– Это правильно, что ты тоскуешь по нему, – негромко произнес Келсон, угадав его настроение, если не сами мысли. – В конце концов, я до сих пор тоскую без своего отца. И я тоже плакал, когда это случилось. И даже сейчас, когда я мне особенно одиноко и тяжело, я иногда плачу.
Дугал изо всех сил старался сглотнуть, не смея посмотреть на Келсона, чтобы не дать высвободиться скопившейся в нем скорби. Вместо этого, он сосредоточил свой взгляд на одном из факелов, горевших в бронзовых светильниках на стене, заставляя себя поднять глаза к своду часовни.
– Здесь не так уж и жутко, – сумел выговорить он, неуклюже пытаясь сменить тему разговора. – На самом деле, здесь очень даже неплохо.
Келсон сочувственно улыбнулся ему, хорошо понимая, что пытается сделать его кровный брат и не виня его в этом.
– Это место стало таким только в прошлом году или что-то вроде этого. Вся облицовка новая. – небрежным жестом он показал на ближайшую плиту из полированного мрамора и подошел к ней. Хлопок ладонью по камню заставил Дугала вздрогнуть.
– За этими панелями есть могильные ниши, вырезанные в камне, – продолжил он. – Обычно только короли и королевы удостаивались отдельных могил, как мой отец. Остальных членов королевской династии просто заворачивали в саван и укладывали в ниши, прорезанные в этих стенах. По каким-то причинам они не разлагались, а просто высыхали, а потом рассыпались в прах; как мне говорили, это как-то связано с воздухом здесь. Я всегда прижимался к руке матери и прятал глаза, когда родители по праздникам приводили меня сюда, чтобы помолиться. Парень за этой вот панелью всегда пугал меня до полусмерти.
Готовый ухватиться за любой повод, чтобы отвлечься от своей скорби, Дугал поднялся, чтобы подойти к панели, которую трогал Келсон.
– Dolonus Haldanus, Princeps Gwyneddis, 675-699, – прочитал Дугал, слегка запинаясь из-за мелкого древнего шрифта. – Filius Llarici, Rigonus Gwyneddis. Requiem in pacem. – Он вопросительно поглядел на Келсона. – Принц Долон – кажется, его казнил его собственный отец?
Келсон кивнул. – И его младшего брата тоже. Считалось, что они готовили заговор.
– А на самом деле?
– Кто знает? – Келсон поглядел на следующий ряд надписей на стене. – Его брат – вон там. Я помню какой ужас у меня вызывали эти два безголовых скелета. Моя няня рассказывала, что их отец отрубил им головы потому, что они чем-то рассердили его.
– Хорошенькая история для ребенка!
Келсон усмехнулся. – Я думаю, что в тот день я слишком проказничал. Но потребовались годы, чтобы я понял более объективные причины. – Он задумчиво оглянулся на могилу отца.
– Но это было не самым страшным в моей жизни, – продолжил он тихо, не уверенный, надо ли пугать Дугала тем старым кошмаром. – Самое страшное случилось в ночь перед моей коронацией.
– До моего отца доходили слухи…. – осторожно сказал Дугал.
Келсон улыбнулся и вернулся к саркофагу Бриона, опершись на его край обеими руками.
– Готов спорить, что доходили. Ладно, я не буду вдаваться в детали, которые могли бы чересчур напугать тебя, но как ты, наверное, знаешь, Моргана здесь не было, когда мой отец умер. Он был в Кардосе.
– И возвратился за день до коронации, – добавил Дугал.
– Правильно. К тому времени мой отец уже неделю как был похоронен: так распорядилась моя мать, ненавидящая Моргана за то, что он – Дерини. Но так или иначе, когда я в тот день поговорил с ним и отцом Дунканом, выяснилось, что… ну, кое-что необходимое для того, чтобы я стал полноценным королем, было захоронено вместе с моим отцом.
– Значит, вы на самом деле вскрывали могилу! – выдохнул Дугал, с глазами, расширившимися от ужаса. – Мой отец рассказывал, что ходили какие-то слухи насчет вандалов…
– Это не мы, – возразил Келсон. – Думаю, что это сделала Чарисса или кто-то из ее агентов, пытаясь опорочить Моргана и отца Дункана. Мы искали Глаз Цыгана.
Когда он зачесал прядь волос за правое ухо, показывая малиновый камень, Дугал кивнул.
– Я помню, что он носил его.
– Да, я никогда не отца без него. Но когда мы открыли это, – Келсон постучал рукой по каменной крышке саркофага, – внутри был не мой отец… вернее, тот, кто лежал внутри, не был похож на моего отца. Вначале мы подумали, что кто-то поменял тела местами, и начали искать в остальной части часовни. У меня не хватало сил, чтобы сдвинуть эти каменные крышки, поэтому этим занялись Морган и отец Дункан. Я осматривал могильные ниши. Это… было неприятно.
– Я… кажется, не понимаю, – сказал Дугал слабым голосом. – Ты хочешь сказать, что в гробу все-таки лежало тело твоего отца?
Келсон кивнул. – Я так и не понял полностью, но, похоже, что Чарисса наложила какое-то… связывающее заклинание на тело, из-за чего оно изменило свой вид. Отец Дункан снял его, но он сказал, что… – Он заколебался, заметив странное, напряженное выражение лица Дугала. – Он сказал, что каким-то образом душа отца тоже была связана.., что он не был… полностью свободен. Я опять напугал тебя? Извини. Тебя все еще беспокоит, что я так небрежно говорю о магии, не так ли?
Дугал сумел сглотнуть, заставляя себя не прятать глаза от взгляда Келсона, но это было правдой.
– Да, – прошептал он. – Я не хочу бояться, и думаю, что это просто старый рефлекс, но когда ты говоришь о связанных душах…
– Это не обычная магия Дерини, – тихо сказал Келсон, кладя руку на плечо собеседника. – Это – черная магия… и тебе на самом деле стоит бояться ее, как и мне. То, что делаю я – как и Морган, и отец Дункан – служит Свету. Я знаю, что в этом нет никакого зла. Разве я стал бы подвергать опасности свою душу?., или стал бы я подвергать опасности твою, если бы я думал, что в этом есть зло?
– Нет. Нет, если бы ты знал об этом. А что, если ты ошибаешься?
– Был ли мой отец злым? – спросил Келсон. – Ты знал его, Дугал. Был ли Брион слугой зла?
– Нет.
– А Морган – слуга зла? А Отец Дункан?
– Я так не думаю.
– Служит ли злу Епископ Арилан?
– Арилан? Арилан – Дерини?
У Дугала отпала челюсть, Келсон медленно кивнул.
– Арилан. И ты – один из менее чем дюжины людей, кто знает это, – ответил он. – Мне говорили, что он из очень, очень древнего рода Дерини, который очень долго скрывался… и он знает о магии, наверное, больше чем Морган, отец Дункан и я вместе взятые. Я побаиваюсь его… но я знаю, что он не служит злу. Злу служит Лорис, а ведь он даже не Дерини.
– Я… не буду спорить с тобой насчет этого, – пробормотал Дугал. – Просто это… – Он провел рукой по глазам, тщетно пытаясь избавиться от того, что зрение его вдруг стало нечетким, подозревая, что его пребывание в руках изменника-архиепископа нанесло ему более серьезный урон чем он думал. – Извини. Боюсь, я не очень хорошо соображаю.
