Weltgeist (мировой дух) использует их для продвижения истории. 180 То, что звучало так ужасно, когда мы обсуждали марксизм, - что все ненужные трагедии, связанные с попыткой форсировать коммунизм путем ускорения противоречий, можно рационализировать с точки зрения диалектического процесса Истории, - не является марксистской или даже ленинской идеей. Это статья гегелевской веры. Поэтому следует помнить, что Критическая расовая теория - это лишь один из последних диалектических поворотов этой веры, и она тоже будет использовать людей (как Джордж Флойд и люди, которые жертвуют деньги на Black Lives Matter в память о нем) и отбрасывать их.
Все это, конечно, не наука; это религиозная теодицея - преднамеренное объяснение существования зла в мире. В гегелевских верованиях все уже плохо, но будет лучше, когда история закончится; история должна быть завершена, и все мы должны сыграть свою роль. Природное зло - это мир, существующий в его неразрешенном состоянии, а человеческое зло - это сопротивление прогрессу диалектики, которое поддерживает страдания и угнетение. Как уже говорилось, в метафизике Гегеля Божество, которое является Абсолютной идеей, актуализируется в тот момент, когда оно окончательно осознает себя как Божество. В этот момент, поскольку Идея достигла совершенства, диалектика заканчивается. Вместе с ней заканчивается и история. Так начинается утопия, в которой совершенная Идея выражает себя в мире как совершенное государство и порождает совершенную культуру, существующую в совершенной гармонии без каких-либо дальнейших противоречий, которые необходимо синтезировать. (Это означает, что гегелевская вера имеет эсхатологию (теорию конца света), которая сопровождает эту нечестивую теодицею, и обе эти смертоносные веры основаны на завершении диалектики.
Независимо от того, верил ли Гегель в то, что завершение истории и актуализация Абсолюта произойдут на самом деле, некоторые из его последователей верили в это. Сразу же после его смерти возникли два значительных движения, посвященных его диалектической мысли: консервативные "старые гегельянцы" и прогрессивные "молодые гегельянцы". Старые гегельянцы не просто верили, что диалектика может закончиться; они считали, что она уже закончилась, и что прусское государство 1830-1840-х годов представляет собой то, на что оно похоже. Младогегельянцы не соглашались с ними и без труда указывали на сохраняющиеся противоречия. Маркс вышел из этой прогрессивной линии. Для Маркса диалектика также имеет свой конец. Диалектика будет завершена, когда все материальные противоречия будут обнажены и синтезированы (как призывал ускорить Ленин), и критическая философия существует для того, чтобы это произошло. Те, кто помогает этому процессу или ускоряет его, тем самым ускоряя наступление Утопии, находятся на правильной стороне Истории. Те, кто препятствует этому (и тем самым сохраняет "статус-кво"), находятся на неправильной стороне Истории. Именно так работают прогрессивные гегелевские конфессии.
Говоря о том, как работают эти верования, мы должны сделать несколько более глубокий экскурс в историю, который также имеет важное значение для связи с Критической расовой теорией. Диалектический процесс у Гегеля работает на основе магического немецкого понятия, упомянутого в прошлой главе: Aufhebung (глагольная форма, aufheben; прошедшее время, aufgehoben). Гегель был совершенно очарован этим словом, описывая его как истинный восторг от того, что сердцем его спекулятивной философии будет слово, которое само является спекулятивным (в том смысле, что оно имеет три значения, два из которых, кажется, противоречат друг другу, упраздняют и сохраняют, а третье, которое, кажется, синтезирует их, возвышает). Aufheben - это термин, который Гегель дал процессу раскрытия идей в их противоречиях и использования возникающего конфликта для создания синтетического результата. Aufheben, то, что Маркузе называл "негативным мышлением", - это волшебный ингредиент в гегелевской социальной алхимии. Это процесс, с помощью которого освобожденное общество должно быть освобождено от своей угнетающей (капиталистической, цветной и т. д.) оболочки.
История о том, как Гегель пришел к этой идее, занимающей столь центральное место в его философии, необычайно актуальна в свете обсуждения ее в рамках Критической расовой теории. В соответствии с его довольно жестоким и бесчеловечным взглядом на то, как история использует людей, первой крупной диалектикой Гегеля была так называемая диалектика "господин - раб". Диалектика "хозяин - раб" возникает из очевидного противоречия: что может оправдать одного человека как хозяина, а другого как раба, и что создает конфликт в их взглядах на мир? Гегель развивает свои мысли о диалектике господина и раба в "Философии права" и "Философии истории". В этих работах он стремится к идеалу, который он видел у Руссо и который мог бы примирить противоречие между тем, что Руссо считал сверхрациональным белым, европейским разумом и сверхинстинктивным черным, африканским (и другим) разумом. Синтез для обоих может быть достигнут путем извлечения благородства из инстинктивного дикаря и смешивания его с рациональностью просвещенного западного человека. То есть он не хотел сделать черных африканцев более похожими на белых европейцев, чем хотел сделать белых европейцев более похожими на черных африканцев, стремясь к диалектическому синтезу противоречия в эмоционально-рациональном "дикаре, созданном для жизни в городах", как называл их Руссо. Фридрих Шиллер, учитель Гегеля, использовал слово aufheben для описания цели Руссо, заключавшейся в соединении рациональности и инстинкта.
Гегель, человек своего времени, был глубоким расистом. Он полностью верил, что черные африканские расы ниже белых европейских, и считал их нецивилизованными, по крайней мере в африканском контексте, поскольку сама Африка настолько дика и сурова как среда обитания (он верил в это, никогда не бывая там, конечно). При этом, при всей холодности своего историзма, он удивительно аморально относился к диалектике "хозяин - раб". Для него она просто представляла собой необходимый процесс в разворачивающейся истории. Он рассматривал это различие между черными и белыми как противоречие - диалектику, - и поэтому полностью одобрял колониализм и даже рабство "черной расы" как средство развязать диалектику между черными и белыми для африканцев и в конечном итоге цивилизовать их. 181 История, по Гегелю, использует колонизированных и порабощенных (а также рабовладельцев, которые также просто играют свою роль в разворачивании истории) в своем неумолимом шествии к полному синтезу, в котором Божество осознает себя как Божество, и тогда начнется Утопия.
Помимо очевидного подтекста "хозяин-раб", этот бред о плохих идеях XIX века, конечно же, имеет мало общего с Критической расовой теорией, верно? Ошибаетесь! Именно эта бессмыслица находится в центре диалектического процесса Критической расовой теории. Рассмотрим следующее из книги "Критическая расовая теория: An Introduction, в которой вообще не упоминается Гегель, а Маркс упоминается только в глоссарии:
Разница между материалистами и идеалистами - дело немаловажное. Она определяет стратегию принятия решений о том, как и куда вкладывать свои силы. Если материалисты правы, то для того, чтобы расизм утих, необходимо изменить физические
