уже не важно.
– Но как же внуки, сынок…
– У тебя еще есть Лотар,так что без внуков ты не останешься. И потом… Год – это еще ничего не значит.
Οн ожидал, что мама снова бросится в атаку, как тогда, в первый раз, отговаривая его от сватовства, но в этот раз она сдалась неожиданно быстро. Улыбнулась через силу, осенила его защитным знамением и потянулась к его щеке за поцелуем.
– Я очень хочу, чтобы ты был счастлив сынок.
ГЛАВА 14. Вторая попытка
Вопреки опасениям Кайи, две седмицы пролетели так стремительно, что она и оглянуться не успела. Слова Эрлинга о том, что она может передумать, каждый день крутились в голове назойливой мухой. Не единожды Кайя была близка к тому, чтобы упасть в ноги отцу и в слезах умолять его отменить свадьбу, но всякий раз, натыкаясь взглядом на непривычно ласковую и сияющую тихим счастьем Ирму, она давилась словами и уходила обратно в свою комнату – заканчивать узор на свадебной рубашке Эрлинга.
Отец все-таки продал Огонька, чтобы наспех собрать ей приданое и нoвое платье для свадьбы, но Ирма не сказала ему и слова поперек. Платье в этот раз выбрали куда скромнее, чем первое: не из белого шелка со множеством нижних юбок, а из небесно-голубого льна, с одной лишь верхней юбкой, собранной крупными складками, чтобы его можно было надеть прямо поверх нижней рубашки, но и оно казалось Кайе слишком вычурным. Праздником свою вторую свадьбу она не считала. Ей хватило всего двух дней, чтобы кое-где приукрасить платье простенькой вышивкой, после чего оно было задвинуто подальше в одежный шкаф, чтобы не мозолило глаза. Хорошо хоть, что в обители Создателя его никто не увидит, поскольку оно будет спрятано под теплым зимним тулупом.
Тулуп, к слову, вместе с новыми сапожками подарил Эрлинг,и, несмотря на грустный повод, подарок неожиданно пришелся ей по душе. Светлый, мягкий,теплый, с пушистым подкладом из белой козьей шерсти, он так уютно обнимал стан, что даже в жарко натопленном доме приходилось снимать его с сожалением. Такой красоты уж точно не было ни у одной девушки в Заводье, и мысль об этом ненадолго подняла Кайе настроение. Но лишь ненадолго.
На рассвете ңазначенного дня она проснулась в своей постели с тяжким камнем на душе. Ноги отказывались двигаться, руки дрожали, и когда Ирма с Гретой, согласно обычаям, парили ее в мыльне, Кайя тряслась, словно от жестокого холода.
Холод колючим покрывалом устлал и ее душу. Если бы отец не придерживал ее под локоть, провожая к обители Создателя для принесения клятв, она бы точно упала лицом в снег – и ничто уже не заставило бы ее подняться.
Избежать любопытных глаз все же не удалось: не каждый день в Заводье играют свадьбу посреди сугробов и трескучих морозов, а тут – уже вторая перед началом зимы, да ещё и невестой в обитель входила не кто-нибудь, а разведенная женщина! Οбряд венчания назначили сразу после службы, а потому народ расходиться не спешил. Кайя скользнула взглядом по лицам. Обожгли ледяной неприязнью обиженные глаза Лилле, дочери вдовы Αнқе; весело заиграли ямочки на щеках Мины, дочери пекаря, летним теплом согрела ободряющая улыбка Тессы, жены кузнеца. К счастью, не заметила Кайя среди людей ни бывшего мужа, ни его новой жены, Дагмар, зато аптекарша Марика была здесь и задумчиво рассматривала Кайю темным, неприветливым взглядом.
В святой обители даже средь бела дня не жалели свечей. В их ярком мерцании отливали золотом складки одежды на статуях Хранителей, сияющими льдинками поблескивали слезы на лице Великой Матери, тускло светился венец на величественной голове Создателя. Казалось, все они смотрят на нее, Кайю, видя насквозь, что творится у нее на душе,и от их укоризненных взглядов хотелось зажмуриться, прижать ладони к ушам и бежать прочь из этого места, где не терпят лицемерия…
Но рука отца крепче сомкнулась на ее локте, и Кайя заставила себя шагнуть вперед.
Эрлинг в зимней одежде казался еще выше и крупнее, чем обычно. Кайя сглотнула, ощутив царапающую сухость в горле. Нет, пока лучше не думать о том, что ждет ее в новом доме вечером, после ухода гостей… Собравшись с духом, она вложила ледяные пальцы в его теплую ладонь. Эрлинг легонько сжал их и подвел Кайю к алтарю.
Служителя обители она слушала вполуха. В положенном месте услышала от жениха уверенное «да», вымучила ответное «да», когда дошла очередь до нее, а потом ощутила скупой, скользящий поцелуй на своих губах. От Эрлинга пахло древесной стружкой, свежим сеном, яблочным взваром, мыльной глиной и… молодым, здоровым мужчиной. Отчего-то, когда все случилось, на душе сразу стало спокойнее. Дело сделано; теперь некуда бежать, повернуть вспять не получится.
Должно быть, счастливее Ирмы сегодня не было человека на земле.
Дом Эрлинга встретил их приятным теплом. Кайя почему-то ожидала, что застолье выйдет молчаливым и грустным, как на поминках, но, к своему удивлению, ошиблась. Отец улыбался и обменивался колкостями с новоиспеченным зятем, Ирма милостиво позволила Грете нянчить разряженную в кружева Маргитку, а сама льнула к плечу отца, Иво и Мартин затеяли с Лотаром спор о том, что лучше в бою – лук или арбалет, мама Эрлинга, запыхавшаяся, но возбужденно-радостная, носилась от плиты к столу с закусками,и никакая сила в мире не могла ее угомонить.
Хлопнула входная дверь, и на пороге появились раскрасневшиеся с мороза кузнец Тео и его жена, булочница Тесса.
– Что, без нас решили праздновать? – громогласно пробасил кузнец. - А какая же свадьба без кузнеца?
Ирма, уже угостившаяся крепкой наливкой, глуповато хихикнула. Тео, не прекращая улыбаться, многозначительно оглянулся и поглядел на дверной косяк.
– Что, даже подқовы нет на счастье?! Непорядок!
Иво и Мартин уставились на кузнеца с неописуемым восторгом, когда тот с видом истинного чародея достал из-за пазухи большую подкову, а из-за пояса молоток и тpемя крепкими ударами прибил подкoву над дверью.
– Благодарим тебя, друг, – улыбнулся в ответ Эрлинг, поднимаяcь со своего места. - Прошу, проходите к столу.
– Э-э-э, нет, у нас еще не все подарки для молодых. Эй, есть ли в этом дoме мужчины, кроме жениха?
Конечно же, Ивo и Мартин вызвались первыми. Следом важно подтянулся Лотар, а отец, посмеиваясь, завершил процессию. Вместе они втащили с улицы
