Мартин Лютер: «Мой разум подчиняется слову Божьему. Я не могу и не буду ни от чего отрекаться, потому что идти против разума неправильно и небезопасно».
Лютер уехал 26 апреля в сопровождении императорского эскорта – но кто мог знать, насколько это безопасно? Никто: ни он, ни его покровитель Фридрих, который не хотел рисковать и приказал устроить ненастоящее похищение. В лесу кортеж Лютера окружили всадники, захватили его и умчались с ним в замок Вартбург – специально подготовленное Фридрихом место.
Тем временем в Вормсе имперские власти объявили Лютера вне закона, запретили его книги и наложили запрет на «клевету». Таков был приговор, который навис над Лютером и ограничил свободу его перемещения за пределами Виттенберга. Но это ничего не изменило. Большинство людей по-прежнему поддерживало Лютера. Один из его оппонентов, сатирик Томас Мурнер, в 1522 году опубликовал в Страсбурге сочинение «О великой лютеранской глупости». «Мурнер» означало «ворчун», но также это было имя кота из народных сказок, поэтому карикатуристы по всей Германии изображали его с кошачьей головой. Как бы то ни было, в Вормсском эдикте забыли упомянуть о том, что запрещалось клеветать только на сторонников папы, поэтому местные пролютеранские власти наложили арест на книгу Мурнера.
На перевод Нового Завета у Лютера ушло всего 11 недель, он появился в 1522 году.
Лютер продолжал прятаться в Вартбурге как «юнкер Георг», отрастив бороду и растолстев. Здесь он начал работу над своим следующим проектом – немецким переводом Библии. Его перевод Нового Завета, на который у него ушло всего 11 недель, появился в 1522 году. Это была на удивление сильная работа, основанная на еврейском и греческом текстах, намного превосходящая перевод Ментеля, базирующийся на латинском тексте и изданный в Страсбурге 60 годами раньше. Перевод Старого Завета увидел свет в 1534 году. Нельзя сказать, что Библия Лютера – труд одного человека (поскольку он использовал помощь других в отношении всех задействованных языков, в том числе немецкого), но этот проект был пропитан его мастерством и стал краеугольным камнем в формировании современного верхненемецкого диалекта. Лютер сознательно хотел избежать использования своего родного нижнесаксонского диалекта, чтобы, по его словам, «быть понятым людьми как из Верхней, так и из Нижней Германии». Он избегал использования слов, присущих местным диалектам, выбирая фразы, известные всем, упрощая и стандартизируя их написание. И это сработало: его Библия стала образцом великолепия и удобопонятности, каковым она остается и по сей день. В отношении лингвистического влияния эта работа стала немецким аналогом работ Шекспира и Библии короля Якова.
Через год, когда христианский мир был охвачен войной и бунтами, Лютер вернулся в Виттенберг. Раскол, которому он положил начало, уже было не остановить. Священники начали вести службы на немецком языке. Монахи женились (что сделал и Лютер четырьмя годами позже). Библия стала венцом работы Лютера; она обращалась непосредственно к людям, на привычном для них языке, как это делал он сам, принеся затишье в кипевший фанатизмом город. Он прожил еще 25 лет – достаточно для того, чтобы увидеть, как другие принцы использовали его идеи для укрепления своих амбиций в противостоянии против папы и императора. Его реформистское течение разделилось на множество направлений, возглавляемых Цвингли в Швейцарии, Кальвином во Франции, Ноксом в Шотландии.
Библия Лютера – проект, пропитанный мастерством, краеугольный камень в формировании современного верхненемецкого диалекта.
После смерти Мартина Лютера закончилась 10-летняя война между католиками и лютеранами. Это произошло в 1555 году, когда стороны заключили Аугсбургский мир и впервые было признано, что Германия действительно разделена между католиками и лютеранами. Религиозный плюрализм превратился в господствующую тенденцию, или, скорее, в две господствующие тенденции, реформистская ветвь которых вскоре разделилась на течения гугенотов, анабаптистов, арминиан и евангельских христиан, распространяясь по всем странам Северной и Центральной Европы, а затем и на противоположный берег Атлантического океана, в Церкви, имевшие мало общего, кроме их гордой независимости.
* * *
Доминирующая тема в этой истории – появление новых национальных настроений. Лютер обращался к немецкой нации на ее родном языке; он взывал к людям, по горло сытым господством иностранцев; его грубый язык положил начало культурному национализму, оказывавшему драматическое и стабильное влияние, хотя немцам понадобилось четыре столетия, чтобы прийти к логическому завершению – созданию национального государства. Но рожденные в Германии книгопечатание, язык и национализм коснулись всей Европы, в частности Англии, где они имели примерно такие же последствия.
Главным героем этого действия был Уильям Тиндейл. Он учился в Оксфорде, идя по стопам Уиклифа, который столетием раньше исследовал те же территории, что и Лютер. Тиндейл выступал против коррупции, клерикалов и папы. Кроме того, он перевел Библию (вероятно, Тиндейл сделал это не сам, но определенно оказывал содействие в данном процессе). В 1520-х годах Тиндейл работал преподавателем в Глостершире, когда ему пришла идея создания нового перевода. Тогда ему было около 30 лет. В 1522 году он узнал о переводе Лютера и был им вдохновлен. В Лондоне он испросил разрешения на издание своего собственного перевода Библии у лондонского епископа Кут-берта Танстолла. Но Танстолл, традиционалист, враждебно настроенный по отношению к Лютеру, отклонил эту идею. Тиндейл уехал к источнику своего вдохновения – в Виттенберг, где он упоминался среди зачисленных в университет в 1524 году. Это было неистовое время, когда ликующий Лютер вернулся в родной город, взяв под свое управление толпы ярых фанатиков и начав применять свои учения на практике. В следующем году Тиндейл прибыл в Кёльн, наиболее значимый центр религиозного книгоиздательства, со своим новым переводом, и постучался в дверь Петера Квентеля, чей отец фактически монополизировал книгоиздательство в городе после того, как утих первый бум со времен Гутенберга.
Доминирующая тема в этой истории – появление новых национальных настроений.
Квентель принял его и начал работу. Но Кёльн – это не Виттенберг. Здесь старая религия все еще была жива, как и наш давний знакомый, незадачливый оппонент Лютера, Иоганн Добнек, который, убежав из Вормса в поисках книгопечатника, нашел его в том самом Петере Квентеле, который теперь работал с Тиндейлом. Добнек, известный под своим латинским именем Кохлеус, видимо, был поражен, когда, только выйдя из стычки с сатанинским Лютером, узнал, что протеже Лютера пытается совратить его собственного книгопечатника. Он пожаловался властям, которые повиновались Вормсскому эдикту, запрещавшему дальнейшее распространение всего лютеранского, и приготовился к аресту Тиндейла. Но тот вовремя сбежал в Вормс, забрав первые 10 напечатанных непереплетенных блоков листов формата ин-кварто.
