В годы изнурительного мира, последовавшего за Сэки-гахарой, сёгун Токугава велел составить список самых прославленных мечей, именуемых мэйто, записав, кому они принадлежат и в каком состоянии находятся. «Воробьиные когти», ныне принадлежащие Сигеру, не были занесены в этот список, поскольку тогдашний князь Акаоки, Уэномацу, отказался участвовать в любой затее Токугавы, затрагивающей мечи, душу самурая. Воробьи не имеют когтей, достойных упоминания, потому это имя было ироническим и одновременно указывало на то, что у воробьев Акаоки, вопреки всему, имеются когти – мечи его воинов. Каждый Окумити знал, что сказал по этому поводу Уэномацу: его слова были должным образом занесены в тайные свитки клана.
«Пусть те, кто предпочитает схватке чаепитие, – сказал князь, – составят список знаменитых чайных чашечек».
Хотя ничего существенного так и не прозвучало, главный вопрос этой встречи уже был решен. Сигеру и Сэйки дали друг другу понять, что признают Гэндзи истинным князем Акаоки и что готовы помочь ему ниспровергнуть сёгуна Токутаву, даже если это будет стоить им жизни. Они согласились отложить на время возможные разногласия – скажем, вопрос об отношении к миссионерам, – до тех пор, пока не будут решены более важные дела. Они не говорили об этом впрямую. Все и так ясно.
– Положение дел в монастыре Мусиндо было не таким, каким ему надлежало быть, – сказал Сигеру.
Сэйки знал, что Сигеру говорит не о своем недавнем содержании под стражей, а о надежности Сохаку, одного из самых значительных вассалов князя Гэндзи.
– Равно как и в «Тихом журавле».
Сигеру кивнул. Значит, помимо Сохаку, придется устранить еще и Кудо. Вопрос не требовал дальнейшего обсуждения. Но время действовать еще не настало. Обстоятельства должны созреть, а тогда уже все произойдет своим чередом. Если Сохаку и Кудо попытаются убить Гэндзи исподтишка, то собственные вассалы покинут их. Подобному позору нет прощения. Они могут восторжествовать лишь одним способом: поднять открытый мятеж и одержать победу на поле битвы. Конечно же, они постараются выбрать наиболее выгодный для себя момент. И один из таких моментов настанет в самом скором времени.
– Вы посоветуете отступить из Эдо?
– Иного выхода нет, – сказал Сэйки.
Сигеру принялся обдумывать возможные маршруты. Отправиться морем невозможно. Раз чужеземная эскадра обстреляла Эдо, она с тем же успехом может без предупреждения потопить любое японское судно. А кроме этого, не следует забывать о сёгунском флоте. По сравнению с кораблями чужеземцев он не так уж силен, но его хватит, чтобы уничтожить все морские силы Акаоки. Ближайший наземный путь пролегал по побережью Внутреннего моря. К несчастью, расположенные по пути княжества верны сёгуну. Значит, остаются лишь горные тропы.
– Дорога домой длинна и полна опасностей, – сказал Сигеру.
– Через час после обстрела я отправил гонца в «Воробьиную тучу», – сообщил Сэйки. – Через две недели пять тысяч человек выдвинутся к восточной границе княжества и будут готовы при необходимости нанести удар, чтобы помочь нам прорваться.
– Это будет означать начало войны.
– Да.
Сигеру кивнул:
– Прекрасно. Думаю, мы начнем завтра утром.
– С разрешения нашего князя.
* * *
Хэйко говорила, что миссионеры Истинного слова год назад отправились в некий монастырь Мусиндо, находящийся севернее столицы, уже в другой провинции. Вскоре после их приезда по тем местам прокатился мор. Хэйко не знала, уцелел ли кто-то из чужеземцев, и если да, то кто именно.
«Среди них были ваши друзья?»
«Один человек, с которым мне нужно повидаться».
«Тогда я надеюсь, что этот человек по-прежнему пребывает в мире живых».
«Я тоже».
«А если нет, что об этом говорит ваша религия?»
«Не понимаю, о чем вы».
«Если дорогой вам человек умирает, есть ли у вас надежда свидеться с ним? Что говорит ваша религия?»
«Христиане верят, что жизнь после смерти есть жизнь вечная. Хорошие люди отправляются на небеса, плохие – в ад. Куда вы попадете, тех и увидите».
Старк даже прикидывал, не украсть ли ему лошадь и не поехать ли в Мусиндо в одиночку.
Но по словам Хэйко, князю Гэндзи понадобилось три дня, чтобы добраться туда. И это при том, что он находился в своей стране, знал дорогу и был князем. Несмотря на все эти преимущества, ему пришлось пробиваться с боем. Старк понял, что вряд ли достигнет цели.
Он долго ждал – подождет и еще чуть-чуть. Правда, может получиться так, что из-за этого обстрела сёгун прикажет выслать всех иностранцев. Тогда придется рискнуть и все-таки отправиться одному. Эх, надо было слушать внимательнее, когда Кромвель во время плавания рассказывал про Японию! Старк помнил, что Япония состоит из четырех больших островов, и самый большой, тот, на котором они сейчас находятся, называется Хонсю. И именно на Хонсю планировалось построить миссию Истинного слова. По крайней мере, он на нужном острове. Что ж, для начала неплохо.
Хэйко извинилась и ушла к князю, так что Старку предоставилась возможность порыться в развалинах и поискать свое имущество. Он как раз извлекал свой револьвер сорок четвертого калибра из-под груды Библий – к счастью, тот был целехонек, – когда внезапное появление Эмилии застало его врасплох. Старк поспешно сунул револьвер обратно. Он боялся, что Эмилия заметила оружие, но девушка ничего не сказала.
– Мэтью, можем мы поговорить начистоту?
– Конечно.
Старк огляделся по сторонам, но здесь не было стула, чтобы предложить Эмилии присесть.
– Спасибо, я постою. – Эмилия умолкла и опустила взгляд. Она стояла, крепко сцепив руки и сжав губы. Потом девушка глубоко вздохнула и заговорила – словно ринулась с обрыва. – Я обязана остаться в Японии. Я должна закончить постройку миссии, как мы планировали. Но для этого мне необходима ваша помощь.
Горячность Эмилии поразила Старка. Эта девушка была такой же одержимой, как и он сам. Но ее решимость основывалась на вере, а его – на отсутствии веры.
– Я с радостью помогу вам, Эмилия, – всем, чем смогу. Но может получиться так, что ваша просьба окажется невыполнима. Этот обстрел наверняка навлечет на нас гнев японцев, ведь мы тоже иностранцы. В таком случае нам угрожает опасность. А может, у нас вообще не будет выбора. Возможно, японское правительство прикажет нам уехать.
– И вы подчинитесь?
– Нет, – признал Старк. – Я прибыл в Японию с определенным намерением. И не уеду, пока не добьюсь своего.
– Тогда вы должны меня понять, поскольку я испытываю те же самые чувства.
Старк покачал головой. Ну как ей это объяснить? Он не знал. И сказал первое, что пришло в голову:
– Думаю, я умру здесь.
