Пелагея.
Девушка взглядом указала на пятачок берега возле ограды. Там можно было отдохнуть и поболтать. Но русалка помотала головой.
– Почему? – удивилась Рада.
Вместо того чтобы ответить, Пелагея приблизилась к воображаемой черте, где, если бы не раскинулось озеро, могла бы проходить ограда усадьбы. Русалка тронула ладонью эту линию и не смогла двигаться дальше, будто бы её от Рады отделяла невидимая стена.
– Не могу, – озвучила Пелагея то, что обе девушки и так поняли. – Я не могу заплыть в озеро, что-то не пускает.
«И Морок тоже не смог», – припомнила Рада. Нахмурилась. Усадьба не пропускала внутрь никакое колдовство, только Тьма смогла прорваться сюда, и то только благодаря тому, что находилась в теле Рады. Русалка же пожала плечами и пригласила дружку переплыть за границу усадьбы, но не слишком далеко. Вместе они погребли по реке и вскоре выбрали себе новое место, небольшой бережок под обрывом в дюжине саженей от усадебной ограды.
Рада первой вылезла на берег. Она нервно осмотрелась, всё же воспоминания о Мороке пугали её, а потом выжала волосы и присела на песок. Поёжилась и обняла коленки, укрытые мокрой тканью рубахи. Пелагея сделала ещё небольшой круг под водой – Рада видела лишь светлый силуэт её рубахи, – а потом вынырнула вблизи берега. Хлопая босыми пятками по воде, она выбралась на песок. Плюхнулась рядом с дружкой. Едва ли русалку беспокоили мокрая рубаха и волосы, она лишь смахнула пару капель с лица.
– Морок ищет тебя, ты знаешь? – заговорила Пелагея.
– Это ведь ты спасла меня от него?
Русалка кивнула:
– Да. Я почувствовала тебя в воде, приплыла сюда, – она обвела рукой реку, потом махнула вдаль. – Нашла следы на берегу и принялась ждать. Думала, ты вернёшься к тому же берегу, но потом я почувствовала тебя в другом месте, а вода наполнилась странными чарами и холодом. Я поняла, что что-то не так, и поплыла искать тебя. Увидела Морока на краю обрыва и тебя под камнем. Сразу всё поняла. Вот и отвлекла его.
– Ты вовремя. Спасибо тебе, – поблагодарила Рада. – Значит, Морок никак не успокоится?
Русалка покачала головой.
– Предупредить тебя хотела. Он узнал, что ты живёшь в усадьбе, поэтому спрятался поблизости. Ждёт, пока ты выйдешь одна. – Пелагея даже вздрогнула и подняла взгляд на лес на соседнем берегу. – Поэтому не выходи. Прячься в усадьбе.
Рада кивнула.
– А ещё, – продолжила Пелагея, – Ягиня с Кощеем спрашивали о тебе. Забеспокоились, что как уехала из палат в усадьбу, так нет от тебя ни весточки.
– А что мне делать? – Рада поднесла палец к губам. Хотела прикусить, но опомнилась. Ногти она пару раз пыталась грызть, чтоб унять волнение, но Ягиня била её по рукам и губам, дурная привычка и ушла. Правда, сейчас тётки рядом не было. – Меня не выпускают из усадьбы. Да и весточку вряд ли позволят передать. А мне бы с Ягиней встретиться, с Кощеем поговорить не помешало бы… – задумчиво протянула девушка.
– Если что-то передать надо, то я могу, – вызвалась русалка.
– Да нет, столько слов ты с собой не унесёшь. Слишком многое мне надо с ними обсудить, – поникла Рада.
Тем для разговоров со стариками было полно. В первую очередь хотелось спросить их совета по поводу Морока и Тьмы. Первый всё никак не уймётся – не придумал ли Кощей, как его остановить? Ну а Тёмная… Та сумела выбраться из своей темницы. Девушка сама же её выпустила, пусть ненадолго, а теперь не знала, как запереть обратно. Рада глубоко вдохнула влажный ночной воздух и покачала головой:
– Заперли меня в усадьбе!
– А кто запер-то? – Пелагея вдруг странно улыбнулась и наклонилась к другине, указывая взглядом в сторону усадебной ограды:
– Этот, что ли?
Рада прошлась по дорожке её взгляда и вздрогнула. Подле ограды, в высоких кустах, кто-то прятался. Первая мысль: «Морок!»
Девушка вскочила на ноги. Мокрая рубаха сначала отлипла от тела, пропуская к коже неприятный холодок, а потом снова облепила её. Пелагея тоже поднялась. Потянула другиню за руку, не позволяя бежать. Она была на удивление спокойна, даже наоборот – ей будто управляло любопытство, и бежать она не собиралась.
– Ты его отвлечёшь? – не сдерживая дрожь в голосе, спросила Рада.
– Это не он, – успокоила её Пелагея. Хотя опасаться стоило любого человека и не человека, который следил бы за девушками в ночи. – Выходи! – крикнула она незваному гостю.
Кусты покачнулись. Медленно, отодвигая ветки и отряхиваясь от листьев, на мелководье выбрался юноша. Поднял голову и скорчил картинно-обиженный взгляд. Рада охнула:
– Володя! Ты что тут делаешь?
– Хотел задать тебе тот же вопрос, – весело отозвался юноша.
На нём не было ничего, кроме мокрых портов и рубахи, которая прилипла к телу и обозначала каждый мускул. Значит, Володя тоже плыл по озеру. Рада нахмурилась:
– Ты следил за мной?
– Да, – по-простому пожал плечами юноша, явно не чувствуя за собой вины.
– Зачем?
– Затем, что с твоим появлением много странного происходит. И нельзя гулять по лесу одной, мало ли что, я присмотрел за тобой.
– Так я и не одна! – вспыхнула Рада.
– Вижу. – Володя давно уже смотрел не на бывшую невесту, а на её другиню, мокрая рубаха которой откровенно подчёркивала все изгибы тела. – Дружка твоя?
Пелагея призывно улыбнулась. Так русалки улыбались перед тем, как спеть чарующую песню и обескровить тех, кому не повезло в одиночестве гулять по ночному берегу или лесу. Она склонила голову набок, провела рукой по длинным вьющимся волосам, потом по телу. Очертила себя, как рисунок. Володя, не скрывая удовольствия, наблюдал за её движениями.
– Да, дружка. Пелагея, – громко произнесла Рада, отвлекая их обоих.
Русалка, не отнимая взгляда от юноши, прошептала дружке:
– Это твой муж?
– Нет, брат его.
– Если что, мы всегда можем спеть ему песню и…
– Никаких и… – сердито шикнула ей девушка.
– Я голодна, хочется свежей крови, – разочарованно протянула Пелагея. – У симпатичных мужчин и кровь вкуснее.
Володя сложил руки на груди. Слова девушек до него
