сюда?
Глава городской стражи, Клевнет Плейн, вышел вперёд и коротко кивнул:
— Доброй ночи, господин Эйдан. Они исполняют мой приказ.
— О чём вы, господин Клевнет?
— Вы обвиняетесь в нападении на господина Ганнера Бьерда.
— «В нападении», — медленно повторил я, окинув взглядом всю толпу. — Смотрю, Бьерды не только вытащили вас из постели, но и убедили привести сюда половину городской стражи?
— Не преувеличивайте, господин Эйдан, — поморщился он. — Здесь лишь малая часть.
— И всё ради моего ареста?
— Нам требуются ваши показания.
— Тогда давайте обсудим всё в гостиной, господин Клевнет, — предложил я, жестом пригласив его войти.
— Вынужден отказать. Мы должны соблюсти правила.
— Хотите затащить меня в допросную?
— В мой кабинет.
— Дайте мне несколько минут. Я приведу себя в подобающий вид.
— Господин Эйдан…
— Господин Клевнет, неужели вы думаете, что я посмею сбежать?
Он смерил меня напряжённым взглядом, но всё же кивнул:
— Жду вас здесь.
Я вошёл в дом и закрыл дверь. Мысль о побеге, конечно, мелькнула, но в этом не было никакого смысла. Зачем давать им лишний повод? Как ни крути, формально я равен Ганнеру по статусу, так что вряд ли меня ждёт тюремный срок за драку. Правда, Рогнер наверняка выжмет из ситуации максимум. Надо готовиться к худшему.
Из-за шума все проснулись в доме. Сарзон и Борг прибежали первыми.
— Господин Эйдан, что происходит? — негромко спросил Борг, заглядывая в окно. — Что здесь делает стража?
— Если я не объявлюсь до завтрашнего полудня, найди посыльного и передай отцу, что меня схватили из-за драки с Ганнером Бьердом. Деньги тебе оставлю.
— Из-за драки?
— Небольшое недоразумение, — сказал я. — Ганнер Бьерд. Запомнил?
— Конечно, господин. Может, проводить вас?
— Не нужно.
— А мне что делать? — спросил Сарзон.
— Ничего. Оставайся дома, занимайся обычными делами. Я просто подстраховываюсь. Не думаю, что меня надолго задержат.
Поднявшись наверх, я нашёл в шкафу повседневный костюм, переоделся и прихватил кошель. Передав Боргу несколько сребренников, вышел на улицу.
— Ведите, господин Клевнет.
Я забрался в карету вслед за ним, и мы тронулись. Вскоре остановились возле добротного трёхэтажного здания из серого камня.
Когда мы вышли во внутренний двор, я отметил, что даже в столь поздний час здесь кипела жизнь. Мимо то и дело сновали стражники: кто-то проверял снаряжение, кто-то негромко отдавал приказы. У блюстителей порядка и ночью хватало забот.
Мы вошли внутрь. Клевнет повёл меня вверх по лестнице на второй этаж и пригласил в свой кабинет. Помещение оказалось довольно скромным: массивный стол, пара стульев, шкаф с книгами и свитками, диван.
— Присаживайтесь, господин Эйдан, — сказал он, занимая место за столом.
Я сел на жёсткий стул и скрестил руки на груди.
— Итак… Вы правда напали на господина Ганнера?
— Не отрицаю, что ударил его.
— И по какой причине?
— Из-за оскорблений.
— Почему вы не потребовали дуэли?
— Господин Клевнет, Ганнер не настолько глуп, чтобы согласиться. Никто, кроме меня, не слышал его слов.
— Понимаете, в чём проблема, господин Эйдан… Свидетель утверждает, что вы ни с того ни с сего озверели и атаковали господина Ганнера.
— Полагаю, свидетель — это Ставар Хофрод? — слабо улыбнулся я.
— Именно он.
— Забавно… Ставар ушёл сразу после того, как Ганнер признался в поджоге дальнего крыла, где я жил.
— Простите?
— Вы ведь уже знаете о пожаре в академии?
— Мне доложили об этом.
— Ганнер сознался, что это его рук дело.
К счастью, Клевнет не стал донимать меня расспросами — похоже, мгновенно всё понял.
— Вот оно что, — протянул он и, поддавшись вперёд, сказал: — Господин Эйдан, и всё же для вас ситуация более чем серьёзная.
— Господин Клевнет, давайте начистоту: что вы должны сделать?
— Мне следовало бы заключить вас под стражу до суда.
— Уже и с судом определились? До чего же прытки Бьерды, не находите?
— Господин Эйдан, не усугубляйте своё положение.
— Господин Клевнет, говорю прямо: я наследник Дома, а не какой-то простолюдин. Пусть разбирательство неизбежно, но вы не вправе бросать меня за решётку.
— Вправе, если целью нападения было убийство. Со слов целителя Дома Бьердов, Ганнер не способен ходить.
— Это ложь. Я всего лишь разбил ему нос и оставил пару синяков.
— «Всего лишь»…
— Если я задержусь у вас дольше положенного, мои люди отошлют письмо отцу. И уж поверьте, он не будет сидеть сложа руки.
— На что вы намекаете, господин Эйдан? — возмутился Клевнет.
— Всего лишь пытаюсь объяснить, что его приезд создаст головную боль в первую очередь вам. Вы вознамерились арестовать сына главы Дома из-за какой-то драки, преступив закон. Да, влияние Кастволков невелико в столичных кругах, но на вас сил хватит.
— Вы смеете угрожать мне?
— Всего лишь предостерегаю. За самоуправство отвечать вам, а не Бьердам. Вы ведь не имеете к ним никакого отношения. Думаете, кто-то из них станет защищать вас?
— Отпустив вас, я поставлю себя в неудобное положение.
— Уверен, вы умеете находить компромиссы, иначе бы не добились таких высот, господин Клевнет.
— Боюсь, не в этот раз.
— Раз суд неизбежен, то лучше дождаться его в спокойной обстановке. Я останусь в Гилиме и явлюсь в назначенное время куда следует. Зачем провоцировать лишние разборки, верно? Попробуйте донести эту мысль до Рогнера.
Клевнет умолк ненадолго, а потом тяжело выдохнул:
— В таком случае я приставлю к вам своих людей.
— Сколько?
— Шестеро.
— Двое.
— Господин Эйдан…
— Двух стражников достаточно, господин Клевнет. Если я захочу сбежать, меня не удержат и десять ваших солдат.
Он кивнул, встал из-за стола и вдруг протянул мне руку:
— Надеюсь, без обид, господин Эйдан.
— Без обид, господин Клевнет, — сказал я, поднявшись и крепко пожав его ладонь.
Едва рассвело, как мне доставили письмо с датой суда. Я невольно усмехнулся: Бьерды и впрямь подсуетились, раз слушание назначено уже через два дня. Подумав, я решил предупредить папу и написал письмо в Навир. Кто знает, каким будет приговор.
Горячая ванна помогла смыть усталость и напряжение бессонной ночи. Одевшись в свежее, я спустился вниз, где Мива уже накрыла завтрак.
В доме царила непривычная тишина. Мива и Сарзон бросали на меня любопытные и встревоженные
