— Ну понятно уже, понятно! — раздраженно сказал Симонов. — Что уж в третий-то раз твердить одно и то же! Все ясно!
Помедлив, Архипов поднялся со стула.
— Разрешите идти?
— Давай, — буркнул Симонов. — Дверь закрой.
Архипов закрыл дверь, прошел коридором, сбежал по ступенькам школы, бросил взгляд на часы и, насвистывая, направился по дорожке в сторону поликлиники.
Через две минуты он постучал:
— Разрешите?
Кузнецов сидел на своем месте, а Вера стояла рядом, оперевшись рукой о стол, и оба они рассматривали кардиограмму.
— Здравия жела-а-аю! — протянул Архипов. — Добрый денечек, Вера Сергеевна!
Врачи подняли головы.
— О! Заходи, — довольно безрадостно бросил Кузнецов. — Присядь… В общем, ничего страшного. Но знаете, как: береженого бог бережет.
— Вера Сергеевна, позвольте вам доложить, — сказал Архипов, подходя к столу, вместо того чтобы, как было предложено, присесть. — Вы сегодня просто ослепительны!
Вера сложила ленту кардиограммы и пошла к двери.
— Спасибо… Не буду вам мешать.
Архипов посмотрел ей в спину, громко крякнул и сел перед Кузнецовым.
— Ну и ладно. Как говорится, леди с пони, дилижансу легче… Ну что? Надумали?
Кузнецов откинулся на спинку стула и шумно выдохнул: фу-у-у-у!
— Ох, Архипов! Доведешь ты меня до греха! Честное слово, доведешь!..
— Как хотите, — легко согласился Архипов. — Только вы же сами говорили: квартиру покупать. На чеки-то надежнее…
— Да понимаю я, понимаю! — Кузнецов мучительно сморщился и начал барабанить пальцами по столу. — Ну куплю я эти двести чеков несчастные, дальше что?
— Если каждый месяц по двести чеков — это ого-го! Курочка по зернышку клюет.
— Ага, — уныло отозвался Николай Петрович. — А весь двор в говне!.. А курс какой?
Архипов пожал плечами.
— Обычный.
Кузнецов несколько секунд тупо смотрел на канцелярский стакан с карандашами, потом страдальчески махнул рукой, со вздохом выдвинул ящик и вынул кипу афганских денег.
Архипов извлек из кармана пачку чеков и отсчитал двадцать десятирублевых.
Затем он принялся считать афгани.
— Да вы не сомневайтесь, — добродушно говорил он при этом. — Нормальный курс… Больше вам нигде не дадут…
Именно эти его слова услышал Князев. Он стоял у раскрытой двери кабинета и видел все сразу: чеки на столе, пачку афгани в руках Архипова, взволнованное лицо Кузнецова.
Архипов вскочил, отшвыривая от себя деньги.
— Товарищ полковник, я… мы…
* * *
— Товарищ майор, разрешите войти!
Нахохлившись, Симонов сидел за столом, изучая какую-то ведомость.
— Заходи…
Плетнев переступил порог учительской. Посреди комнаты стояла застеленная раскладушка, сверху лежал автомат и офицерский ремень с кобурой.
Во всем остальном это была совершенно обыкновенная учительская. Казалось, стоит лишь закрыть глаза — и ты окажешься в родном городе, в школе, где когда-то учился. И точно так же будут торчать на шкафах два глобуса разного размера и чучело филина, в углу — два рулона карт, в шкафу — заспиртованная лягушка в банке и стеклянная коробка разноцветного гербария… и будет слышен грохот волны, если сегодня шторм!..
Однако он был вовсе не в Сочи. И за окном шумело не море, а проспект Дар-уль-Аман.
— Товарищ майор, я хочу…
Симонов почему-то вдруг швырнул карандаш, откинулся на стуле и закричал:
— Нет уж, погоди! Сначала я кое-что хочу! Сядь!
Плетнев сел.
— Как стрельбы провели? — уже спокойно, но очень иронично спросил он.
— Да нормально вроде. Как всегда…
— Друзей новых не появилось?
Теперь в голосе звучал сарказм.
— Друзей? — удивился Плетнев.
— Ну да! говорят, ты, елки-палки, общаешься вовсю с кем попало! А? Забыл о нашем здесь положении? Уединяешься со служащими иностранной армии! Разговоры с ними разговариваешь!
— Товарищ майор, это вам Архипов напел?
— Кто бы ни напел!.. Что у вас с ним?
Плетнев вздохнул.
— Пострелять Архипов захотел. Продемонстрировать силу советского оружия.
— Ну?
— Ну и продемонстрировал… Рожок спалил, поразил одну мишень. Из пяти.
— И что?
— Пришлось самому… или оставить афганцев при убеждении, что автоматом Калашникова и впрямь только гвозди заколачивать?
— Ну?
— Ну а он, видать, обиделся…
Симонов с досадой стукнул костяшками пальцев по столу.
— Вот, елки-палки, говорил ему — не лезь! Твое дело — теория! Рассказал, как мушку с целиком совмещать, и хорошо!.. Но погоди, а повод все-таки какой был? Он мне такое тут про тебя расписывал!..
— А насчет этого я как раз и пришел. Курсант сообщил важную информацию.
— Какую?
— Якобы Амин готовит покушение на Тараки…
— Елки-палки!
Симонов сделал каменное лицо и молча встал.
— Не нашего это ума дело, — буркнул он, надевая куртку-»песчанку». — Пошли-ка, братец, к начальству!
* * *
Полковник Князев выглядел весьма благожелательно. Тем не мнее, Архипов стоял перед ним навытяжку и ел начальника вытаращенными глазами.
— А сертификаты вы из Москвы привезли? — мягко интересовался Князев.
— Так точно, товарищ полковник, — убито отвечал капитан.
— Какова же, если не секрет, прибыльность таких операций?
Архипов молчал.
— Я вас спрашиваю, товарищ капитан!
— Да какая там прибыльность, товарищ полковник!..
Князев иронично покачал головой.
— Понятно. Себе в убыток работаете. На благо человека… Ну что ж. Воспитывать я вас не буду. Да это и бессмысленно. Вы знали, на что шли. Я бы лишь посоветовал впредь больше следить за собой, чем за своими товарищами. Приказ я…
— Товарищ полковник! Не надо!!
Князев осекся и вскинул жесткий взгляд.
— …Приказ я подпишу сегодня, — продолжил он через секунду. — Рейс в Москву завтра вечером. Предписание получите утром. Свободны.
Архипов сделал шаг к столу.
— Товарищ полковник! Я вас очень прошу! Ведь вся жизнь!.. Меня же уволят! Куда я потом?
