сам мог до этого додуматься.
Я уставился на Люка. — Братан, у тебя есть какой-нибудь дельный совет, или ты планируешь просто критиковать чужие идеи?
Люк поднял руки, защищаясь. — Нет, не собираюсь, и в отличие от некоторых членов нашей семьи я не занимаюсь пустой болтовней, просто чтобы привлечь внимание.
— У меня нет идей, но это весело, — сказал Сэм. — Брат, я не в курсе событий.
— Эй, идея с поездкой не так уж и плоха, — сказал Тейт. — Ты можешь попросить всех нас о помощи, чтобы мы помогли с подготовкой. Как в свое время это сделали вы для меня. Пусть это будет для нее сюрприз.
Он хорошо справился. Я помогал ему, но не хотел повторяться, я хотел чего-то особенного для нас. Я потер подбородок, делая глоток виски.
— Я не хочу проделывать тот же трюк, — признался я.
— Чувак, важна не идея. Главное, как ее исполнить, — сказал Трэвис.
— Кто это сказал? — спросил Деклан.
Трэвис расправил плечи, нелепо выпятив грудь. — Я.
Я усмехнулся. — Мудро, но из твоих уст это звучит странно. Без обид, чувак.
— Ну конечно, люди говорят «без обид» только до или после того, как сказали что-то обидное, и это общеизвестная мудрость. Но сегодня я спокоен, как удав.
Я засмеялся и мысленно признал, что это не те люди, у которых стоит просить совета. Если не брать в расчет Тейта, у них не было шансов.
Несколько минут спустя Пейсли, Лекси, мама, папа и бабушка присоединились к нам в баре, сев в кресла. Бабушке потребовалось ровно пять секунд, чтобы сузить глаза и указать на моих братьев.
— Что происходит? Вы выглядите так, будто доставляете Тайлеру неприятности.
Проклятие. На днях я собирался выяснить, как бабушке удается уловить любой намек, когда мы что-то делаем.
Я покачал головой. — Они не доставляют мне неприятностей. Я попросил о помощи, а они просто валяют дурака. Как обычно.
— Тогда почему бы тебе не спросить совета у бабушки, неблагодарный братишка? — сказал Люк.
Он был прав. У бабушки тоже было шестое чувство, когда дело касалось подобных вещей. Но сначала мне нужно было сказать пару ласковых Люку.
— Ты единственный, кто даже ничего не предложил, — напомнил я ему.
— Нет, я выполняю свою работу, играя роль адвоката дьявола. Это самый эффективный способ разозлить остальных, чтобы у них появились лучшие идеи, в процессе злости. И ты этого ни капельки не ценишь.
В этом был весь Люк.
Я посмотрел на бабушку, а также на своих родителей. Хотя мне нравилось спрашивать совета у братьев, я обычно редко делал это за ужином со всей семьей. Опять же, я всегда искал выход из ситуации сам и ненавидел спрашивать совета у других.
— Я хочу сделать предложение Кендре и все еще нахожусь на раннем этапе планирования. Идеи приветствуются. Мне нужно, чтобы все было идеально.
Сэм усмехнулся. — Так и будет. Ты всегда действуешь по принципу — «все или ничего», независимо от того, что ты делаешь.
Моя мать сложила руки вместе, улыбаясь до ушей. — Дорогой, это отличная новость. О, я потеряла всякую надежду, что вы, мальчики, когда-нибудь найдете свою половинку, а теперь ты и Тейтом женитесь.
— Она только что назвала нас безнадежными? — Трэвис никого конкретно не спрашивает.
— Да, — со смехом ответил Деклан.
— Поздравляю, сынок, — сказал папа. — Я не самый творческий человек в семье, поэтому у меня нет никаких идей.
— Ты можешь сходить с ней в роскошный ресторан, — сказала мама.
Бабушка указала на меня. — Тайлер, из всех твоих братьев у тебя лучшая интуиция. Поэтому мой совет — просто доверяй своему внутреннему чутью, и оно направит тебя на путь истинный.
— Просто хотел уточнить, но что, если внутренний инстинкт полный отстой? — спросил Трэвис.
— Язык, молодой человек, — сказала бабушка, и Трэвис быстро взглянул на Пейсли, сверкнув ей улыбкой. Пейсли смотрела на нас широко раскрытыми глазами. Моя бедная племянница.
— Я думаю, идея твоей бабушки отличная, — сказала мама. Да и вообще большинство ее советов точны, не так ли, дорогой? — сказала она с нехарактерной улыбкой, поворачиваясь к папе, который стоически кивнул.
Через несколько секунд я понял, что он оглядывался по сторонам. Сейчас я не скажу ему об этом ничего, но буду припоминать всю оставшуюся жизнь.
Пейсли выпрямилась на своем месте. — У меня есть идея. В свой день рождения я написала Лекси письмо, в котором спросила, хочет ли она стать моей мамой. Взглянув на Лекси, она спросила: — Тебе это понравилось, не так ли?
Лекси улыбнулась. Ее глаза стали стеклянными. — Очень.
Я по-прежнему придерживался своего принципа не повторять подобных трюков, но история Пейсли натолкнула меня на одну идею.
— Спасибо, Пейсли. — подмигнув, я добавил, — Сегодня вечером ты самая полезная из всех Максвеллов, собравшихся здесь.
Она засияла от уха до уха. — Ты можешь отблагодарить меня, дав мне возможность выносить кольца на твоей свадьбе.
Черт, ей передались эти навыки переговоров, которыми обладают Максвеллы.
— Договорились.
Повернувшись к бабушке, я сказал:
— Я не хочу портить твой день рождения.
Она махнула рукой. — Я не против.
Раздался звонок в дверь, прервав наш разговор с бабушкой.
— Это Кендра. Держите рты на замке.
— Мы будем молчать, чувак, — сказал Трэвис, когда я направился к входной двери.
— Да, мы не обломщики, — крикнул мне вслед Деклан.
— Да, ты такой, — сказал Сэм. — Ты просто не можешь молчать.
Когда я открыл дверь, Кендра сняла шапку. В одной руке она держала огромную коробку.
— Что это? — спросил я.
— Сладкое. Я не люблю приходить с пустыми руками.
Эта женщина! Как будто она не могла не заботиться обо всех вокруг.
Она вошла внутрь, а я взял коробку и поставил ее на один из маленьких столиков в прихожей.
— Зачем ты это сделал? — спросила она. — Я могу одновременно выполнять несколько задач: держать коробку и снимать пальто.
— Да, но сначала я хочу поцеловать тебя, и я не хочу, чтобы что-то нам мешало.
— О, ладно. Тогда давай. Мне нравится, насколько серьезно ты относишься к поцелуям.
— Всегда, — сказал я, прежде чем накрыть ее рот своим.
Я положил руку ей на затылок, а другую на бедра, прижимая ее к себе. Ее пальто доходило только до ее задницы, поэтому я раздвинул ее ноги коленями, желая прижать ее еще ближе. Черт возьми, я никогда не мог просто поцеловать эту женщину — мне нужно было сожрать ее.
Она вздохнула мне в рот, наклонившись ко мне. Она так идеально вписалась в мою жизнь, и я принадлежал ей.
Когда мы отстранились, она застенчиво улыбнулась, прикрывая рот. — У меня
