class="p">5
После того как Харуми проводила третью компанию, Мая затащила ее в туалет для работников. Мая была на четыре года старше.
Не успели они зайти внутрь, она схватила Харуми за волосы.
– Думаешь, молодая, так тебе все можно?
Харуми перекосило от боли.
– Ты о чем?
– Я тебе покажу – «о чем»! Ишь, придумала – строить глазки чужим клиентам! – Мая скривила губы, щедро намазанные красной помадой.
– Кому? Ничего я не строила!
– Не прикидывайся! Кто лип к дядьке Сато? Между прочим, это я его переманила из своего предыдущего клуба.
Сато?! Строить глазки этому толстяку?! Да она спятила!
– Он со мной заговорил, и я ответила, вот и все.
– Не ври! Весь вечер строила из себя!
– Я же хостес, должна вести себя с клиентами приветливо!
– Заткнись! – Мая отпустила ее волосы и одновременно толкнула в грудь.
Харуми ударилась спиной о стену.
– Еще раз сделаешь что-то такое, пеняй на себя. Я предупредила.
Фыркнув, Мая вышла из туалета.
Харуми посмотрела в зеркало. Волосы растрепались. Поправляя прическу, она попыталась вернуть напряженному лицу обычное выражение. Нельзя позволить Мае запугать себя.
Когда она вышла из туалета, ее отправили к другому столику. Там сидели три важных на вид посетителя.
– О, вот еще одна молоденькая! – сладострастно хихикнул плешивый мужчина, взглянув на нее.
– Я – Михару, прошу любить и жаловать. – Она села рядом, разглядывая мужчину.
Хостес постарше, которая уже сидела за этим столиком, холодно взглянула на нее, продолжая заученно улыбаться. Она тоже давно придиралась к Харуми, требуя, чтобы та не лезла на глаза клиентам. «Да плевать», – подумала девушка. В этой работе нужно нравиться посетителям, иначе какой смысл?
Чуть позже появился Синдзи Томиока, в одиночестве. В сером костюме с красным галстуком. Пузо не торчит – глядя на его фигуру и не скажешь, что ему сорок шесть.
Естественно, позвали Харуми.
– На Акасаке есть симпатичный бар, – сказал, понизив голос, Томиока, после того, как пригубил свой виски с водой. – Работает до пяти утра, подает вина со всего мира. Позвонили – мол, привезли хорошую икру, приглашали зайти. Не хочешь сегодня туда сходить?
Сходить хотелось. Но Харуми, извиняясь, сложила ладони перед лицом.
– Прости. Завтра мне нельзя опаздывать.
Томиока надулся и вздохнул.
– Говорю же: бросай их скорее. Что за компания у тебя?
– Изготовляет канцелярские товары.
– И что ты там делаешь? Какую-то офисную работу?
Она кивнула. Какая там офисная работа… Так, мелкие поручения.
– И зачем себя связывать за мизерную зарплату? Молодость дается только раз. Время нужно использовать эффективно – в том числе и для достижения твоей мечты.
Она снова кивнула и взглянула на мужчину.
– Кстати, ты говорил, что отведешь меня в кафе на Гиндзе. Помнишь, ты рассказывал, что готовил его к открытию.
– А, это. Пожалуйста, в любое время. Когда ты хочешь? – Томиока наклонился к ней.
– Если можно, когда они закрыты.
– Когда закрыты?
– Да. Я хотела поговорить с работниками. Взглянуть, как это выглядит изнутри.
Томиока вдруг помрачнел.
– Вот насчет этого не знаю.
– Нельзя?
– У меня принцип: не смешивать рабочую и личную жизнь. Если я приведу кого-то постороннего, заявив, что у нас близкие отношения, и начну показывать «кухню», сотрудникам тоже будет неловко.
– Да, наверное. Хорошо. Прости, что требую слишком много. – Харуми понурилась.
– Но если в качестве клиента, то без проблем. Давай сходим туда в ближайшее время. – Его лицо снова просветлело.
В ту ночь Харуми вернулась в свою квартиру в Коэндзи в четвертом часу утра. Томиока отвез ее на такси.
– Напрашиваться, чтобы ты меня пригласила к себе, не буду, – как обычно сказал он, пока они ехали. – Но ты подумай о том, про что я говорил.
Это про «договор любовницы». Харуми неопределенно улыбнулась.
В квартире она прежде всего выпила стакан воды. В клуб она ходит четыре раза в неделю. Возвращается примерно в это время. В баню получается сходить всего трижды.
Она стерла макияж, умылась и заглянула в записную книжку, чтобы уточнить завтрашние планы. С утра совещание, поэтому ей надо прийти на полчаса раньше, чтобы приготовить чай. Спать осталось не больше четырех часов.
Она положила записную книжку на место. Затем вытащила конверт. Развернула письмо и вздохнула. Она перечитывала его уже много раз, так что прекрасно помнила содержание. И все равно раз в день заглядывает в него. Третье письмо из лавки Намия.
«Можно ли доверять человеку, который предлагает вам стать его любовницей?»
Этот вопрос мучил и саму Харуми. Она сомневалась, но пыталась прогнать тревожные мысли. Если все, что он говорит, неправда, исполнение ее мечты откладывается надолго.
А если подумать спокойно, вопрос из мелочной лавки попал в точку. Допустим, она станет любовницей Томиоки, и об их связи узнает жена, – будет ли он все так же помогать ей? Каждому ясно, что это маловероятно.
И что означала его сегодняшняя реакция? Конечно, разделять рабочее и личное – это нормально, но ведь он сам предложил отвезти ее в ресторан, чтобы продемонстрировать свою работу.
Она начала думать, что надеяться на мужчину не стоит. Но что тогда делать ей?
Она снова взглянула на письмо. «Если допустить, что есть другой способ стать экономически независимой, кроме работы в клубе, и лавка Намия расскажет вам, что это за способ, вы сможете последовать указаниям?» А потом: «В зависимости от ваших ответов можно будет сделать так, чтобы ваша мечта исполнилась».
Что это значит? Ее смутили эти слова. Как будто писал мошенник, предлагающий незаконный бизнес. В любом другом случае она бы просто пропустила подобное предложение мимо ушей.
Но ведь ей пишут из «Тысячи мелочей Намия»! Там помогли решить проблему Сидзуко. Да и вообще, благодаря этим письмам Харуми начала доверять своему корреспонденту. Он не увиливал, не пытался подстраиваться под нее, рубил с плеча, и такое отношение, хоть и неуклюжее, заставляло поверить в его искренность.
Все верно. Ему нет никакой выгоды обманывать Харуми. И все же она сомневалась. Если есть верный способ, никто бы не мучился. И хозяин лавки Намия должен был стать богачом.
Выходные закончились, и Харуми вернулась в Токио, так и не ответив на последнее письмо. И снова пошла в клуб. Вернулась к двойной жизни, в которой выполняла офисные обязанности и работала хостес. Честно говоря, физически это было тяжело. Примерно раз в три дня ей приходила в голову мысль о том, как же хочется скорее бросить работу в офисе.
Беспокоило и еще кое-что. Харуми посмотрела на настольный календарь. Среда, 10 сентября.
Обмен письмами мог продолжаться только до 13 сентября. Ей
