судьбу в угоду старшей сестре, неожиданно возникшей теперь в ее жизни, как черт из табакерки.
И в какой-то миг Ольга поняла: всем, а ее сестре — в особенности, было бы гораздо удобнее, если бы она, Ольга, не воскресла из мертвых, а так и осталась бы внутри таинственного «купола». Поначалу сердце ее решительно отказывалось этому верить, но рассудок спокойно и обстоятельно твердил Ольге, что это вполне возможно, и более того, всё именно так и обстоит теперь. И только на душе бедной женщины было пусто, холодно и одиноко, как в старом и одряхлевшем доме, покинутом жильцами навсегда.
Поняв это, она вдруг сразу успокоилась и окончательно отбросила все сомнения. Теперь Ольга Иноземцева только благодарила бога за то, что уберег ее в свое время от опрометчивого решения вытащить из «купола» мужа, и что уберег ее камень, который теперь просто обязан исполнить ее единственное и самое заветное желание — воссоединиться с сыном любой ценой и во что бы то ни стало. Она верила в свой волшебный камень, потому что видела это во сне, будучи внутри «купола»; и словно сам «купол» сейчас убеждал ее, что все сбудется, и ее маленький, личный мир снова станет таким, как она горячо желает. И они с ее милым сыночком Сашей будут отныне снова вместе. Несмотря ни на что.
Конечно, она не знала, как именно это произойдет. И при этом понимала, что никакого сказочного чудодейства, скорее всего, ожидать не следует, и камень из «купола» — вовсе не волшебная палочка. К тому же Ольга Антоновна всерьез полагала, что даже если все получится, камень сработает, и ее Сашенька воссоединится с нею, — она пока даже не могла себе представить, что это будет! — то все равно потрясение для ее мальчика окажется так велико, что его психика может просто не выдержать, и он сломается. Значит, в идеале Сашу следует как-то подготовить к величайшей перемене в его судьбе.
И в этот момент в жизни Ольги Иноземцевой неожиданно появился человек, которого, видимо, и впрямь сама судьба послала ей в качестве доброго ангела-хранителя. Ей вдруг позвонил совершенно незнакомый человек, каким-то образом знавший номер телефона квартиры, которую Иноземцева снимала на тот момент. Он представился и попросил о встрече, чтобы кое-что обсудить. Речь шла о ее муже Павле, и незнакомец предложил Ольге помощь в его поисках.
Наверное, это был единственный человек, кого сейчас реально интересовала судьба геолога Павла Иноземцева. Скорее из любопытства, Ольга согласилась, и человек назначил встречу в одном из московских скверов. Человека звали Сотников, и по его словам, в столице он оказался проездом.
Реконструкция событий 1980-го года
(Из беседы стажера АППЛ Александра Якушева с руководителем АППЛ Владимиром Сотниковым)
— Ну, что, ты поверил ей?
Сотников испытующе смотрел на меня, ожидая ответа. Только что мы распрощались с Ольгой Антоновной, которая поехала на пригородный вокзал, а оттуда — на электричке в свое новое, пусть и временное, жилье.
— Поверил, честно?
Я покачал головой.
— Не поверил ни на секунду, шеф. Особенно в этот ееже бред про камень, исполняющий желания.
Владимир Аркадьевич пожал плечами.
— А во что ты веришь, фома неверующий, интересно бы знать?
Я пожал плечами.
— В гипноз верю. В силу внушения верю. По-моему ей кто-то всё это… в общем, ей всё это внушили. Капитально вложили в голову. Какой-нибудь мощный экстрасенс, например.
— И такое возможно, — согласился Сотников. — А, кстати, почему ты не спрашиваешь, как я вышел на Ольгу Антоновну? Неужто не интересно?
— Почему же? Интересно. Но как я понимаю, вы и так собираетесь мне всё рассказать, верно? Иначе зачем вам устраивать это… свидание… с Ольгой Антоновной?
Пару секунд Сотников молча сверлил меня взглядом, после чего криво усмехнулся.
— Ишь ты… Прямо всё заранее знаешь. Ну, ладно, тогда слушай. Про-ххх-фессор!
Дело Иноземцевых Сотникову, как руководителю АППЛ, подбросил конечно же старый приятель Воротынов. Кто бы сомневался! Максим Юрьевич счел, что Сотникову, уж коль скоро он затеял свое предприятие по поиску пропавших людей, полезно будет попрактиковаться на в мерузагадочном, но при этом не очень резонансном деле. К тому же, по мнению особиста, история Иноземцевых, и в особенности Ольги, как нельзя лучше подходила под категорию «перемещенных лиц».
Пройдя многочисленные проверки и обретя, наконец, свободу, Ольга Антоновна даже не догадывалась, что первое время за ней будут негласно приглядывать «специальные товарищи». Именно благодаря этому Воротынов передал Сотникову не только кое-какие документы по Иноземцевым, но и номер телефона съемной квартиры, где пока остановилась в Москве Ольга Антоновна.
А дальше все развивалось по древнему римскому афоризму: пришел, увидел, победил!
Сотников уже при первой встрече настолько обаял Ольгу Антоновну, что она невольно потянулась душой, как образно охарактеризовал это шеф, к такому «в высшей степени достойному человеку». К тому же любезный Владимир Аркадьевич обладал, не без помощи румяного приятеля, целым ворохом самых разных сведений о поисках супругов Иноземцевых этой памятной зимой. Так же он ознакомил бедную женщину с выписками из медицинских документов, касающихся ее здоровья и психического состояния. При этом Сотников даже не скрывал, что приватно пользуется услугами некоторых «специальных товарищей», в кругу которых у него имелись якобы обширные связи. После этого уважение и даже пиетет перед этим человеком и его поисковым агентством возросли в глазах Иноземцевой до весьма впечатляющих высот.
Потом они встречались еще пару раз, и в последнюю встречу Ольга Антоновна открылась Сотникову полностью, поведав о том, что у нее есть средство возвратить хотя бы своего мальчика. Но для этого ей необходимы самые подробные сведения о Саше.
Сотников выслушал, сделал вид, что поверил всему сказанному, и с готовностью вызвался помочь. Возвратившись в наш город, он подключил к делу Воротынова, и Максим Юрьевич стал периодически снабжать его нужной оперативной информацией о Саше Якушеве. То есть обо мне.
Так Ольга Антоновна узнала, что по окончании школы ее сын собирается уезжать из родного Ангарска в один из крупных российских городов, славящийся старинным университетом. В Москву ехать поступать он бы не рискнул, так как не был настолько уверен в своих силах и знаниях. А в этом университете, по мнению родителей, у него были неплохие вступительные шансы. Мальчик с детства проявлял способности к литературе и сочинительству, исписав в каникулы несколько школьных тетрадей своими «романами о приключениях». В зависимости от возраста автора героями этих рукописей становились то динозавры, то рыцари, а затем последовательно мушкетеры, ковбои и индейцы. По мере взросления Саша стал пробовать свои силы и в журналистике, начав со школьной сатирической стенной газеты с характерным названием
