планировала съездить куда-нибудь отдохнуть.
Только вчера, бро…
И уже сегодня — это сообщение про отъезд.
Во рту разлилась кислятина прогорклая.
Как тут не психануть, скажите?
По штрихам расставленных акцентов понимаю, что отъезд Марфы — дело решенное, и решенное не в мою пользу.
Она для себя все решила, меня в эту поездку не зовут.
Я схватил телефон и сразу же положил его обратно.
Нет, нельзя, нельзя на эмоциях!
Семь раз отмерь, один раз отрежь. Семь раз отмерь, один раз отрежь. Семь раз…
Аааааа…
Да ты ж сука! Сука… Как все заебло.
В стену полетело кресло, запущенное сильной рукой.
В кабинет мгновенно вбежала помощница:
— Что-то стряслось?
— Все хорошо, работаем, — ответил через стиснутые зубы.
Вышел, вернулся.
Написал Марфе:
«Завтра? Сегодня никак?»
Ответила мгновенно:
«Никак. У нас с Сеней посиделки. Без мужиков»
«Конечно, я приеду»
Приеду.
Куда же я денусь? С подводной лодки, которая залегла на самом дне, выход только один — чтобы расплющило давлением толщи воды.
Вышел, в груди пекло. Каменное пекло. Во мне не пульс бился, а булыжники ворочались, один другого тяжелее.
Еще и эти звонки…
Вот сейчас, не успел выйти — звонок от единокровного брата, Даньки. Он сейчас под шефством Катюхи. Надо бы спросить у нее, не сложно ли ей одной справляться? А то привыкла, что мама на подхвате и самое трудное на себя берет.
Как-то я подзабил на семью, если честно, за это время.
— Здорово, Дань. Как дела?
— Привет, — пробасил брат по отцу. Голос у него ломаться начал поздно, загрубел так сильно, что мне иногда не верилось.
В голове не укладывалось: это он? Тот самый подкидыш? Я его помнил тощим, синекожим, больше похожим на котенка. Мы еще боялись, что он перемерз и не выживет. Ан нет, выжил. Вымахал… Дубининская порода прорезалась, скоро совсем мужиком станет!
— Как дела у тебя, Слав? — поинтересовался брат. — Че там с мамой? Как здоровье? Катюха уже подвывает, — поделился. — Когда маму к нам отпустишь?
— Так-то я ее не держу, че. Когда хочет, пусть тогда и отправляется в путь.
— Вы поругались? Наши говорят, праздник отменили. Из-за того, что маме плохо стало? — спросил с беспокойством. — Как она, вообще, а? Я имею в виду, по-настоящему. Мама говорит, конечно, все хорошо. Но она всегда так говорит. Даже когда все не хорошо.
— Дань, мы взрослые, поговорили, выяснили.
— С мамой точно все хорошо? — снова спросил. — Может, прилететь стоит?
— А ты с кем полетишь, братец? Ты так-то еще не совершеннолетний. С Катюхой, что ли?
— Доверенность какую-нибудь нарисуем.
— Так… Тебя мама в гости звала?
— Нет.
— Доверенность она кому-то напишет?
— Нет, но я за нее могу…
— Сделаешь так, я тебе, болваноид, все пальцы переломаю. Сиди там, Катюхе помоги. Все норм, разберемся. С мамой Раевский, так что…
— Фу, только не говори, что у меня отчим появится! — сказал с отчаянием. — Бля, поскорее бы на учебу отчалить. Я его не выдержу!
— Поговори лучше с мамой и вот это… “Бля, меня от Полкана тошнит! Не хочу его видеть в семье!” себе, знаешь, куда засунь? Каждый имеет право на счастье. Свое! Собственное. Пусть даже идущее в разрез с интересами других членов семьи. А если ты не допираешь, то представь, что ты с девчонкой замутишь, а мы тебе “Фу, блять, нашел чмоню, быстро от нее избавься, понял?” И все в таком духе!
— Эй, я с чмонями не мучу.
— А это не важно, братец. Важно лишь то, что твой выбор не придется по вкусу и все… трындец. Нравится?
— Да что ты наехал? Я вообще про маму узнать решил.
— Вот позвони ей и поделись своими переживаниями, как есть! Все, отбой. У меня дел полно…
Надо чем-то вечер забить. Занять себя.
Выплеснуть скопившееся.
Я сейчас так осторожничаю с Марфой, едва дышу, в полном смысле этого слова.
Чувства внутри закипают, им нужно дать выход там, где можно не думать о безопасности и границах.
Как раз сегодня — бои.
Набрал номер.
— Какие люди! — протянул Джига. — Я думал, что ты уже не объявишься.
— Джига, здорово… Че как? Есть возможность размяться?
— Ты же знаешь, тебе всегда рады. Подваливай, у нас новый адрес. Запоминай.
Глава 52
Марфа
Мы классно проводили время. Втроем.
Я, Сеня плюс Виола — по видеосвязи. Она позвонила, чтобы узнать, как у меня дела.
Я коротко заверила подругу, что все хорошо. Хотелось послушать и ее тоже, она с таким жаром рассказывала о проекте, что я даже захотела ее нарисовать. Я представила ее такой, ммм… Даже не знаю. Музой, наверное. Да, той самой. На заднем фоне то и дело появлялся ее босс, поглядывал на Виолу с аппетитом и восторгом. У меня ни малейших сомнений не осталось — да, верно, Муза-Виола.
Я не стала томить подругу, вернее, ее возлюбленного. Мне показалось, что он взглядом превращал телефон в кусок оплавленной пластмассы, страстно желая свою вторую половинку.
Потом мы снова были втроем, но на этот раз к нам присоединился уже Павлуша, принес шампанское, спаивая Сенечку понемногу. Та расслабилась и стала меньше краснеть от очередной пошлой шутки Павлуши. Мы реально классно посидели, но все-таки мне чего-то не хватало.
Я то и дело смотрела на телефон, ожидая от Роса сообщения или звонка. Желая его… Уф, помешательство какое-то! Буйно-озабоченное. Я, что, ни одного вечера не могу провести без него?
Могу!
Упорно заставила себя не думать о нем, но внутри все зудело от жара и потребности быть с ним. В особенности после того, как разъехались с друзьями по разные стороны.
Даже плакать захотелось: нельзя было так привязываться к этому мужчине, стоило держать дистанцию! Хотя бы небольшую…
Ростислав не писал и не звонил.
Странное, даже спокойной ночи не пожелал!
Иногда мы виделись днем, а вечера проводили по отдельности. Правда, ночью все равно оказывались вместе, притягиваемые словно
