Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
class="v">Петь хвалу учи людей»?
У. Х. Оден
– Келси, проснись!
Меня трясут за плечо, затем за другое.
Со стоном отстраняюсь, не открывая глаз.
Все болит – тазовая кость опирается на что-то твердое. Рука под головой онемела и затекла.
Я открываю глаза навстречу яркому солнцу.
– Кепри, пора вставать! Утренняя трапеза началась!
Кепри. Не Келси.
Я все еще здесь.
Получается, это классическое испытание и мне придется пройти его, чтобы попасть домой?
Я встаю со скамейки, на которой, похоже, проспала всю ночь, и снова испускаю стон в ответ на палящие лучи солнца.
Здесь всегда так жарко? Даже рано утром?
Девочке, разбудившей меня, должно быть, лет пятнадцать. На ней такое же платье, что у меня. Лицо ее разрисовано сурьмой, на медной коже блестят частички золота.
Я провожу двумя пальцами под своими глазами. Неужели я тоже так накрашена?
– Что с тобой не так? – Девушка хмурится и упирает в бока кулачки.
С чего бы начать…
От ее носа до уха проведен белесый тонкий шрам, как дорога на карте.
– Ты вчера много выпила и решила проспать всю ночь на улице?
Язык не поворачивается. Не могу сказать ни слова.
– Пойдем. – Она хватает меня под руку и тянет на ноги. – Сейчас мы тебя умоем и отправим в залу, прежде чем она заметит, что тебя нет. Она сама еще не проснулась, на твое счастье.
Молча следую за ней.
Моя сопровождающая поворачивает в сад по каменной тропе, ведущей нас сквозь пальмы и гранатовые деревья, сгибающиеся под тяжестью ярко-красных плодов размером больше моей ладони.
За садовой стеной три пирамиды высятся, как паруса великих кораблей над пустыней. Золотое навершие самой большой пирамиды отражает утренние солнечные лучи и светит ярче, чем сотня маяков. Я моргаю и склоняю голову на тропу, хотя перед глазами все еще танцуют золотые пятна.
Нужно ли мне вспомнить, где я вошла в это место? Я не смогу проследить весь путь.
Мы идем приблизительно параллельно большому зданию.
Дойдя до конца строения, девушка пригибается и ныряет в квадратный портал. Он намного меньше, чем залитые светом фонарей входы, которые я видела вчера.
В каких мы отношениях? Она моя служанка? Или просто коллега, пришедшая на помощь?
Пройдя несколько шагов в тенистое помещение, она останавливается в каменном дверном проеме и подзывает меня внутрь рукой, как нетерпеливая воспитательница в детском саду.
Может, это я ее служанка.
Мы оказываемся в маленькой спальне. У кирпичной стены стоит кровать из тростника, едва шире моего тела, с каменным изголовьем, от которого наверняка болит шея, но сейчас я бы и на ней полежала. На трехногом стуле стоит красный глиняный кувшин и тряпка цвета сухого песка.
Я замираю в центре комнаты, не зная, что делать.
Девушка вздыхает – кажется, в отвращении – затем идет к кувшину, мочит тряпку и дает мне.
– Умой лицо хотя бы.
Я тру тканью щеку, а затем рассматриваю ее. Бежевая, нет черных следов от макияжа. Вода прохладная, но зато освежает.
– Держи. – Она протягивает мне платье, такое же, как на мне.
Я вешаю тряпку на кувшин, кладу ткань на узкую кровать и снимаю свой наряд.
Девушка смотрит, поджав губы.
Я краснею? Как будто переодеваешься в школьной раздевалке перед толпой народа.
Я с трудом натягиваю другую версию платья из полотна, затем поворачиваюсь к ней.
Она кивает.
– Нам надо поторопиться.
Мы идем по коридору глубже в здание – видимо, это дворец – петляя в узком лабиринте из неукрашенных стен. Через несколько минут мы выходим во дворик под открытым небом, кажется, мы в центре сооружения.
Девушка быстро пересекает двор, а я медлю.
Этот сад поражает воображение. Роскошные ветви и мясистые стволы пальм на фоне гранитных колонн шириной с дерево, раскрашенных в глубокий синий, нефритово-зеленый и кроваво-красный, формируют захватывающую дух картину – неземная красота, вместе с тем более яркая и реальная, чем все, что я когда-либо видела. Как звезды вчера в ночном небе.
В центре двора маленький фонтан с головой льва изливается в пруд с голубыми лотосами. Как у них получается делать такое без электричества?
От журчания воды я чувствую невероятную жажду. Надо было выпить из кувшина, пока был шанс.
– Идем! – Молодая провожатая недовольно смотрит на меня с другого края двора.
Я ускоряю шаг, но все равно провожу пальцами по головкам рыжих маков, впитывая красоту этого сада, прежде чем мне придется его покинуть.
Снова коридоры – теперь разрисованные фресками с белыми лотосами, плывущими по заросшей тростником реке, боги с головами шакалов и рогатые богини, люди, мастерящие лодки и пирующие. Я рассматриваю их внимательно, вертя головой и касаясь стен пальцами.
Впереди нависает широкий квадратный проем в комнату, из которой течет нарастающий гул голосов.
Мы проходим под расписанной яркими иероглифами притолокой и попадаем в просторный зал, в котором расставлены длинные столы. У каждого стола стоят деревянные стулья с плетеными сидушками.
Женщины, десятки женщин ходят по комнате, болтают и смеются, некоторые едят что-то из рук.
Столы у стен уставлены фруктами, овощами и булками: горы инжира и огурцов, чаши чечевицы и нута. В воздухе витает тяжелый аромат лука и хлеба, мой живот громко урчит.
Моя провожатая поворачивается ко мне и кивает:
– Садись.
Женщины спокойно рассаживаются на стулья, и я направляюсь к ближайшему столу.
– Не сюда! – девочка шипит мне в ухо. – Это стол Хамерернебти!
Кажется, лучше строить из себя дурочку. Будут ли у меня проблемы из-за этой девушки?
– Хамерернебти? – я переспрашиваю.
Она снова раздраженно вздыхает.
– У тебя вообще ничего в голове не держится? Хамерернебти – главная жена. Это ее стол, за ним сидят ее служанки. Рехетре – вторая жена. Она сидит там. – Она указывает на стол в дальнем конце зала. – И ее прислуга тоже. И ты.
– Где же именно должен сидеть Рассказчик?
Она закатывает глаза.
– Какое мне дело до того, где ты будешь сидеть?
Ладно.
– Держись подальше от девушек Хамерернебти. Они тебе глаза выцарапают.
Толпа медленно расступается, но теперь разделение более заметно.
– Они соперницы, да? Хамерернебти и Рехетре?
– А ты как думаешь? Сын Хамерернебти займет трон после смерти Менкаура, а ребенок Рехетре – да ты и сама знаешь.
«Тебе что-то известно? – спросила меня вчера сонная женщина. – О моем ребенке?»
Нет, Рехетре. Я ничего не знаю.
Но что-то мне подсказывает, что должна выяснить.
С другой стороны в комнату входит женщина в белом, за ней следует свита из девушек и несколько мускулистых мужчин – кажется, стражники.
Толпа расступается, пропуская
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
