продуманно. При переходе войсками Коко, пограничной реки с Никарагуа, недалеко от нашего лагеря ночью случился минометный обстрел. Командир отряда попытался бежать сломя голову, хотя было ясно, что про нашу позицию противник ничего знать не может. Мы остались на месте, потому что так посоветовал Денис. На следующий день должно было состояться нападение на лагерь сандинистов, инсценированное для наших съемок, но мы с Денисом не хотели, чтобы что-то подстраивалось специально для наших камер. С полным спокойствием Денис обратился к командиру, тщеславной скотине, и спросил его, что тот знает о вертолете во вражеском лагере. «Нет там никакого вертолета», – отвечал команданте. Денис спросил, откуда тот это знает. И тут же выяснилось, что это просто предположение, – ему просто хотелось, чтобы так было. Опасность в случае этой вылазки была очевидна: до края джунглей пришлось бы возвращаться два километра по открытой саванне без всякого укрытия. А кто, спросил Денис, будет охранять пулеметные посты на пыльной дороге перед лагерем, если противник пойдет в атаку оттуда? И кто будет охранять подступы в другом направлении, ведь вражеское подкрепление может появиться и с той стороны? Один-единственный пулемет мог бы остановить целый грузовик солдат и удерживать их до тех пор, пока наши подразделения не окажутся в безопасности. О такой тактике команданте никогда не слыхал. Но он был заносчив: он-де уже победил много противников mano a mano, то есть врукопашную, и так будет и впредь. Он упивался собственной храбростью, но вскоре все-таки отдал приказ об отступлении.
Маленькие солдаты произвели на меня глубокое впечатление. Эти дети, которых вынудили участвовать во взрослых войнах, для меня реальнее, чем многие другие люди, с кем я имел дело за свою жизнь. Иногда я спрашиваю себя, нет ли такого ужасного сценария, по которому именно дети – это настоящие солдаты, а взрослые им только подражают? Наверное, не случайно сейчас, когда я пишу эти строки, я готовлю игровой фильм о детях-солдатах. Этот сюжет восходит к жестокому и сюрреалистичному эпизоду в Западной Африке, когда миротворческие силы ООН столкнулись с детьми-солдатами, охранявшими пропускной пункт на мосту в джунглях.
Со времен, когда шли съемочные работы в пограничной области между Гондурасом и Никарагуа для фильма «Баллада о маленьком солдате» (1984), у меня осталось несколько дневниковых заметок.
Баллада о маленьком солдате I
Ящерицы снуют по обугленной лесной почве. Глубоко в земле догорают смолистые корни деревьев – они тлеют многие дни спустя после того, как закончился лесной пожар.
Тренировочный лагерь маленьких солдат. Самым младшим по восемь лет. Один из детей получил приказ сделать разведку моста, находившегося в руках врага, и смастерил очень точный его макет. Позже мост пытались атаковать, но безуспешно. При этом погибли двое детей, потому что их, более равнодушных к смерти, чем взрослые, во время операций всегда посылают вперед. Рауль уверял, что дети-солдаты заслужили бы ордена, если бы тут были какие-то ордена. Но, даже если бы ордена и прислали из штаба, не выдавать же их этаким цыплятам.
На макете моста была даже повреждена опора, совсем как на настоящем мосту. Модель была построена на столе, посыпанном песком, чтобы все было как взаправду. Сверху ее накрыли помутневшей от грибка пленкой. В песке вокруг макета я обнаружил маленькие воронки и подумал, что это, должно быть, следы взрывов гранат при неудавшемся нападении, но потом заметил, что в них копошится что-то живое. Это были мелкие жучки, которые деловито выбрасывали задними ногами песок из воронок и зарывались все глубже.
Баллада о маленьком солдате II
Он считал, что идти по реке, пока не дойдешь до истока, – это какая-то дурь. Зачем таскаться туда из пустого любопытства? Мальчишку девяти лет, который так поступил, он предал расправе за то, что тот ушел из отряда. Здесь всякий должен спешить от победы к победе! Свинорылый Рауль муштрует маленьких солдат. Прятаться в засаде – это не по нему, это для тех, у кого нет яиц. Он говорит так, что ясно: сам в это верит. Девушка, которую он на протяжении своего спича держит за задницу, согласно кивает в ответ. Ему это нравится.
Он предпочитает сражаться с врагом один на один, глаза в глаза, врукопашную, mano a mano. Скольких он уже убил, не может сказать, давно не ведет счет. Девушка пододвигается к нему еще ближе.
Слева и справа на уровне ключиц он носит две гранаты, чтобы их можно было сразу выхватить, – это его вторые яйца. Барышня, изображая девичий ужас, произносит: ay Diosito, ох, божечки. Здесь он делает из мальчишек мужиков с cojones, с яйцами. Свой воинственный маскарад он дополнил штукой, которую я прежде не видел: на правой лопатке, на ремне, идущем наискосок через спину, укреплен боевой нож, и рукоятка слегка выступает над плечом. В рукопашной он правой рукой сможет выхватить нож из такого положения быстрее всего. Денис тут же усмехнулся характерным смешком, коротким и сухим – у него это знак презрения.
Маленькие солдаты энергично вопят на бегу. Они подражают голосам взрослых мужчин. Так им велел Рауль. Лес все еще пахнет пожаром и расплавленной смолой. Я стою босиком в теплой и мутной воде ручья. Маленькие рыбки в черно-желтом камуфляже свирепо покусывают меня между пальцами ног. Пока я размышляю о наших возможностях, рыбы отстают от меня и яростно набрасываются на увядший лист, который уносит течением.
Баллада о маленьком солдате III
Солдаты идут мимо, тихо разговаривая.
Маленький солдат проходит мимо меня, стараясь удержать на голове пластмассовую чашку. В чашке у него рассыпчатый пирожок.
Нашел рыболовный крючок с куском лески, тот торчал из коры сосны на берегу. Ничего не поймал на него.
Денис со знанием дела растоптал здорового скорпиона, который провел ночь подо мной в гамаке. Я его чувствовал, но думал, что лежу на зажигалке, выпавшей из кармана.
Кто-то в лесу испытывает новую бензопилу.
Кто-то другой с самого утра ловит сигнал в радиоприемнике.
Кто-то курит, кто-то спит, кто-то точит мачете о плоский камень.
Потом тишина. Одни муравьи в движении. Откуда они идут, непонятно, и тем более непонятно куда.
В военных целях между деревьями наискосок натянут канат, очень туго. С какой именно военной целью, никто не знает.
Здесь есть птица с сияющим оранжевым телом и черными крыльями.
Есть и другая, она кричит, как из бочки.
Две сотни этих солдат, по подсчетам Рауля, убили три тысячи врагов. «Это можно по праву назвать победой», – говорит он.
Мимо моей хижины сегодня никто не проходил. А тем временем вши берут
