Ресницы Блэка дрогнули, и он медленно открыл глаза. Я смущенно улыбнулась и помахала ему ручкой. Идиотизм, а что делать.
Секунду он просто смотрел на меня, а потом его глаза расширились, он резко сел, сгреб меня в охапку и крепко к себе прижал. Я застыла, не зная, что делают в таких ситуациях. Может, в обморок упасть?
— Ты жива, — хриплый со сна голос, пробирающий до самых костей.
— Я была с императором.
Никакой реакции. Я зажмурилась, обзывая себя полной дурой.
Он отстранился и заглянул мне в глаза, убирая рукой челку и проводя пальцами по моей щеке. Как приятно.
— Наверное, это и вправду судьба.
Я непонимающе на него смотрела.
— Что ж, даже если так, я все равно буду охранять тебя всю свою жизнь.
Мне стало так тепло, а в груди зажегся маленький колючий шарик, правда, я так и не поняла, что это было — благодарность? горечь? сожаление? Не знаю.
— Я пойду?
Он кивнул и медленно убрал руки, отпуская меня. На пороге сидела и вытирала слезы встрепанная ворона. Я встала и неуверенно посмотрела на Блэка.
— Иди, а я еще посплю.
И он, потянувшись, лег обратно и закрыл глаза, делая вид, что спит. Я подхватила Кару и выбежала из рубки. А его рука до боли сжимала край стальной кровати, сминая его, словно пластик. Только этого я уже не видела.
— Как ты могла? — рыдала Кара, сидя у меня на руках.
На душе было паршиво, и я решила не возвращаться на мостик, а отлежаться в своей каюте. Естественно, ворона не собиралась оставлять меня одну.
— Такой парень! Та-ак любит! А ты!
— Так, Кара, спокойно!
Птичка сморкалась в мой халат, сидя у меня на плече. Я копалась в тумбочке, лежа поперек кровати на животе.
— И все равно вернись и поцелуйтесь!
— Издеваешься?
В дверь кто-то поскребся. Из тумбочки окончательно вывалился весь мусор, который я в нее насовала. Блин!
Посадив ворону на кровать, я пошла открывать дверь. Хрупкая смущенная девчушка в коротком платьице с рюшечками смотрела на меня умоляющими глазами.
— Это чего? — Я ткнула пальцем в платьице. Девочка готова была разрыдаться.
— Иль! Они меня в это нарядили и сказали, что я теперь должен так ходи-ить! — Дальше — рев.
Ворона растроганно щелкала клювом, я запихивала Люца в комнату, закрывая дверь и пытаясь осознать размеры катастрофы. Девочка плакала навзрыд, раскапывая в груде мусора на полу старую коробку с шоколадом. Надо же, не все съела.
— Ты это… — осторожно подползла к краю кровати ворона, пытаясь погладить существо по волосам. — Не переживай. Ну подумаешь, платьице напялили.
— А-а-а-а… — рыдала страдалица, запихивая в себя седьмую конфету. У меня начала болеть голова.
— Так. Все! Тихо!
Как ни странно, помогло.
Я решительно выкинула из головы мысли о Блэке и Ладе и плюхнулась рядом с гостьей на пол. Ворона старалась стибрить что-то из мусора, не слезая при этом с постели. Выходило комично.
— Ну чего переживаешь? Давай по порядку.
Зареванная мордашка кивнула, глядя на меня огромными голубыми глазами.
— Во-первых, ты ведь можешь превратиться обратно?
— Нет.
— Почему?
Небольшой удар об пол и ругань вороны, которая все-таки свалилась с кровати. Я молча посадила ее обратно, сунув в крылья шоколадку.
— Ну… я пока только учусь, и каждое превращение отнимает уйму сил. Так что месяца два буду ходить так.
Ворона подавилась шоколадом. Я почесала в голове.
— Но это еще не самое страшное, — с печальным вздохом сказала девчушка. — Я живу в одной каюте с Найтом, и он как-то подозрительно рад этому факту.
У меня сами собой сжались кулаки.
— Так! Будешь жить со мной.
Кашель вороны перешел в хрип. Я с силой хлопнула ее по спине и вручила стакан с немного мутной водой. Как раз на тумбочке стоял.
— С тобой? А можно?
Так робко, что я умилилась.
— Нельзя! — Это ворона откашлялась. — Тут и так места мало! Лучше Блэка переселить к Найту, а ее…
— Нет, — возразила я. К Блэку сейчас лезть с какими-либо предложениями не хотелось вовсе. Да и потом, я чувствовала себя такой виноватой перед ним, что самой было страшно. — Постелим матрас на полу, и пускай спит. В тесноте, да не в обиде!
— Я щас обижусь, — с угрозой прокаркала вредная ворона.
Блин, ну за что мне это все?
В конце концов ворона сдалась и перестала вредничать. Зато Найт очень даже возражал, когда мы вытаскивали из его каюты матрас и личные вещи Люца. Но я заверила его, что сделаю еще одной девочкой, если он не заткнется, и технарь, осознав всю глубину своего морального падения, скромно помог нам таскать вещи. Блэк не выходил, а кэп возился с кораблем, пытаясь выиграть у Бури в шахматы. С мостика доносились крики и стук шахмат по трехмерной доске. Мы хихикали, но не мешали им забавляться.
— Ну вот. Теперь все нормально!
Я с гордостью оглядела свою каюту. Прохода между матрасом и кроватью не было вообще, так что к душу и туалету от входа приходилось пробираться именно через них. А потом еще и перелезать через две тумбочки, занявшие именно то место, которое не смогли занять кровать с матрасом.
— Слушай. А давай будем пока тебя звать не Люц, а… ну, к примеру, Лю.
Ворона сидела на коленях у девочки, лежащей на матрасе, и довольно жмурилась от почесона живота.
— Угу.
— Ну вот и славно, — улыбнулась я, чувствуя жуткую усталость во всем теле.
Все-таки я еще не вполне выздоровела, регенератор только восстановил тело, а силы до конца еще не вернулись. Плюхнувшись на кровать, я зарылась с головой в одеяло и широко зевнула. Сон мигом прибрал меня к себе, не обращая внимания на шум галика, по которому как раз начинался какой-то фильм. Лю хрустела чипсами, ворона сербала сок через трубочку, а я спала, выставив из-под одеяла только левую пятку. Мне было тепло и очень уютно. А во сне мне приснился император, надевающий кольцо на мой палец. К чему бы это?
Храп поднял бы и мертвого. Я к рангу трупов пока себя не причисляла, так что проснулась и села, в ужасе оглядываясь по сторонам. Из-под подушки виднелся чей-то хвост, потянув за него, я вытащила ворону, прижимающую крылья к голове и взирающую на мир квадратными глазами, полными желания заснуть.
— Это не ты храпишь? — спросила я птичку, держа ее вверх ногами перед своим носом.
Та юмора не оценила и сообщила, куда я могу пойти с такими догадками.
