфитеатром, я сосредоточился на подготовке снаряжения. Еще несколько минут, и грохот падающей через клюз в воду якорной цепи известил нас о прибытии на место. Пока натягивал толстый семимиллиметровый гидрокостюм, я чувствовал себя героем какого-то мультфильма — пот лился в три ручья! Затем с облегчением с кормы шагнул за борт, чтобы, взяв фотоаппарат, погрузиться в холодную голубую воду Средиземного моря. Внизу пологий склон превращается в песчаное дно. Во время погружения взгляд цепляется за какие-то черепки. Они лежат разбросанные, иногда поодиночке, но чаще несколько на одном месте. Одни менее, другие более повреждены. Амфоры! В течение тысячелетий самые популярные емкости для перевозки вина и оливкового масла Поврежденные, разбитые черепки выбрасывали за борт. Вблизи средиземноморских портов их всегда много. Здесь также уйма черепков различного назначения, родом из разных исторических периодов. Некоторые с гибкими темными длинными горлышками, другие круглые и толстые. Некоторые из них вросли в скалы так, что нельзя их сдвинуть с места
Огибаю большую скальную формацию, внимание привлекает какое-то движение на дне — триггерфиш крутится вокруг большой ямы, которую выкопал себе для гнезда.
Видна даже пирамидка наметанной икры. Взволнованная мать подплыла в мою сторону, скаля зубы. Я не собирался нарушать ее территорию, тем более что показался Юрек, нервно призывающий меня в сторону большой груды камней Над ней, будто бы на посту, кружит Павел, пальцем указывая на узкую щель. Сидящий в убежище осьминог посмотрел на меня недружелюбно. Кажется, это был неподходящий момент для посещения, несколько щупальцев нервно заколыхались, показывая полное неодобрение вспышек от моего фотоаппарата. В конце концов я отступил, ведь у него было в два раза больше конечностей, и лучше не раздражать его.
Ленивое, послеобеденное время пронеслось в приятном ничегонеделании. Шаурму в форме блинчиков с мясным фаршем, луком, помидорами и паприкой мы давно уже съели. Даже свежевыжатый апельсиновый сок почти закончился, но все равно никому не хотелось просить добавки. Под старым платаном, на другой стороне дороги развалился рыжий кот. Большой, полинявший кошак из-под прищуренных глаз смотрел на замершую вокруг жизнь. Только уличный продавец миндаля упрямо кружил со своей тележкой по почти пустым улицам, будто бы он не замечал, что сиеста продолжается. Послеобеденный отдых — это великолепное изобретение средиземноморской культуры, полностью делает человека ленивым Согласно плану мы хотели пойти в горы, посмотреть старинные гробницы ликийцев, но температура, еда и перспектива скорой необходимости спуститься в порт, чтобы нырнуть очередной раз, как-то эффективно вылечила нас от этой идеи. Может, завтра удастся? Пока, собрав остатки сил, я заказал сок. На этот раз из арбуза. Вкуснятина!
За пещерой начиналась длинная, широкая, метра три скальная щель. Высокие черные стены поднимаются метров на 25 и заканчиваются светлым пятном голубой бездны. Каньон. Далеко впереди показался силуэт Апо. Он приостановился на секунду, повиснув в бездне, словно размышляя, и опять поплыл вперед. Постепенно дно опускается, и, выплыв из щели, я оказался почти на 40 метрах. Мы поплыли в сторону открытого моря, и вдруг из-за скалы показался остов каботажника. Шерсть, на перевозке которой прошла вся приходящаяся на первую половину прошлого века жизнь судна, давно уже куда-то пропала. В противоположность корпусу и разоренной средней части судна, которые выглядели не очень хорошо, в кормовой части сохранились фрагменты перил и оснащения, которые напоминали о давно прошедших годах блеска
Время возвращаться. Медленно отдаляюсь от судна, а его образ, сначала очень четкий, с каждой минутой все больше сливается с фоном, чтобы наконец исчезнуть…
Зеркало поверхности уже очень близко, но впереди показались кальмары. Их стая, быстро передвигаясь, не позволяла, чтобы я подплыл слишком близко. Черные пятна больших глаз смотрели внимательно. У меня не было никаких шансов. Не оставалось ничего другого, кроме как повернуть и тронуться в сторону видной вдали кормы нашего судна Дайверский день пролетел очень быстро. В последний день перед вылетом мы поехали посмотреть руины античного города Мира, разрушенного в течение веков многочисленными нашествиями и землетрясениями (в том числе одним из самых сильных в 141 г. н. э.), которые превратили город в руины. Над большим амфитеатром на 35 тысяч мест высятся руины вытесанных в скале катакомб. На час позже и в шести километрах от этого места в центре городка, в толпе туристов мы попытались прорваться в византийскую церковь Св. Николая (IV в.), в которой этот известный нам всем святой нашел место вечного упокоения. Когда в последний день мы покидали гостеприимное турецкое побережье, все эти деньки показались нам великолепным подарком, несмотря на то что до Рождества еще далеко.
