class="p1">– Чтобы вы делали дело и не маялись дурью, конечно, – он усмехнулся и начал растворяться, но напоследок шепнул – я ощутил холод у самого уха: – Я бы сказал сразу, что среди призраков его нет.
* * *
Загадочные слова Ч. М. Блэка не шли у меня из головы, но новый день принес новые хлопоты, и я так и не удосужился расспросить его как полагается. Я потонул в болоте рутины.
К сожалению или к счастью, люди продолжали умирать, а их призраки – взывать о последнем желании, которое мог исполнить только я. За две недели, минувшие со времени моей личной трагедии, я здорово навострился работать с постмортем-аппаратом и невольно завел себе еще нескольких высокопоставленных врагов.
Что ж, это всего лишь издержки производства.
Я держался, и похоронное бюро оставалось на плаву, хоть и ощущал я себя отнюдь не Хароном. А скорее жертвой кораблекрушения.
Однако Робинзон Крузо в моем лице все крепче и крепче вставал на ноги. А Лондонская похоронная компания не спешила беспокоить меня.
В один из вечеров заехал Найджел и попросил отдать ему бумаги. На все мои расспросы он только отмахивался и обещал рассказать все как-нибудь потом. Но главное я из него все-таки вытряс – миссис Бэллоуз отступила и притязаний на мою контору больше не имела.
Сид Уоррен заглянул ко мне на чашечку чая и, хихикая, поделился последними новостями: Трикси Риверс ушел-таки на покой и все свое дело переписал на миссис Бэллоуз, так что все разрешилось наилучшим образом.
Одним словом, жизнь продолжалась.
* * *
Накануне сочельника, выходя из вокзала Некрополиса, я вспомнил, что так и не навестил Эмилию и Анну. Я знал, что отец Майерс оставался в Лондоне, чтобы приглядывать за ними, но… Я ощутил стыд. Эгоистично утонув в собственных проблемах, я совсем забыл о друзьях.
Привокзальные часы показывали начало седьмого, и я счел, что еще не слишком поздно для визита.
По дороге я заглянул в лавку к знакомому мяснику и купил у него замечательный мясной рулет. Хотел, конечно, гуся… Если уж дарить подарки под Рождество, так с размахом, но было уже слишком поздно – предусмотрительные хозяйки раскупили птиц заранее (среди них была и миссис Раджани, принесшая домой индейку и заявившая, что, хоть она мяса в рот никогда не брала и не собирается, это не повод оставлять без еды двух взрослых мужчин, ну и что, что один не совсем жив! Мы с мистером Блэком порядком удивились – раньше нас не баловали подобным, но сошлись во мнении, что дело в моем прискорбном состоянии. Что ж, меня ждал мясной ужин, а Ч. М. Блэка – потрясающие ароматы, которыми он, по его словам, насыщал свою ностальгию).
Таким образом, мне достался хотя бы рулет, и очень скоро я уже сворачивал на знакомую улицу.
– Дядя Дориан! Дядя Дориан!
Не успел я опомниться, как Анна уже обнимала меня за пояс. Эмилия спешила ко мне из пекарни. Ее светлые волосы были припорошены мукой, и она даже не успела снять передник.
– Вот так рождественское чудо! – воскликнула она. – Дориан, я уже не надеялась!
Я потянулся обнять ее и неловко клюнул губами в щеку.
– Простите, ради всего святого, я…
– Я все понимаю, – тихо и серьезно сказала Эмилия, коснувшись моей руки. – Ой, а что это?
– Мясной рулет! – я немедленно выдал ей сверток. – Свежайший.
Эмилия покраснела и растерянно затеребила веревку, удерживающую вощеную бумагу.
– Послушайте, Дориан… – пробормотала она. – Не стоило, это же так дорого…
– Ура, мясо! Настоящее мясо! – счастливый крик Анны заглушил ее попытки возразить.
Я потрепал Анну по голове.
– Рождество – время чудес. Как ты себя чувствуешь?
– Мне намного, намного лучше! – она пару раз подпрыгнула и закружилась вокруг своей оси. – Доктор сказал, что приступы будут повторяться, но принес лекарство. И я больше не кашляю и хорошо сплю.
Доктор?
Я вопросительно посмотрел на Эмилию.
– Это все отец Майерс, воистину святой человек, – улыбнулась она. – Съездил в свой приход в Милтон-Кинс и привез сельского врача, доктора Лейси. Поручился за него – говорит, человек получил свой талант от Бога. Викарий просто так ни про кого не скажет, и я доверилась… И вот все получилось.
– Это и правда чудо! – я подхватил Анну под мышки и закружил по двору.
На наш смех из пекарни выглянул мистер Перкс.
– Эмилия! Возвращайся, покупатели ждут!
– Мистер Перкс, простите меня, – я бережно опустил Анну на землю. – Это я ее отвлек.
– Городские типчики, все вы такие: отвлекаете и забываете потом, – беззлобно хмыкнул булочник. – Не пропадайте так надолго!
Пришла моя очередь краснеть.
Эмилия в это время подбежала к мистеру Перксу и торопливо что-то заговорила. Как я понял потом – отпрашивалась отнести домой гостинцы.
Я проводил их до дома и заметил, что стало светлее.
– Я пойду еще погуляю, ладно? – спросила Анна. – Раз я теперь не устаю!
– Ты все еще устаешь, – строго напомнила Эмилия. – Не стоит считать, что доктор Лейси исцелил тебя, он не Иисус Христос.
– Хорошо, мамочка, – притворно потупила глазки Анна и тут же снова хитро посмотрела. – А можно отщипнуть кусок от рулета?
– Нельзя, это на стол, – Эмилия подтолкнула ее к выходу. – Не отходи далеко от булочной.
– Не буду, мама! Спасибо, дядя Дориан! – она помахала мне рукой и убежала.
Я смотрел ей вслед. Детство… Невинная пора. Хорошо, что с моей помощью у Анны она продлится.
– Я не знаю, что бы мы делали без вас, Дориан, – сказала Эмилия, едва мы остались наедине. – Погибли бы, наверное. Спасибо вам за все. Если сможете, загляните проведать на Рождество.
– Эмилия, вы мой друг… Как бы я мог поступить иначе?
– Люди по-разному поступают, Дориан, и не всегда мы можем понять мотивы их поступков… или простить, узнав о них, – она тяжело вздохнула. – Но жизнь продолжается.
Я кивнул.
– Кстати… Эмилия, я должен извиниться.
– За что? – она вскинула на меня недоуменный взгляд.
– За то, что я не сказал вам правду. Кем я работаю. Из какого-то глупого суеверия, что ли, что вы не потерпите на пороге гробовщика…
– Какие глупости!
Я замер.
Эмилия уперла руки в бока и гневно смотрела на меня.
– Дориан, да как вам в голову такое могло прийти? Какая мне разница, кем вы работаете! Вы хороший человек, неоднократно спасли Анну и так помогаете нам! У вас чистое сердце – и это все, что мне важно.
– Вы не… не сердитесь на меня?
– Вот сейчас сержусь! За такие слова! – она рассмеялась и, шагнув ко мне, крепко меня обняла. – О нет!
– Эмилия, в чем дело?
– Я испачкала вас в муке!
* * *
