не думаю. — Насколько я могу судить, Лиза — единственное, что Анатолий стремится защитить. Не потому, что он ее любит, а потому, что ему нравится контроль над ней и всей ее семьей. — Но, черт возьми, кто знает. Я предполагаю, что за нападением на порт и нападением прошлой ночью стоят те же люди.
Я с трудом пытаюсь собрать воедино полную картину; вроде бы все части есть, но ничего не сходится.
— Может, это были Жуковы, — бросает Виктор, вертя ручку между пальцами. — Месть за убийство их людей на складе.
Я раздраженно провожу рукой по волосам.
— Они никак не могли узнать, что мы стоим за смертью их солдат. В любом случае, они не стали бы с нами возиться, если только у них нет желания умереть.
Павел скрещивает руки перед грудью.
— Может, подключить Максима?
— Я скажу ему, когда придет время. Я хочу, чтобы он знал, что все улажено, что ему не нужно мчаться домой.
После нападения на порт Максим увез Киру на Мальдивы, чтобы уберечь от неприятностей. Он поручил мне разобраться во всем, что происходит, и я не хочу обременять его, пока не узнаю больше. Я и так чувствую себя глупо, что Жуковы ускользнули от моего внимания.
— Максим — единственный, кому мы рассказываем. — Я сажусь в кресло и опираюсь локтями на бедра. — Чем меньше людей знает о том, что происходит, тем лучше. Какую бы ерунду ни затеял Анатолий, мы должны застать его врасплох. Лучше, если он будет думать, что мы ничего не понимаем.
— Это может быть и не Анатолий, — замечает Виктор. — Мы следили за ним с Лондона и после встречи с Сергеем Жуковым, и ничего необычного не было.
Я пожимаю плечами.
— Только время покажет.
Павел жестом показывает на документы на своем столе.
— А ты уверен, что с Катериной не будет проблем?
— Я попросил ее прислать мне сразу кучу файлов. Она не знает, какой из них мне нужен. Поверь мне, она не настолько умна.
Павел откинулся назад, заложив пальцы за голову.
— Рад, что ты чувствуешь себя так уверенно, но если все будет как обычно, тебе нужно вернуть Лизу ее жениху, пока он ничего не заподозрил.
Мои губы сжались в решительную линию.
— Этого не будет.
— И как это будет выглядеть? — Виктор хмурится. — Ты знаешь, что не она была целью нападения, а ты.
— Мы еще ничего не знаем. — Я пожимаю плечами. — Пока мы не узнаем, она останется со мной.
Павел сжимает пальцами переносицу.
— Иногда мне кажется, что ты сошел с ума.
Из-за Лизы я точно сошел с ума.
Виктор искоса смотрит на меня.
— Как ты собираешься сообщить Анатолию, что оставляешь его невесту у себя в гостях?
Я улыбаюсь и достаю свой телефон.
— Смотри и учись, мой друг.
Я набираю номер Анатолия и включаю громкую связь.
— Роман, — сразу же отвечает он. — Что, черт возьми, происходит? Вчера вечером Лиза прислала родителям загадочное сообщение о каком-то нападении по дороге домой из оперы, а потом я всю ночь не могу дозвониться ни до кого из вас. Что это, черт возьми, такое?!
Забавно, что в его голосе нет ни капли беспокойства за Лизу, только раздражение от того, что он не может дозвониться до нее, когда хочет.
— Было лучше не выходить на связь, пока мы выясняли, что происходит. Мы до сих пор не знаем, кто стоит за нападением. — Я сделал паузу, чтобы мои следующие слова прочно вошли в сознание. — Хотя у нас есть подозрения.
Он издал низкий хрюкающий звук.
— Это полная чушь. Где сейчас Лиза?
— Не волнуйся. Она в безопасности. — Я ухмыляюсь, хотя он этого не видит. — Максим решил, что будет лучше, если она спрячется вместе с Кирой. Мы сомневаемся, что она была целью нападения, но лучше не рисковать.
Слово Максима — закон в этом городе, и Анатолий это знает. Но он не знает, что Максим и Кира находятся за границей, и если у него нет номера их личного телефона — а его нет, — то связаться с ними невозможно.
— Я вполне способен защитить Лизу, — рычит он. — Мы поженимся меньше чем через неделю! Она не может просто исчезнуть.
— Нас чуть не убили прошлой ночью, — выплюнул я, — а ты беспокоишься о свадьбе? Отложи эту чертову свадьбу, мне все равно. У нас есть проблема поважнее.
Гнев Анатолия закипает, его голос повышается.
— Она моя невеста. Я заслуживаю знать, где она, блядь, находится.
— Мужик, я бы хотел помочь, но Кира держится в тени. Ты же знаешь, как она оберегает свою лучшую подругу.
— Я звоню Белову! — процедил Анатолий.
— Вот и звони. — Думаю, Максим покажется ему недоступным. — Наверное, тебе тоже стоит быть осторожнее. В наше время трудно понять, кто тебе друг, а кто враг.
— Можешь не беспокоиться обо мне, Васильев. Я всегда прикрываю спину.
— Поверь мне, это не так. — Я вешаю трубку, прежде чем он успевает сказать еще хоть слово.
Я вздыхаю и откидываюсь в кресле, на меня давит груз последних двадцати четырех часов.
— По-твоему, это похоже на виновного человека? — спрашиваю я Павла.
— Он похож на человека, разозленного тем, что ты удерживаешь его невесту.
— Да пошел он. — Я поднимаюсь со своего места. — Он все равно ее не заслуживает. — Мои плечи нависают над ушами. — У нее на лице был синяк. Я видел его в Лондоне. Она не призналась, что это он ее ударил, но я понял. Это всегда видно. — Павел знает, как разбита моя душа. То, как мой отец избивал мою мать, не в силах остановить его, оставило на моем сердце шрамы, которые никогда не заживут. Но он не знает, что Лиза — первый человек, который заставил меня снова почувствовать себя целым. Заставила меня почувствовать что-то еще, кроме усталости и пустоты.
— Трахните меня. — Павел проводит рукой по лицу. — Слушай, бери Лизу и уезжай из города. Заляжем где-нибудь на дно, пока не выясним, что за хрень творится с этим мудаком.
Выражение лица Виктора столь же мрачно, когда он говорит:
— Я обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы раскрыть, кто стоит за этими нападениями. Правосудие восторжествует. Мне доставит удовольствие наблюдать, как Анатолий будет гореть в аду.
— Поверь, никто не будет наслаждаться этим больше, чем я. — Я хрустнул костяшками пальцев, чувствуя, как меня захлестывает волна яростной решимости.
Максим научил меня терпению, умению ждать идеального момента, чтобы действовать. Когда этот момент наступит для Анатолия, я нанесу удар быстро и без пощады.
Но я больше никогда не
