Мужской голос… Теперь понятно, почему она не открыла дверь. У нее романтическое свидание. Молодец, Олимпиада Витальевна, не растерялась, быстренько нашла ему замену. А он, дурак, еще и переживал, угрызениями совести терзался. Нафантазировал себя всякое про судьбу… Рана на груди вдруг неприятно заныла, Тим поморщился. История у них получалась как в анекдоте. Возвращается муж из командировки раньше срока…
Зря он все это затеял. Надо вернуться в машину, дождаться утра. Утром ее хахаль свалит, и они смогут поговорить без свидетелей.
Из-за стены послышался женский стон. Тим скрипнул зубами, развернулся так резко, что в темноте налетел на угол стола, зашипел от боли. Стонет она, понимаешь ли! Привела какого-то козла в его квартиру и стонет…
Он уже нажал на рычаг, когда стон перешел в приглушенный крик. Тим замер – этот крик не имел ничего общего с удовольствием. Так кричат, когда страшно и… больно.
Он обошел стол, приоткрыл дверь, прислушался, достал из-за пояса пистолет…
…В дверь позвонили.
Инга! Инга поняла, что что-то стряслось, и приехала. Липа хотела закричать, но Кот зажал ей рот рукой, зашипел:
– Тихо!
От смрада его немытого тела она начала задыхаться.
– Липа, это я! Пусти меня немедленно! – Дверь задрожала под мощными ударами.
Это не Инга, это Тим. Он вернулся, а дверь заперта…
– Что он здесь делает? – В глазах Кота появился сумасшедший блеск.
Она не знала. Она тоже думала, что Тим уехал. А он вернулся и сейчас пытается разнести ее дверь. У него ничего не выйдет. Дверь железная, к тому же с засовом. Она сама его выбирала. Господи, зачем она поставила этот чертов засов?! Теперь Кот ее убьет, а Тим так близко…
Стук оборвался, наступила тишина, такая звонкая, что Липа слышала, как стучит в висках кровь.
– Ушел, – сказал Кот и ослабил хватку.
– Он вернется, – прошептала она. Ей очень хотелось в это верить.
– Вернется и найдет труп своей подружки. – В голосе Кота послышалась грусть. – Я хотел долго, всю ночь… А ты все испортила!!! Ты всегда все портишь, сука! Ну ничего, у нас еще есть время. – Грязные, похожие на пауков руки скользнули к ремню на ее брюках. – Ты думаешь, Кот ни на что не годен? Все так думают… А я вам сейчас докажу: и тебе, и волосатику твоему…
Липа закричала. Пусть он ее ударит, пусть даже забьет до смерти. Лучше так, чем чувствовать на своем теле эти руки-пауки…
Кот замахнулся, но не ударил… В стеклянных глазах появилось сначала удивление, потом испуг, из перекошенного рта потекла тонкая струйка слюны. А через мгновение он рухнул на Липу.
Она решила, что умирает. Барахталась под тяжестью вонючего тела и не могла вздохнуть. Легкие горели огнем, под закрытыми веками мелькали яркие вспышки, а она не могла заставить себя дышать.
А потом вдруг стало легко. Так легко, что захотелось плакать от счастья.
– Липа, – кто-то гладил ее по волосам. – Липа, все хорошо…
Она сделала глубокий вдох, открыла глаза и встретилась взглядом с глазами-незабудками.
Тим вернулся! Разнес в щепки ее дверь, сломал засов. Тим успел…
– Кто это? – Тим пнул носком ботинка неподвижно лежащее на полу тело.
– Ты убил его? – она с трудом села.
– Нет, только оглушил. Кто это?
– Это он.
– Кто – он?
– Кот.
– Зачем ты его впустила?
– Я думала, это Инга.
– А в глазок посмотреть?!
Что он ее допрашивает?! Если бы он не уехал, Кот бы до нее не добрался. Или добрался бы, но позже…
– Я думала, ты уехал. – Она потрогала челюсть – больно, черт возьми.
– Я вернулся.
– Зачем? – Только сейчас она заметила пистолет в его руке. По позвоночнику пробежала нервная дрожь.
– Надо было. – Он сунул пистолет за пояс, туда, где раньше висел нож.
Нож… Никоненко убили ножом, а Инга сказала, что во всем виноват Тим…
В спальню вошла кошка Машка, понюхала валяющегося без сознания Кота и, брезгливо фыркнув, запрыгнула на колени к Липе.
Тим достал из кармана телефон, набрал номер.
– Кому ты звонишь? – Липа спихнула кошку, сползла с кровати. Голова кружилась, перед глазами плавал туман – сотрясение мозга, не иначе.
– Его нужно убрать, – Тим кивнул на Кота.
– Куда?
– Какая тебе разница?
Наверное, в трубке ответили, потому что Тим нетерпеливо отмахнулся от Липиных расспросов и сказал резко:
– Я от Коляныча. Нужна помощь. Да, я знаю. Сколько? Хорошо, записывайте адрес.
– Что ты собираешься с ним делать? – повторила свой вопрос Липа, когда Тим выключил телефон.
– Сейчас приедут люди, заберут этот мешок с дерьмом.
– И что потом? Как они с ним поступят?
– А что ты хочешь, чтобы с ним сделали? – спросил Тим очень серьезно, так серьезно, что Липа поняла, от ее ответа зависит жизнь Кота.
– Он наркоман, больной человек, – сказала она шепотом.
– Он пытался тебя убить. – Глаза-незабудки смотрели выжидающе.
– Я не такая, как он. Давай вызовем милицию.
– Обойдемся без милиции, – отрезал Тим жестко.
– Тогда что?
Он покачал головой, процедил сквозь стиснутые зубы:
– Его попридержат в укромном месте, а потом я решу.
– Не убивай его.
– Я не убийца.
Да, он не убийца, только за поясом у него пистолет, а раньше был нож…
В дверь позвонили.
– Открой, – приказал Тим, не глядя в ее сторону.
Липа попятилась, вышла в прихожую.
…Дверь была закрыта на засов. Дверь заперта, а Тим внутри…
Повторный звонок вывел ее из ступора. Липа отодвинула засов, распахнула дверь.
За дверью стояла Инга, в руке она сжимала газовый баллончик.
– Я тебе звонила, – сказала подруга, всматриваясь в ее лицо. – Почему ты…
– Уходи! – Липа вытолкнула ее на лестничную площадку. Если Чернов ее увидит, им обеим конец. – Инга, быстро уходи…
– Кто там? – Тимофей Чернов не выпускал ситуацию из-под контроля, зря она надеялась. Надежда окончательно растаяла, когда ей на плечо легла тяжелая ладонь. – Здравствуйте. – Тим вежливо улыбнулся Инге, покосившись на баллончик. – Поздновато для дружеского визита, не находите?
Инга воинственно вздернула подбородок:
– Кто вы такой?
