Поездки по стране, беседы в трудовых коллективах, встречи с коммунистами показали, что образовался разрыв между «общественным мнением», создаваемым в средствах массовой информации, и действительным настроением трудящихся. Это видно и по почте ЦК. Однако мы это зачастую не замечаем и адекватно не реагируем.
Многие коммунисты, трудящиеся требуют от ЦК КПСС реальной оценки политической обстановки, принятия эффективных мер, так как наше социалистическое Отечество в опасности. Это же факт, что в СССР действуют силы против социализма. Они скоординированны, имеют внешние связи. Сейчас главное — спасение СССР как целостного государства. Вокруг этого КПСС и должна объединить рабочий класс, крестьянство, интеллигенцию — всех, кому дорог наш социалистический Союз.
Считаю необходимым созвать расширенный Пленум ЦК с участием партийного актива страны и обсудить текущий момент, рассмотреть ход предсъездовской дискуссии, подготовки к XXVIII партсъезду, реализации рекомендаций Письма ЦК коммунистам страны.
Созыв Пленума также необходим для того, чтобы рассмотреть меры правительства по переходу к рыночной экономике. На Политбюро ЦК эти вопросы не обсуждались. Таким образом, политическое руководство страны оказалось в стороне от этих программ, которые волнуют все Отечество, затрагивают интересы каждого человека.
Самое важное — выработать на Пленуме ЦК и осуществить конкретные меры по отпору антисоциалистическим, национал-сепаратистским силам, сплочению партийных рядов, укреплению целостности Советского Союза. Многие областные, районные партийные комитеты требуют созыва Пленума ЦК. С этим нельзя не считаться. За созыв Пленума высказывались отдельные члены Политбюро ЦК.
Вчера, в воскресенье, 27 мая, я говорил с вами по поводу этой записки. Сегодня направляю вам ее. Прошу ознакомить с настоящим письмом, а также письмом в ЦК от 27 марта (до сих пор оно не разослано) товарищей, входящих в состав ЦК КПСС, Центральную ревизионную комиссию, первых секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов партии.
С уважением Е. Лигачев.
28.05.90»
* * *
Да, это письмо было написано в мае 1990 года. И, перечитывая его сегодня, я с глубокой душевной болью думаю о том, что оно, увы, оказалось пророческим. Между тем содержавшиеся в нем выводы не были ведь частным мнением коммуниста: речь шла об официальном письме, которое член Политбюро направил Генеральному секретарю ЦК КПСС. Проблемы, затронутые в нем, казалось бы, требовали незамедлительного рассмотрения — для этого и предлагалось срочно созвать Пленум ЦК КПСС. На этом, кстати, настаивали многие члены ЦК.
Вот такое письмо я, как член Политбюро, официально направил Горбачеву. Но произошло нечто невероятное, поразительное. Под все более громкие восклицания о плюрализме, гласности и демократизации КПСС на самом деле обстановка в высшем эшелоне партии все более начинала напоминать глухие времена. В нарушение Устава КПСС и явно во вред перестройке, с моими письмами так и не были ознакомлены члены Центрального Комитета КПСС.
Письма легли под сукно…
Позволю себе привести любопытный разговор, который после XXVIII съезда КПСС состоялся у меня с тогдашним первым секретарем ЦК КП Белоруссии Е.Е. Соколовым. Он рассказал мне о совещании в дни съезда, на котором обсуждались кандидатуры в новый состав Центрального Комитета КПСС. Моей фамилии в зачитанном списке не оказалось, и кто-то спросил у Горбачева:
— А почему нет в списке Лигачева?
Горбачев ответил:
— Он в последнее время пишет слишком много писем…
Что ж, я действительно писал Горбачеву письма с анализом ситуации в стране, требовал созыва Пленума ЦК для коллективного обсуждения сложившегося положения. Как и многие члены ЦК, я предвидел трагический ход событий и не молчал, а делал все возможное, чтобы предотвратить беду.
К сожалению, мои возможности в силу многих причин были ограничены. Чтобы мой голос не был услышан, Горбачеву, вопреки его же обещаниям, пришлось пойти даже на противоречащее Уставу КПСС замалчивание моих писем к членам ЦК. Чтобы я вел себя «спокойнее», чтобы связать мне руки в политической борьбе, мои политические противники не прекращали непрестанные и вздорные нападки на меня.
Что ж, в какой-то мере эти нападки увенчались успехом: я не мог изменить ход событий.
Но кто от этого выиграл и кто пострадал? Из-за того, что вовремя не была распознана главная опасность для перестройки — набирающий силу национализм, великая держава уже в ту пору оказалась на грани раскола.
Впрочем, коммунистам, всем советским людям, да и нашим сторонникам и противникам за рубежом, надо знать следующее.
В период подготовки к XXVIII съезду партии, когда обсуждались тезисы Отчетного доклада, я настаивал на том, чтобы четко сформулировать главную опасность, угрожающую нормальному ходу перестроечных преобразований. Яковлев, Медведев в качестве главной опасности по-прежнему продолжали выдвигать консерватизм. Это было зафиксировано в варианте Отчетного доклада, который рассматривался в Политбюро. Ознакомившись с ним, я направил Горбачеву свое мнение, в котором указывал, что существует по меньшей мере три главные опасности: консерватизм, национал-сепаратизм и силы, толкающие страну к врастанию в капитализм. Скажу откровенно, консерватизм в моем понимании — а я его изложил выше, — на мой взгляд, не являлся основной опасностью для перестройки. Однако в этом вопросе я пошел на политический компромисс, самым важным для меня было указать на опасность национализма.
К сожалению, в докладе опасность активизации националистических сил была представлена лишь как «серьезное осложнение» в реализации задач перестройки. Иными словами, даже в середине 1990 года, когда исподволь начинался процесс разрушения СССР, все еще преуменьшалась главная опасность — национал-сепаратизм.
И все-таки в Отчетном докладе Горбачева XXVIII съезду партии, как известно, упомянуты все три опасности. Но не прошло после съезда и месяца, как Горбачев, выступая на маневрах Одесского военного округа, снова в качестве опасности для перестройки назвал лишь консерватизм.
Только спустя полгода, на декабрьском Пленуме ЦК КПСС 1990 года, Горбачев сделал доклад, в котором говорилось:
«Теперь уже невооруженным взглядом видно: сепаратистов не интересуют подлинные чаяния народов, спекулируя на святых чувствах, они стремятся реализовать свои планы. Нельзя пройти мимо того, что иные националистически настроенные деятели, провозглашая лозунги о «великой» Литве, Украине, Молдавии и т. д., начинают открыто заявлять претензии на те или иные территории. К чему это может привести и уже приводит, всем нам хорошо известно. Скажу прямо: сейчас в стране нет более серьезной опасности, чем махровый экстремистский национализм, нагнетание межнациональной розни».
Снова запоздали — на сей раз поистине катастрофически! Как горька мне эта моя правота! И главное: почему, почему же все-таки Горбачев и его ближайшее окружение не прислушались к моим и другим подобным предостережениям? Почему замолчали, положили под сукно мои письма, обращенные к членам ЦК, грубо нарушив тем самым принцип коллективного руководства?
