Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Друг иронически зааплодировал.
– Узнаю интеллигента! Всякий разговор о кетчупе он мгновенно превращает в разговор о свободе. Но скажи мне, почему из бесконечного числа свобод выбирается самая мелкая, трусливая, самая узкая, скучная, воняющая сортиром свобода? Молчишь? Ну и молчи. Я тебя понял. – Юра затряс пальцем. – Я тебя понял! Именно теперь я тебя понял! Вот именно теперь я понял, что ты имел в виду, когда сказал, что готов жрать говно, но не любое! Ты хочешь жрать говно не просто так! А вот с этим кетчупом!..
Он ударил кулаком по красным бутылкам. Грохот показался мне невыносимым и улетел под своды зала. Ближестоящие любители шопинга отшатнулись, ударяя друг в друга телегами. Стеллаж задрожал. Товар рухнул. Одна бутылка разбилась. Закапало густое багровое. Я с грустью смотрел, как вприпрыжку подбегает усталая женщина в форменном темно-синем, и торопливо прикидывал в уме, сколько есть в карманах денег и хватит ли их на то, чтобы загладить ущерб.
– Случайно вышло, – попытался объясниться я, чувствуя искренний стыд и удивляясь этому редкому для себя ощущению. – Погашу убыток немедленно... Обсчитайте весь испорченный товар...
– Я вызову супервайзера! – выкрикнула усталая, явно опасаясь слишком сближаться; очевидно, приняла меня за психически больного.
– Вызывай, кого хочешь, только говори по-русски! Подоспел румяный мальчонка лет двадцати двух, в черном костюме. Охрана. Я повторил краткие оправдательные речи.
– Что значит «случайно»? – возмутился хлопец, преисполняясь официального негодования. – В зале ведется видеонаблюдение! Я все видел на мониторе! Вы спокойно стояли, а потом вдруг взяли – и ударили. Вдобавок вы еще и нетрезвый! Я имею право вызвать сотрудников милиции!
– Молодой человек! – воззвал я, включая дипломатию. – Давайте не будем делать скандала из-за копеечных неприятностей. Предлагаю отойти в сторонку, чтобы не мешать людям отовариваться, и тихо решить вопрос миром. Я ваш постоянный покупатель...
– Никогда вас раньше не видел.
– Наверное, вы работаете здесь недавно.
– Второй год.
Пришлось достать увесистую пачку денег и показать. Известный и очень выигрышный ход.
– А я живу тут пятнадцать лет. Уладим все миром. Кстати, я помогу убрать весь беспорядок.
– Не надо, – буркнул мальчонка. – Мерчендайзер все сделает. Пройдите к первой кассе.
– А что такое «мерчендайзер»? – спросил Юра, порезавший при ударе руку и теперь озабоченно облизывающий окровавленный кулак.
– Помолчи, – зло ответил я. – Твоя выходка обошлась мне в сто долларов.
– Извини, – деловито буркнул друг. Он совсем не выглядел раскаивающимся. Скорее, наоборот – искал, куда бы врезать еще раз. – Это ты виноват, – упрямо выговорил он, доставая носовой платок. В отличие от меня, он всегда имел при себе чистый носовой платок. – Это ты дурак. Ты ходишь не в те места, занимаешься не тем делом и связан не с теми людьми. Ты не должен жить такой жизнью, потому что готовил себя к другой.
Ягод для жены я так и не купил.
На стоянке возле магазина Юра погрузил пораненную кисть в свежий сугроб и так стоял несколько минут. Я подождал, потом замерз, поторопил своего спутника, но тот отделался афоризмом – мол, ничего страшного, постоишь, потерпишь, низкие температуры способствуют ясности мысли...
С полчаса как стемнело. Зажглись уличные фонари, и в их свете лицо друга изменилось – выглядело сухим, птичьим, очень жестоким.
– Посмотрел я на людей, – сказал он, вытаскивая руку из снежного плена и наблюдая, как с костяшек капает слегка дымящееся красное, – и их не понял. Чего они все хотят? Они хотят жить, хотят есть и пить, иметь дом... Размножаться... Но ведь все это Бог и так им даст. Если они не круглые дураки... А вот чего они желают на самом деле? Только жрать и размножаться? Тогда выходит, что они у Бога – нахлебники? Бог им дает, они пользуются – и все? Жрут, размножаются, а потом идут в магазин и выбирают себе кетчуп... А Бог же – старый!
Ему помогать надо, а не на шее у него сидеть. Кому понравится, если внуки сидят на шее у дедушки?
– Прости им. Они не знают, чего хотят. И боятся рисковать.
– Они не правы. Не знаю, как это доказать, как подобрать слова, но точно знаю – они не правы. Я не хочу и не умею, как они. Я хочу хотеть, и хотеть сильно. Бешено. Неважно, чего я хочу. Допустим, самолетики из бумаги вырезать. Но пусть это будет такая страсть к вырезанию самолетиков, такое желание, такая любовь к этому делу, чтобы я за свой самолетик любому горло перегрыз. Потому что мой самолетик – самый лучший. Потому что я в него душу вложил. Всю, без остатка. Потому что я хотел – и смог. Потому что я потел, переживал, мучался, мозги напрягал. И вырезал свой самолетик, вырезал! А эти – они даже самолетика не могут вырезать. Чего уж говорить о более серьезных вещах? Человек есть не пожиратель кетчупа, не нахлебник у Бога, а ему помощник первый...
– А ты его видел? – вдруг спросил я.
– Бога?
– Да.
– Пару раз. И то – мельком. А может, это и не он был. Я же не знаю, как он выглядит.
8
От магазина отвалили очень вовремя. Выезд со стоянки был еще свободен, тогда как с противоположной стороны уже скопилась вереница из многих десятков машин. Закончившие трудовой день граждане – в массе своей клерки нижнего и нижнесреднего звена, ровно в восемнадцать ноль-ноль беззаботно исчезающие с рабочих мест, – спешили делать шопинг. Примерно через час-полтора к ним присоединится публика побогаче – те, кто занимает более ответственные посты и задерживается возле своих компьютеров допоздна. Я опередил и тех и этих, вырулил на дорогу и вспомнил, что сегодня ничего не ел. Пора обедать. Или ужинать.
Не то чтобы пора – организм никак не требует, он с утра отравлен и введен в заблуждение водкой и сигаретами – но надо. Белков каких-нибудь напихать в него, жиров, углеводов... Иначе подведет в неподходящий момент... Заодно и выпить тоже. После скандала с кетчупом необходимо выпить обязательно.
– Не молчи, – сказал Юра. – Лучше вот что мне скажи: как это – быть тридцатипятилетним? Интересно же...
– Ха! Это легко. Сейчас попробую...
Тут я осекся. Задумался и напрягся. Даже сбавил скорость, чтобы собраться с мыслями. Когда от точки А до точки Б – пятнадцать лет дистанции, не так просто сформулировать, чем же, собственно, отличается одна точка от другой.
Посмотрел на друга, удобно устроившегося на сиденье в ожидании подробного ответа, или даже рассказа, – и показался он мне не просто молодым парнем, а юнцом, чья наивность стремится к бесконечности. Тогда, эпоху назад, в девяносто первом, мы ведь никогда не загадывали больше, чем на десять лет вперед, и пребывали в твердом убеждении, что к тридцати – почему-то именно к тридцати, не позже – обязательно будем иметь все, что положено иметь целеустремленным и уверенным в себе мужчинам: любимую работу, жену, детей, дом, надежных друзей, деньги, уважение окружающих. Дальше смутно предполагалась некая отдельная жизнь. Солидная. Безпроблемная. Всерьез исполненная серьезных смыслов. Более спокойная. Взрослая.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
