Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Наконец я заучила свою новую биографию наизусть. Через неделю простилась с друзьями в Валенсии и выехала в Картахену.
День выдался солнечный, жаркий. В Картахену можно ехать двумя дорогами: вдоль моря, через Аликанте, и через Мурсию. Я выбрала последнюю, где договорилась встретиться с Доминго и Рудольфо. Отъехав от Валенсии около 30 километров, мы увидели сотни крестьян возле распределительной системы на старинном канале. Толпа гудела.
– Это решают спорные вопросы о распределении воды, – сказал Пепе. – Испанская земля без орошения суха и жестка, морщиниста, как лица старых крестьян, но эта земля даст большие урожаи, если ее поить водой. Раньше были «трибуналас де лас агуас» (водяные суды), в которых господствовали помещики, теперь народ сам решает вопросы распределения воды для полива садов, огородов и полей.
После обеда мы приехали в Мурсию, главный город одноименной провинции. Расположен он в центре огромного оазиса, питающегося водой по каналам из реки Сегура.
Мне и до этого однажды довелось быть в этом городе-саде, но тогда, весной, он был особенно красив.
Последняя встреча с Рудольфо и Доминго была короткой, а мне показалась еще короче. Они ехали в Мадрид и «по пути» заехали в Мурсию.
– Очистим Испанию от фашистов, обязательно приеду в Советский Союз, – уверял Доминго. – Если затянется война, приезжай снова! – сказал он.
Встреча с Рудольфо вызвала во мне только огорчение, еще сильнее захотелось остаться вместе с партизанами, но это уже было невозможно.
– Люди остаются, а я уезжаю, – думала я. Но передумывать было поздно, все было решено окончательно и бесповоротно! Потянуло на Родину, несмотря на то что я представляла все трудности возвращения морем, когда республиканская Испания была блокирована. Недаром у нас на севере есть такая пословица: «Кто в море не бывал, тот и горя не видал». Но я сама подгоняла время, боялась опоздать и рано утром выехала в Картахену, город со стотысячным населением, с прекрасной естественной бухтой, главной базой испанского военного флота. Вблизи города имеются залежи железной руды, цинка и свинца. Много небольших рудников, есть и крупные заводы.
Порт, город и железнодорожный узел Картахены прикрывались зенитной артиллерией. Жерла устремленных в небо орудий были заметны несмотря на их маскировку.
Город выглядел деловым: мало видно праздных людей. Население города-порта было, по-боевому, начеку.
Картахена за полтысячи лет до нашей эры называлась Новым Карфагеном и являлась опорным пунктом и основным портом карфагенян, которые к тому времени вытеснили греков.
В Картахене мне вручили чемодан с особо важной почтой и тщательно проинструктировали, что я должна буду делать, если судно попытаются захватить мятежники или фашистские интервенты.
Девять суток в море
Наше командование дало наказ Н.Н. Серебрянникову следить за курсом парохода.
– Капитан, да и часть команды не надежны – анархисты. В душу им не влезешь, – напутствовал меня товарищ, выдавший паспорт. Хотя они и остались в составе республиканского флота, но многие из них в трудных условиях могут переметнуться к врагу, да попытаться продать судно со всем его содержимым. Надо быть начеку, ни в коем случае не допустить изменения заданного курса, а в случае вражеского нападения или измены команды не дать захватить чемодана с секретными документами.
Меня еще раз предупредили:
– Помогайте товарищу Серебрянникову!
Инструктаж окончился, мы распрощались и приготовились к отплытию, и вдруг – воздушная тревога.
Вскоре раздались сильные взрывы, пароход сотрясался от падавших в бухту бомб, но ни одна их них не попала в наше судно.
Бомбежка окончилась. Прозвучал отбой.
– По графику нам пора отплывать, – перевела я капитану слова Серебрянникова.
Капитан-анархист внимательно выслушал, мило улыбнулся и ответил:
– Обождем немного!
– Зачем дожидаться другого налета! Мы не заколдованы! Может и в нас угодить. Все надо делать вовремя. Задерживаться нельзя, чтобы на рассвете не заметили судно у республиканских берегов, тогда нас не спасет никакая маскировка, – перевела я слова Серебрянникова.
– Хорошо, пойдем! – согласился капитан.
Мы покинули порт-крепость в темноте. Теперь ветхое грузовое судно было оставлено на волю капитана, его экипажа и небольшой группы пассажиров из интербригады.
– Медленно мы очень идем, – заметил Серебрянников, когда я стояла с ним на капитанском мостике.
Я перевела капитану. Тот махнул рукой и с горечью изрек:
– Судно «Магеллонес» – не пассажирский экспресс, а старое грузовое судно, да еще не очищенное от наросших на нем ракушек. Быстрее невозможно.
Да, судно было действительно тихоходным. Позже нас обгоняли другие корабли, возможно, даже местного (каботажного) плавания.
Первый день был особенно тревожным. Интервенты и мятежники блокировали побережье Испании, и мы на ветхом судне должны были прорвать вражескую блокаду, вырваться к побережью Алжира.
Серебрянников почти не спал, не отдыхал, боясь, чтобы капитан-анархист или его команда (тоже сплошь анархисты) не завернули бы в занятое мятежниками Марокко.
Одетые в самую различную гражданскую одежду, пассажиры выходили на палубу, когда не было поблизости других судов. Они стояли небольшими группами и беседовали, видимо, по национальному признаку: одним говорили на близком испанскому языке – это была самая малочисленная группа – румыны, другие – на совершенно мне непонятном, и, как правило, стоя курили замысловатые трубки. Больше всего было людей славянской принадлежности. Последние вовсе прекращали всякий разговор, когда кто-то был поблизости.
Но вот шедшее сзади судно легло на наш курс и явно стало нас догонять. Дистанция между нами все сокращалась.
Тревога на лице Серебрянникова возрастала. Он точно сросся с биноклем: то смотрел на догоняющее нас судно, то внимательно наблюдал за тем, что творится на море на других направлениях.
– Догоняет! – сказал он с тревогой и досадой и на время опустил бинокль.
Капитан-анархист тоже напряженно всматривался в корабль, шедший сзади с значительно большей скоростью.
– Мне думается, военный, – сказал он взволнованно, а потом добавил, обращаясь к Николаю Николаевичу Серебрянникову:
– Мой друг, прикажите пассажирам немедленно покинуть палубу.
– Хотя нет признаков, что за нами следует вражеский военный корабль, но я сейчас приму меры, чтобы мои пассажиры до особого распоряжения исчезли с палубы, – перевела я ответ Николая Николаевича.
Палуба опустела.
Большой быстроходный корабль с видневшимися уже на палубе пассажирами приближался.
– Нет! Это не военный, – согласился капитан.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
