– Не знаю, что и рассказывать, – потирая пальцем висок, признаюсь я.
– Да ладно, – хмыкает многозначительно сестра; она включает «поворотник», – этой ночью, могу поспорить, ты готова была петь своему любимому серенады. Боюсь представить, что такого делал Джереми, что ты буквально таяла в его руках. – Она посмеивается. – Причем, таяла ты довольно громко.
Хорошо, теперь и я не могу сдержаться от смеха. Мы хихикаем, как две умалишенные, а, если подумать, мы просто две женщины, обсуждающие мужчин. А все девчонки выглядят именно так, не очень адекватно, когда речь заходит об их парнях.
– Первое, что я хочу сделать, – это извиниться перед тобой и Роном за… столь не тихое распространение эмоций в вашем доме.
Мы снова начинаем смеяться, а Агнес разбавляет ситуацию иронией:
– Могу поклясться, это воистину была пропаганда секса!
– Да, – хохочу я, – именно так! Мы с Джером немного перестарались.
Агнес заливается краской, потому что молчит дольше обычного, прекратив хихикать.
– Ну-у… нам с Роном даже понравилось…
Я ахаю в притворном изумлении.
– Боже, только не говори, что…
Агнес мычит, и, наверное, закрывает лицо рукой, оставляя глаза открытыми, дабы следить за дорогой перед собой.
– Это все ваша пропаганда, – тихо откликается она.
Но новый приступ смеха у меня наступает только с помощью сестры – это ее вина. Она делает музыку в своей супер-продвинутой аудио системе громче; оттуда доносится веселая песня группы Little Mix. Я подпеваю, хотя являюсь поклонницей совсем других исполнителей.
– Я приехала, – говорит разочарованно Агнес.
Я понимаю, что она припарковалась, когда до меня доносится щелчок расстегнувшегося ремня.
– Ну, что же, – пытаясь быть оптимистично настроенной за двоих, отвечаю ей я, – до вечера, сестренка?
Вместо того чтобы попрощаться, Агнес, не унимаясь, спрашивает:
– И все же, что между тобой и Уолшем, Сэм? Вы вместе? Ты рассталась с Брисом?
Я вспоминаю про наш с Джереми разговор. И утренний тоже, после того, как он накормил меня сытным завтраком, который приготовил в одних джинсах, под которые не надел нижнего белья. Я пообещала ему, что порву с Брисом, так же, как он порвал с Кайей. Мы решили дать шанс этим отношениям.
– Как бы это сказать, – смущаясь, и все еще пугаясь своих чувств, лепечу. – Возможно, у нас что-то получится. Я снова не смогла сказать ему про Дани, потому что он смотрел на меня, как на самое лучшее существо на планете… Но я сделаю это после дня рождения Бриса.
Агнес в замешательстве.
– Ты расстанешься с Макензи до его дня рождения, что состоится уже завтра?
Я, как раз, еду к нему за этим, потому что Брис захотел встретиться, а это отличный предлог, чтобы расставить все точки над «i». Я ведь никогда не любила его. А значит, я отнимаю его у других, у тех, кто сможет полюбить Бриса, и у тех, кого еще полюбит он. Я не имею права поступать так. Сказать ему «прощай» после дня рождения… смогу ли? Лучше сейчас, когда я уже все решила.
– Я должна, – отчеканиваю сестре, но на душе лежит тяжелейший камень.
– Ты едешь сейчас, чтобы встретиться с Брисом, не так ли? – догадывается Агнес, захлопывая дверь машины.
Я киваю головой, но понимаю позже, что она не увидит этого, говорю ей:
– Именно.
Она поддерживает меня так, как может. Так, как должна.
– Я на твоей стороне, Сэм, – произносит с уверенностью сестра, и все, что мне нужно, чтобы воспарить.
– Спасибо, – с любовью отвечаю я ей. – Я бы без тебя никогда не справилась, Агнес.
***
Джереми
Кто такой Брис Макензи? Сын бывшего мэра Палм-Бей. Сейчас Макензи старший работает в администрации, куда и потянул за собой сына. Брис помогает отцу, но когда-то он жил с матерью в Париже; та удачно вышла замуж за богатого француза, благодаря чему подарила единственному сыну хорошее образование, совершенно знание французского и немалую сумму денег. Они были на его счету. Ровно до того момента, когда он объявился снова во Флориде и все их спустил на девочек, выпивку, травку и прочее. После этого Макензи снова улетел в Париж, чтобы мама его приголубила, поскольку отец им был крайне не доволен, все еще, к тому времени, занимая пост главы города. Но мать Бриса, оставив его возле себя немного, отправила домой к родному папочке. Мне так же известна причина: просто ей надоело видеть, как любимое чадо приводит домой шлюх и пререкается с отчимом, ей надоело, что Брис тратит деньги ее мужа, даже не считаясь с ним. И только здесь, в Палм-Бей, поработав годы на тяжелой административной должности, потратив кучу нервов, Брис понял, что в жизни ничего не падает в ладони. Он залез в долги, чтобы купить себе машину и приобрести дом. Я могу лицезреть это небольшое жилище. Оно не самое лучшее, ему требуется ремонт. Дверь расцарапана, газон запущен, окна требуется заменить, ставни лучше убрать. Внутри не висит ни штор, ни занавесок, лишь одно окно прикрывают жалюзи.
После первого же стука, Брис открывает дверь. На нем серые джинсы и простая белая футболка. Увидев меня, парень знатно удивился, но отошел в сторону, пропуская меня внутрь.
– Зачем пришел? – не поздоровавшись, бросает Макензи, проходя в левую часть маленького дома.
Я следую за ним – там кухня. Спрятав руки в карманах, я пожимаю плечами, будто сам ни капли не нервничаю. Брис достает из холодильника пакет сока и наливает себе стакан, пригубив его после. О том, чтобы предложить выпить чего-нибудь, конечно, речи не идет. И, в принципе, я на это и рассчитывал.
– Нам нужно поговорить, – отвечаю я, сглотнув.
Нащупываю конверт в заднем кармане брюк в стиле хаки. Он здесь. Все в порядке.
– О чем же? – смакуя напиток, Брис ухмыляется, делая вид, что ничего не понимает.
Но этот подонок в курсе, для чего я здесь. Ладно, будем играть по его правилам. Подавив гордыню, я улыбаюсь, подходя ближе. Макензи даже не напрягается. Он спокоен, как удав. Для меня этого могло бы стать каким-то предостережением, если бы я был внимательнее, умнее. Если бы я учился на своих ошибках. Но во мне столько же долбанного героизма, как и во время нашего сегодняшнего утреннего разговора. Может, даже больше.
– А ты разве не должен быть на работе? – говорю я, он думает, что я меняю тему, но, на самом деле, я подвожу к главному. – Нужно деньги зарабатывать, платить по кредитам. – Брис, наливая себе очередную порцию яблочного сока, застывает. Он ставит пакет на кухонную стойку голубого цвета, заостряя все свое внимание на мне.
Как я узнал? Нет, не Аарон. Связи. Точнее, друзья Аарона. А еще точнее, один его незаменимый друг-хакер, который сможет помочь буквально во всем, что касается любого человека. Я достаю из штанов толстый белый конверт. Никаких, черт возьми, марок, никаких надписей. Белый девственный конверт, в котором хранятся мои личные доходы за три месяца, которые я получаю из Аликанте на свое имя в международном банке. Глаза Макензи мгновенно оказываются на них, на моих деньгах. На тех, что скоро могут стать его.
