— Очень рад. Мы уже встречались раньше, у Ханя? Мямлик, почему бы тебе не предложить прекрасной леди пива, и я свожу вас на экскурсию? Обязательно нужно увидеть Рыбий винный погреб.
Я взял в баре два «Хайнекена», и мы пошли по идеально ухоженной, вылизанной дорожке к дому. Кустарник в саду был доведен до уровня произведения искусства; несколько высоких кустов, подстриженных в форме колонн, служили опорами для полога над винным баром. Из боковой стены дома в сад выступал бассейн, идеально вписываясь в ландшафт.
— Половина бассейна внутри дома. Выдвижная крыша позволяет летом открывать его полностью, — с видом знатока пояснил Пессимист.
Инструмент № 1 и Женщина с Шарфом немного прошли вперед, и Пессимист шепнул мне на ухо:
— Дурень, зачем ты ее привел? Мало тебе новогодней вечеринки?
Я пожал плечами:
— Она сама захотела прийти. Отличный шанс своими глазами увидеть героев страшилок, которые я ей рассказываю.
Мы вошли в величественный арочный проем и попали в Рыбий дом, напоминающий лабиринт. Мы обходили комнату за комнатой, потрясенные абсурдной роскошью подчеркнуто богатого декора: диваны в стиле ампир с позолоченными подлокотниками, бескрайние персидские ковры, плазменные телевизоры шестидесяти дюймов по диагонали, массивные хрустальные люстры, ваза эпохи Мин, декоративный бассейн, два рояля, арфа, полностью оборудованный спортивный зал, комната с белоснежной обстановкой, оформленная исключительно в бежевых тонах, кровать с четырьмя столбиками, напоминавшими стальные ажурные фермы. Над претенциозным гранитным камином висела большая картина, напоминавшая произведения Моне с водяными лилиями.
— Дитя любви Версаля и Филиппа Старка[50], — сказала Женщина с Шарфом полузавистливо, полупрезрительно.
Остальные ощущали, пожалуй, то же самое. С одной стороны, непомерное богатство и откровенный, ярый материализм, будораживший жажду накопительства, вселяли священный трепет, но в то же время в душе нарастала неловкость — какая-нибудь подушка с кисточками стоила здесь как два чека на оплату социальных нужд, а предполагаемый подлинник Моне мог дать фору собственному капиталу небольшого африканского государства.
Мы блуждали в лабиринте комнат, пока Пессимист не привел нас в темное помещение, где было заметно холоднее. Он щелкнул выключателем, и у нас захватило дух: построенная в виде башни, комната оказалась самым большим винным погребом, который я когда-либо видел и вообще мог вообразить. Бутылки поблескивали повсюду — нас окружали сплошные полки, ярусами поднимавшиеся до едва различимого далеко вверху потолка.
— Хоть и бывал я здесь раньше, меня все равно сюда тянет, — сообщил Пессимист, в прямом и переносном смысле положа руку на сердце. — Как вы догадываетесь, дешевого вина тут нет. Наверняка в этой коллекции сыщется своя жемчужина — бутылочка ценой тысяч в двадцать…
— Иисусе, — выдохнул я, запрокидывая голову.
В коридоре послышался шум. Мы поспешно выключили свет и вылетели из комнаты, но тревога оказалась ложной: одна из горничных смахивала метелкой пыль с инкрустированного драгоценными камнями гонга и безразлично взглянула на торопливо протрусивших мимо гостей хозяина.
Вернувшись в сад, мы взяли еще пива и нашли укромный уголок, откуда можно было без помех разглядывать собравшихся. Над куртиной роз Волокита-Генеральный убалтывал Полностью Некомпетентную Секретаршу в дурацкой широкополой панаме; лицо Секретарши было пунцовым от обильных возлияний охлажденным вином. Позади них Чайльд Гарольдом торчал Британский Чокнутый, мелкими глотками попивая бренди.
Женщина с Шарфом потянула меня за локоть:
— Слушай, я не для того пришла, чтобы сидеть в углу. Пошли, пообщаемся с народом.
Я все еще стеснялся своих шлепанцев, но она решительно вытащила меня из тихого убежища.
— Счастливого пути, — фыркнул Пессимист.
Не успел я запротестовать, как Женщина с Шарфом направилась к Британскому Чокнутому, который нахмурился при ее приближении. Я нервно улыбнулся:
— Здравствуйте! — И протянул руку. Он с видимой неохотой чуть прикоснулся к ней пальцами.
— Здравствуйте.
Я представил Женщину с Шарфом:
— Моя девушка.
Британский Чокнутый даже не взглянул на нее.
— Очень приятно.
— Вы… э-э-э… здесь уже давно?
— Слишком давно.
— Э-э… Как вам здесь нравится?
— Не особенно.
— O-o…
После неловкой паузы босс пренебрежительно уронил:
— Интересный выбор обуви.
— В приглашении разрешалось одеться неформально, — забормотал я, залившись краской. — Видимо, я неправильно понял…
Британский Чокнутый на меня не смотрел — его взгляд блуждал по саду. Видимо, начальник обдумывал план бегства.
— Надеюсь, расчеты будут готовы к понедельнику?
— Конечно.
— Странно. Для этого вы должны быть не здесь, а в офисе.
— Но мне казалось, несколько часов не могут повредить…
— Ну-ну. Тогда до свидания.
И отошел. Мы смотрели, как он широкими шагами спешит к Снежной Королеве — поухаживать. Женщина с Шарфом недоверчиво покачала головой:
— Неслыханно! Ну и скотина!
— Да, — пожал я плечами. — Вот такой у нас Британский Чокнутый.
Я хотел вернуться к Пессимисту, но Женщина с Шарфом потащила меня в самую гущу собравшихся.
— Не так быстро. Давай еще пообщаемся с вашими мегаломаньяками.
— Зачем? Точно такие же козлы, изготовлены по одной отливке.
Но она упорно тянула меня за руку.
— Зря ты напрягся насчет шлепанцев. Пойдем! Мне это полезно, в смысле просвещения.
— По-моему, неудачная мысль.
Она выпятила нижнюю губу:
— А для чего ты меня сюда привел?
— Ты сама напросилась! — не выдержал я.
Она поморщилась:
— Ну что ты комплексуешь из-за ерунды, как баба!
От этих слов во мне словно что-то щелкнуло. На нас уже поглядывали, но налетевший гнев оказался сильнее.
— Зато ты у нас настоящий мужик! Стоишь тут, говном исходишь, хотя сама решила сюда прийти, сама собралась в аспирантуру, сама уходишь от наших отношений!..
Ее глаза изумленно расширились.
— Значит, я говном исхожу? Ушам не верю!
— Прости, я не так сказал, я не это имел в виду…
— Да пошел ты, — разъяренно бросила Женщина с Шарфом, гневно вышла из садика и исчезла за скульптурно обстриженными кустами.
