еще покурить.
Свернули на узенькую улочку.
— Тебе нельзя.
Стефан требовательно щелкнул пальцами.
Этьен отдал Стефану последнюю. Даже себе не оставил.
— Хорошенькие домики, да? — довольный Стефан прикурил, потом понюхал руку. — А от твоих запаха почти нет. Надо мне такие же.
— Ты себя как подросток ведешь.
— Не гони.
Этьен смотрел по сторонам. Домики не были совсем уж одинаковыми, но чем-то походили друг на друга. Все было ухоженно до невозможности. Вылизано. До неприятных мурашек по телу.
Все дома были двухэтажные, все имели широкую террасу. И почти все прятались за высоким забором. Только некоторые домики имели миленькую красивую ограду. К одному домику подъехал Стефан. Двухэтажный, бежевый и с деревянным узорчатым заборчиком. Даже гараж был, но Стефан остановил свой джип во дворе.
— Раньше в городе жили, там теперь Джейк поселился, а Анри домик этот купил. Ему здесь и до клиники его недалеко. Мило, в общем. Дети когда свалят, вообще сказка будет.
Этьен качнул головой. Видно было, что Стефану здесь нравилось. Этьен себя помнил после освобождения, ему тогда и та каморка раем показалась.
В доме в прихожей на диване валялся молодой альфа. Не больше двадцати. Что-то читал в толстой книге с темно-зеленой обложкой. Альфа был в очках, но если с него снять эти очки, то альфа становился совершенно похожим на Стефана. Даже щурился так же.
— Привет. — Он опустил ноги на пол и закрыл книгу.
— Отец уехал?
— Час назад.
— Поел?
— С собой взял.
Пацан отвечал с каменным лицом. Все хотел снова уткнуться в свою книгу.
Этьен осматривался. Гостиная была большой, может даже во весь первый этаж, где-то за спиной молодого альфы виднелась широкая арка, ведущая в кухню. Около одной из стен большой и длинный книжный шкаф, весь забитый книгами. Этьену тоже захотелось такой домик. У него в квартире все было белое и стеклянное, а здесь все такое деревянное, теплое и даже диванчик был заправлен пледом в клеточку. И шкаф книжный уже был почти раритетом. А у Этьена квартира была похожа на музей. На засраный музей. Этьен даже уже начал сознаваться сам себе, что у Генри в его конуре намного уютней. Там еще и кот был, который постоянно терся об ногу. А у Этьена никого не было.
— Заходи, — Стефан повернулся к Этьену, — это Майк. Майк — это Этьен.
Майк мельком глянул на него и кивнул.
Этьен вместо куртки был в теплом полосатом свитере. Стянул его, оставшись в одной майке. Свитер повесил рядом с курткой Стефана.
— Ты уже приятелей себе нашел? — альфа вновь ухватился за книгу, медицинскую, с кучей закладок.
Стефан увел Этьена на кухню, усадил за большой деревянный стол.
— Он не привык, наверное, что я здесь. — Пожаловался он. — Я думал, он в институте сегодня.
— Это младшенький?
— Ага. — Стефан уже сделал две кружки с зеленым чаем. Достал из духового шкафа пирог с вишней, где уже отсутствовала пара кусочков. — У него очень тяжелый характер. А здесь обиделся, что ему тачку не купили.
— А средний где?
— Живет отдельно, иногда по вечерам заезжает, какого-то омежку себе с ребенком нашел.
Этьен кивнул. Два старших сына у Стефана были бетами. И Этьен прекрасно знал, насколько тяжело было бетам. Их рождалось мало. Но в детских домах их иногда было больше половины, они часто болели, и их гнобили больше остальных. Беты мало кому были нужны. Видимо, Стефан тоже это понимал, поэтому и родил третьего — альфу, хотя до сих пор казалось, что был от этого не в восторге.
— Тебя Бартон находил? — задал новый вопрос Стефан. Этьен ухмыльнулся, кивнул. — Он меня под конец просто уже достал. Подумал, может, правда любит. Ну что там?
Этьен взял кусочек пирога. Начинки было очень много и было нереально вкусно.
— В ночнике работает от агентства охранного, квартирку снимает, кота растит. Я к нему захожу иногда.
Каждый день, а не иногда, вообще-то. Но говорить об этом было стыдно.
— Он не пьет?
— Немного, как и все.
— Молодец Генри. — Хмыкнул Стефан.
— Он хорошим стал.
— А был плохим?
— Он злой был, а тут даже заботиться пытается.
Стефан все больше походил на довольного кота, ел уже второй кусок. Видно, что ему было интересно, но Стефан ничего не спрашивал. Он ждал, когда сами расскажут.
— Он меня замуж звал. — Выдал Этьен и замер, ожидая реакции.
Стефан засмеялся:
— Вот дурак.
— Я не захотел.
— Я уже понял.
— Ты не смейся над ним. — Стефан вопросительно глянул на него. — У него депрессия сейчас, хотя я даже колечко у него взял. Вот. — Этьен показал колечко с бриллиантином, которое он надел сегодня, желая доказать Бартону, что подарок ему понравился.
— Да у меня настроение больно хорошое. Согласился бы, что? Я бы за папочку побыл, раз дела такие.
— Не хочу. — Этьен качнул головой. — Я потом замуж пойду, лет через двадцать.
— Если кто возьмет. — Добавил Стефан и снова засмеялся.
Когда он замолчал, послушался громкий, как будто специальный топот вверх по лестнице, потом уже со второго этажа прилетел звук захлопывающийся двери. Стефан замер, несколько секунд прислушивался, а потом тяжело вздохнул и закатил глаза.
— Обожаю эти психи.
— Купи ему тачку. — Пожал плечами Этьен. Ему казалось, что для Стефана это не проблема.
— Купить? — показалось, что Стефан заинтересовался, но по тону Этьен уже понял, что Стефан не совсем доволен и кому-то может сейчас достаться. — Может, угнать проще, а?
Этьен чувствовал, что тема про Рассела еще всплывет. И сам напоролся, когда заговорил про тачки. Пирог больше в горло не лез и Этьен положил надкусанный кусочек обрато на тарелку.
— К чему это? — спросил он. — Мы же уже ругались на эту тему.
— Я не знал про твое знакомство с Расселом. Если он хоть немного в отца, этого человека надо опасаться.
— Я знаю. — тихо ответил Этьен.
— Почему же лезешь во все это?
И это Стефан еще не знал про появления Адама Бека. Если бы узнал, таким спокойным разговором Этьен бы не отделался. Стефан был совершенно недоволен таким способом заработка и видел для Этьена лишь один не самый радостный конец.
— Все нормально. — Соврал Этьен.
Стефан смерил его недоверчивым взглядом и допил остатки чая в своей кружке. Он больше ничего не говорил, а тишина давила. Здесь даже шума за окном не было — город остался в стороне. Лишь слабый холодный ветерок трепал легкую занавеску.
— Ты меня бесишь. — Наконец-то сказал Стефан и стал убирать со стола. Он выбросил остатки недоеденного кусочка, сам пирог прибрал обратно в духовку, а чашки
