— Начинаем, — скрипучим голосом сказал Змей, и Зараза с Гарпией полезли в сумку, доставая спеленутого сиамского кота, который ничего еще не знал о своей участи.
Честно говоря, парням хотелось побыстрее покончить с обрядом и приступить ко второй части программы: в рюкзаках было припрятано несколько бутылок дешевой водки, да и девчонок здесь вполне достаточно. Но надо было следовать ритуалу.
— Не вырвешься! — усмехнулась Зараза, вытаскивая пленника наружу. — Сейчас начнем…
Начать, впрочем, не удалось: девице показалось, что над кладбищем раздался тихий, но явственно ощутимый вой.
— Что там? — спросила Зараза, отдавая кота Змею.
— Собака, наверное… Чё, приссала?
— Это я-то?!.
Вой повторился — теперь он был гораздо ближе и длительнее.
И в этот момент нарисованные мелом лучи пентаграммы начали светиться сами собой, а вой на кладбище стал разноголосым.
Змей все еще продолжал держать кота, не понимая, что происходит. Кажется, остальные тоже порядком растерялись.
А в центре пентаграммы, прямо посреди склепа, начал вырисовываться силуэт — были видны только черный плащ и горящие красным глаза.
— Вызывали? — загробным голосом осведомился силуэт.
— А… да… да как?! Нет… — Мысли Змея перепутались, он понял только одно: дело приобретает какой-то очень дурной оборот.
Парни помладше откровенно попятились к выходу.
— Вызывали! — утвердительно кивнул демон, и протянул руку, взяв кота. — И налить забыли, гады… — Он совершенно неожиданно развернулся — и отвесил Змею тяжелого и очень болезненного пинка, да так, что тот с обиженным визгом пролетел к стене.
И вот тогда до всех дошло — надо делать ноги, и поскорее. И сразу же началась паника. Заорали все — перекрывая вой, доносящийся с кладбища.
Около выхода из склепа возникла давка, Зараза, которая уже приняла немного пива с водкой — для храбрости — не удержалась на ногах и упала, по ней прошлись несколько спешно удирающих дьяволопоклонников.
Демон, оставшись в одиночестве, принялся было распеленывать несчастное животное, потом заметил лежащую около выхода полубесчувственную от страха девицу.
— А ты что здесь забыла, сука? — Он спокойно переступил через магическую фигуру и поднял Заразу за шкирку. Та мотнула головой, волосы на наполовину выбритой голове растрепались, и теперь она походила на самого заурядного панка. — А ну-ка вперед!
Он легонько придал ей ускорения. Снова упрашивать не пришлось — деваха помчалась, как бешеная.
— Запашок тут! — Демон недовольно поморщился. Он отлично представлял, что сейчас злоключения новоявленных сектантов только начинаются.
Оля увидела, как почти над каждой могилой появляется сиреневато-белесое облачко. Еще немного — и облачка начали сгущаться, принимать форму.
Через несколько минут в паре метров от нее возникли призраки, — и почти каждый виделся ей полуистлевшим скелетом в лохмотьях.
— Они не опасны, — предупредил Эд.
Несмотря на это заверение, девушке было очень жутко, но она продолжала стоять.
Эйно куда-то исчез — именно что исчез, а не ушел. Только что стоял шагах в десяти — и вдруг растворился, словно его и не было.
Оля оглянулась. Она, Андрей и Эд остались на месте, а остальные сейчас прошли дальше и окружили склеп, совершенно не обращая внимания на духов кладбища.
— Верволки трансформировались, — заметил Эд. — Поглядите, это интересно. И вообще, идемте ближе.
И верно — неподалеку от входа в склеп — решетчатой двери, сбитой с петель — стояли сейчас два крупных волка. Через полминуты один из них, словно бы не выдержав ожидания, взвыл, подавая сигнал к началу операции.
Первый же ломанувшийся из склепа дьяволопоклонник кинулся бежать, не разбирая дороги, то и дело спотыкаясь о могильные плиты. Запнувшись в очередной раз, он упал, но ударился обо что-то мягкое и полетел в узкий проход между могилами.
Парень поднялся на четвереньки — и встретился глазами с волком, стоявшем совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Волк посмотрел на дьяволопоклонника красными горящими в темноте глазами — каким-то очень нехорошим и выразительным был тот взгляд, — а потом зверь зевнул, показав очень ровные и очень острые зубы.
И тут же волк с отвращением втянул носом воздух — кажется, урод, стоявший на четвереньках, успел обгадиться. Стоял он, впрочем, очень недолго — сперва начал отползать, все так же глядя на зверя, а потом, видимо, не выдержав, повернулся и бросился к спасительному пролому в стене, ограждавшей кладбище.
Серый только фыркнул — этому еще повезло, на вампиршу он навряд ли нарвется. А если бы нарвался — стал бы заикой на всю оставшуюся жизнь.
Вся операция заняла минут десять, не более того. Она закончилась бы гораздо быстрее, если бы дьяволопоклонники не носились по кладбищу, подобно броуновским частицам, а удирали бы организованно. Но ни о какой организованности теперь и речи быть не могло: перепуганным заклинателям демонов на каждом шагу мерещились то вампиры, то волки, то фигуры в темных плащах с глазами, горящими недобрыми алыми огоньками, им казалось, что кладбищенские призраки вот-вот ухватят их за джинсы или куртки. В воздухе стоял визг — гораздо громче любого волчьего воя.
Никто даже и не думал помогать упавшим, все предметы для ритуала и рюкзаки с горячительным были напрочь забыты в склепе.
Эйно появился также неожиданно, как исчез.
— Вот что с ним теперь делать? — Он указал на сидящего на руках кота, издавшего довольно противный мяв. — Этот — не из особо разумных. А, животное? — Он почесал сиамца за ушком.
Животное что-то тихо ворчало, видимо, сидеть в грязной сумке было просто отвратительно.
— Подруге подарю, она как раз такого хотела, — вовремя спохватилась Оля, которая вдруг вспомнила, что никакого существенного подарка для Юли на день рождения она так и не сделала.
— Прекрасно. Осмотрим поле боя, дамы-господа? — предложил Эйно. — Запах там, правда, мерзкий — в штаны-то они наложили основательно! Может, что-то интересное отыщется? Только для начала… — он передал кота Оле и поднял руку, что-то прошептав. Призраки начали распадаться и гаснуть, и через минуту ничто не говорило о безобразии, устроенном в дальней части кладбища.
— Всё. Теперь вряд ли они соберутся снова, — говорил он, когда компания зашла в склеп. — Нет, ну как такое можно пить? — он возмущенно достал из брошенного рюкзака бутылку. — Палёнка! Самая настоящая! Во, желудки-то!
— А если все-таки соберутся? — спросила Оля.
— Это вряд ли, — проговорил Эйно, закончивший осмотр и не нашедший ничего интересного. — Понимаешь, никому не захочется прослыть полным идиотом. Эти теперь долго будут вспоминать собственное позорное бегство. А раз так, первыми врагами будут свидетели — их собственные дружки-подруги. Скорее всего, они переругаются сегодня же к утру — будут выяснять, кому перовому пришла в голову такая дурацкая идея — устроить обряд с жертвоприношением. Компания распадется, а там, глядишь, и дьяволопоклоничество они оставят. Да уж, сотонисты — круче самого Сотоны, ничего не скажешь, — он произнес это, смешно окая, и рассмеялся. — А просто морды бить — не мой стиль. Помогает это плохо.
