— Что за ерунда! — бессильно ругался он. — Чертовщина какая-то! То какие-то придурки Фролу хребет сломали, то Штурман от сердечного приступа помер, а теперь двое других обожрались какой-то дряни и валяются в больнице. Что за народ у меня подобрался, скоро от ветра дохнуть будут!
Дальнейшие известия были также неутешительны. В квартирах, где обитали Шмель и Крот, побывали странные типы в масках и халатах, представившиеся работниками санэпидемстанции. Они залили формальдегидом все, что находилось в доме, а также изъяли продукты из холодильника, забрали все кожаные вещи, а горюющих родственников отправили отсиживаться в изолятор инфекционной больницы для выяснения результатов анализов.
— Что за бред! — поражался глава агентства. Его маленькие глазки, казалось, скоро вылезут на лоб от изумления, в них читалось откровенное непонимание и даже проблески паники.
— Кожаные шмотки изъяли потому, что наши парни могли через них подцепить гадость, — объяснил Пепел. — А родственники, возможно, это… являются бациллоносителями… Их проверят на наличие заразы и отпустят. А вот Шмеля уже никуда отпустят, даже в мертвом виде. Скорее всего, его просто сожгут!
Успокоенный этой сентенцией, Лучок ждал дальнейшего развития событий.
Следующий этап деятельности местных эпидемиологов был не менее бурным: кафе «Подкова», где в роковой вечер оттягивались заболевшие, закрыли для проверки. Тут Лучников еще больше забеспокоился, ведь страшная зараза могла засесть и в его организме, она могла затаиться там на время, чтобы в один прекрасный день скосить его под корень.
Внимательно, без улыбки, Жанна выслушала сбивчивый рассказ о незнакомке в очках, которая прислала директору агентства бутылку дорогого шампанского.
— И понимаешь, какое совпадение, — задумчиво протянул Лучок. — Как только мы разлили бутылку, тут же ворвались рубоповцы, как будто команда прозвучала. Я даже не успел рот открыть, как меня повалили на пол.
— Как она выглядела? — нахмурилась его собеседница. Все это было так странно, нетипично, так не похоже на прямолинейные действия милиции и РУБОПа.
— Ну, такая. — Лучок неопределенно махнул рукой. — Шубка и вообще…
— Волосы, глаза, приметы какие-нибудь были?
— Ну, волосы у нее были, — старательно наморщил лоб Лучников, — вроде бы не светлые. Но и не темные… Да не запомнил я ее! — неожиданно взорвался он, пытаясь за раздражением скрыть собственную обескураженность. — Да и как ее запомнить, если она была в темных очках!
— Надо расспросить официанта, он должен был принять у нее заказ… Странно все это… Ну, а что дальше было? Вы разлили шампанское и что? Ты пил?
— Нет, не успел… Менты налетели… Кажется, один Шмель только его и попробовал. Еще изумлялся, мол, в первый раз пьет такой дорогой «шампунь», а эмоций — ноль…
— А Крот?
— Не помню, — честно признался Лучок.
И тут как из-под земли явился обескураженный Пепел с сообщением, что несговорчивые ребята с санэпидемстанции закрыли «Подкову», там в смывах со столов и с посуды нашли какую-то заразу, шеф-повара и официантов поволокли в инфекционку на предмет обследования и теперь дербанят ослабевшего от тяжелой болезни Крота на предмет выяснения того, с кем он обедал в тот вечер в кафе, чтобы и их замести для обследования.
— Крот раскололся, — замирая от ужаса, пробормотал Пепел. — Сейчас и нас накроют, Лучок!
— Сука! — Лучок вскочил на ноги бледный как смерть.
Ситуация оказалась совершенно непонятной. Неизвестно, чем она грозила. Может быть, отсидкой в инфекционном боксе и жестоким поносом, а может быть… Да еще и верный братан Крот безоговорочно сдал своего шефа ребятам из санэпидемстанции… В голове директора агентства невинные санитары, охотящиеся за микробами, на мгновение спутались с милицией, которая охотилась за бандитами.
— Вот что. — Жанна повернулась к Пеплу. — Приведи-ка к нам сюда официанта из «Подковы». Не могла эта странная баба с шампанским сквозь землю провалиться. Если она не связана с Шаболовкой, то ее должны были задержать во время облавы, допросить. А если связана… Пожалуй, я сама этим займусь.
Успокоенный директор агентства слегка повеселел. И то, невелика беда, что Шмель скопытился, а Крот надолго загремел в больницу. Сам-то он чувствует себя прекрасно, видно, на этот раз его пронесло… А что до потерь в бригаде, то… Вместо одних придут другие! Свято место пусто не бывает!
— Вот что, приятель, — сказала Жанна официанту, изрядно побледневшему от скудных больничных харчей и нервотрепки. — Расскажи-ка мне про тот вечер перед налетом… Особенно интересует меня та дамочка, которая шампанское нашим ребятам презентовала. Помнишь ее?
— А как же, — словоохотливо начал молодой гладкий парень, дальний родственник кого-то из баковских, прибывший на заработки из провинции и сразу же угодивший на блатное «кухонное» место. — Симпатичная такая, на вид лет двадцать пять… Ростом… ну, пониже меня. Волосы такие гладкие, прямые… Заказала бутылку шампанского «Дом Периньон» и шоколад. Сказала, что ждет встречи. Шампанское попросила не открывать, пока не придет ее гость.
— Она приехала на машине?
— Не заметил.
— Ну, а дальше?
— Села за столик возле эстрады и стала ждать. Когда появился Лучок, подозвала меня и сказала, чтобы я отнес шампанское на их стол. А что такое? Я думал, это его знакомая, — начал оправдываться официант.
— Знакомая… — задумчиво протянула Жанна, затягиваясь сигаретой. — Может быть, и так. Ну, а потом?
— Ну, потом налетели менты, всех положили на пол, обшарили, стали выводить поодиночке к машине. А нас, персонал, отвели на кухню, запретили выходить. С других посетителей стали снимать показания. Мент в гражданке сел за стол и стал со всеми разговаривать.
— А с ней?
— И с ней тоже… Документы ее смотрел, заграничный паспорт.
— Она что, иностранка? — удивилась Жанна.
Официант недоуменно пожал плечами:
— Вроде бы говорила вот как мы с вами, без акцента.
— Ладно, иди, — обронила его собеседница и добавила вслед: — И если она еще раз появится, немедленно сообщи!
Дело запутывалось все больше и больше.
Размеренными шагами она ходила по комнате, сосредоточенно хмурясь… Брови почти сошлись на переносице, лоб перерезала вертикальная складка. Лицо приняло жесткое и решительное выражение. Многие охранники агентства «Элида» знали и боялись этого выражения. Вслед за ним обычно следовали жесткие действия по устранению конкурентов, наведению порядка среди своих, появлялись многочисленные жертвы во вражеском стане.
Жанна бросила недокуренную сигарету в пепельницу и вновь нервно щелкнула зажигалкой. Смутное беспокойство не давало ей расслабиться…
Она сняла трубку телефона, раскрыла записную книжку, отыскала в ней нужный номер… Телефон долго не отвечал.
