шутку, что и с сатами — многие поскальзывались, падали, кто-то и вовсе полетел в воду.
Но в отличие от сатов мы не спешили, помогали подняться своим или вытаскивали их из воды.
Медленно, но верно на вражеском берегу разворачивался мой отряд. Причем собираться нам никто не мешал — саты дали деру, бежали к лесу, из которого и вылезли.
Спустя несколько минут на этом берегу уже собрался довольно большой мой отряд — как минимум человек триста-четыреста.
Я, конечно, опасался преследовать сатов столь малыми силами, но…они были разбиты, подавлены, и сражаться с нами уже совершенно не горели желанием. Так что можно рискнуть и добить их остатки. Потом нам же будет проще, ведь рано или поздно саты прекратят бежать, остановятся, залижут раны.
Сколько их там еще останется? Тысяча, больше? Или меньше?
Для меня даже такое их число будет немалой проблемой. Тем более что биться с ними придется уже без всякого брода. Иначе говоря, не факт, что я вновь смогу «сыграть от местности». Нет, проиграть битву вряд ли получится, тут даже от меня мало что будет зависеть, но то, что потери с нашей стороны будут…
А их хотелось бы избежать или хотя бы минимизировать. Так что сейчас было крайне необходимо нанести отступающим как можно больше ущерба. Пусть даже не убить, но хотя бы ранить — подранки не только сами сражаться не будут, но им еще будут помогать здоровые, благодаря чему общая боеспособность будет стремительно падать…
Лучники уже начали воплощать мою задумку в жизнь — принялись расстреливать убегающих. Я же повел отряд своих воинов вперед, за сатами.
Наши противники, стоит отдать им должное, оказывали сопротивление — сбивались в небольшие группы, пытались отбиться.
Да вот только группы эти были совсем небольшие — в десять, двадцать, ну, максимум тридцать человек, так что нам они были на один зуб.
Вот как раз очередная такая группа выстроилась в ряд, приготовилась драться.
Что ж, ваше право, хотя если бы продолжили убегать — шансов у них было бы на порядок больше…
Щит я даже не доставал — слишком много нас и слишком мало (во всяком случае, пока) противников, поэтому выстраивать «стену» мы не будем. Бой будет идти одной большой свалкой, причем очень и очень недолго.
Я поднырнул под летящую мне в голову острую сталь, насадил сата на меч, и тут же, орудуя левой рукой, в которой у меня был топор, опустил его лезвие на череп сату.
Вытащил меч, упершись ногой в живот уже мертвому противнику, с силой дернул топор, высвобождая его из черепа, где он и застрял.
Еще один сат попытался воспользоваться моментом и располовинить меня, но ничего у него не вышло — я плашмя топором отбил удар и тут же нанес встречный своим мечом.
Сат оказался проворным — успел отскочить в сторону.
Ну и ладно.
Мы замерли друг напротив друга, слегка пригнувшись, разведя руки в сторону, то ли для нанесения очередного удара, то ли чтобы отбить выпад противника.
Сат неожиданно заорал и бросился вперед, размахнувшись своим серпообразным мечом. Совершенно непонятно, на что он рассчитывал…
Напугать меня? Сбить с толку?
Что бы он там ни планировал, а закончилось все совершенно не так, как того ждал сат — мой меч вошел ему в грудь, а топор опустился на руку, не отрубив ее полностью, но сломав, перебив.
Все, не жилец…
Я отступил, выдернув меч из раны, не забыв его при этом провернуть.
Теперь уже точно рана смертельная. Сату ничто не поможет.
Потом огляделся по сторонам — наши уже заканчивали с этой горсткой смельчаков, всюду там и тут бежали саты, где-то они продолжали сражаться с моими бойцами, но…
Я повернул голову и поглядел в сторону леса. А это еще что такое?
Если всюду саты убегали, то именно на том участке, куда я глядел, саты бежали от леса на нас.
Кто там такой борзый, что смог их остановить, вновь бросил в бой?
Сейчас разберемся.
Человек двадцать сатов бежало на нас, на бегу замахиваясь мечами, отчаянно вопя.
Но нас этим не возьмешь.
Я резко ушел в сторону, не забыв подставить подножку, и сат, споткнувшись через мою ногу, кубарем полетел по земле, а когда остановился, сверху ему на голову опустился тяжелый молот Бродди.
Еще один сат, несшийся на меня, внезапно затормозил, не стал нападать с наскока, а попытался схитрить — сделал вид, что собирается напасть на одного из моих воинов чуть правее.
Он даже не смотрел в мою сторону, всем своим видом показывая, что выбрал другую цель.
И возможно, у него бы что-то получилось, появись другие противники, на которых я отвлекся бы. Но их не было, все мое внимание оказалось сосредоточено на нем.
Сат же решил, что я не жду от него атаки, и рванул на меня.
Я успел отскочить, и меч сата обрушился не на меня, а на землю, где я только что стоял. Сам же я рубанул его одновременно и топором, и мечом.
Удар пришелся на кисти рук, в которых сат сжимал свое оружие.
В результате удара я отсек ему левую кисть, правую же размозжил топором.
Сат заорал, как резанный, совершенно обезумев от боли, но быстро заткнулся — я проткнул ему горло мечом.
Далее саты поперли часто и густо.
Кажется, я был прав — кто-то там, в лесу или на опушке, таки заставляет удирающих врагов остановиться и вернуться в бой.
Да кто там, мать его?
Сатов сильно прибавилось. Они прямо-таки волнами накатывали на нас, и каждая из этих волн была сильнее предыдущей.
Я уже сильно устал, руки начали трястись, держать оружие на весу было сложно. В конце концов, вынужден был включить «берсерка», иначе можно было пропустить случайный удар, и тогда все, здравствуй новый персонаж!
А я на «респаун» совершенно не хотел.
Весь бой, весь мир для меня сжался в небольшой пятачок метров пяти в диаметре. Все мое внимание сосредотачивалось на тех, кто в этот пятачок заходил.
Я тщательно отслеживал любое их движение и караулил наиболее подходящий для атаки момент, и не пытался пробить защиту или же идти напролом. В конце концов, для меня главное — выжить, и при этом уничтожить как можно больше врагов. А сколько их еще — одному Одину известно. Ну и раз так — нужно экономить силы, мало ли…
Минута прошла, десять, или час — неизвестно, я совершенно утратил ощущение времени. Все что,
