оказалось неуместным.
— Мне необходима ваша помощь. Я должен прийти к королю людей и добиться с ним аудиенции. Конечно, можно мне и своего короля попросить, он всё организует, но время нам очень дорого. Для прохождения человеческой границы всего лишь нужно приглашение чистокровного человека или полукровки. Вы с Андрианом проведёте нас. — Герцог говорил предельно серьёзно и без привычного презрительного взгляда. Я невольно прониклась его спокойной речью и этим собранным тоном. Когда этот энеш-тошерн не рычит у него даже приятный голос, который мёдом ласкает слух. Мирон дал мне время осознать услышанное и продолжил: — Времени, как я сказал, у нас нет. Мы едем из-за того самого ментального мага, который на тебя напал позавчера. Серьёзная причина для вас, мисс? Тогда прошу поторопиться, чем раньше я вычислю преступника и поймаю, тем быстрее прекратятся убийства женщин из самых разных стран, наделённых властью и влиянием. Чужие жизни на кону, а недавно были в опасности вы с Шалфей.
Моё недовольство и впрямь крайне неуместно. Почувствовала себя несколько глупо, но позже стало важно лишь то, что мы едем, и у нас есть своя очень важная миссия. Не знаю, почему именно Мирон занимается расследованием этого преступления и на самом деле важны ли ему жизни несчастных, но лично мне крайне жалко тех женщин. Да и себя тоже жалко было при встрече с тем ментальным магом.
— Пошли, — кивнула я. Но потом подумала, что мне стоит переодеться в то более тёплое платье синего цвета, которое мы купили с Шалфей. Повернулась к энеш-тошерн. — Мы догоним тебя.
Герцог сухо кивнул и вышел.
Я покосилась на бутылочку, в которой всё так же проживал мой лапочка келпи.
— Ди-и-ин, — позвала я. Из горлышка бутыли всунулась водичка, которая потом приняла очертания лошадиной головы. Смотрелось забавно, да и я рада его видеть, так что позволила себе лёгкую улыбку. — Мы сейчас кое-куда поедем, ты нужен.
Радостное фырканье коня было мне ответом. И вода из бутылки выскочила на ковёр, чтобы позже выпрыгнуть конём прямо в окно.
— Не слишком светись, — предупредила я. — Ангелы очень не любят нечисть.
Недовольное ворчание, которое я перевела как: «Знаю».
Быстро поменяла школьную форму на тёплое платье и мы с Шалфей, подхватив сумки, поспешили к выходу из общежития. Мой келпи ждал нас прямо у ворот, стоя прекрасным памятником самому себе. Волчица не сдержала восхищённого вздоха. Рассветные лучи играли на волнистой гриве моего питомца, из-за чего он был похож на шедевр какого-то ювелира, сделанного из чистых алмазов.
А вот рядом были ещё три лошади. Мирон расщедрился и арендовал для Риана и Шалфей неплохих лошадей, которые без опаски стояли рядом с моим келпи и адским скакуном герцога.
Расселись по лошадям и, не сговариваясь, галопом тронулись в дальний путь.
Чую приключений на свою пятую точку, но меня это не пугает. Будоражит знатно, однако не страшит. Да и вообще сейчас в присутствии энеш-тошерн, ментального мага и оборотня на своей стороне бояться чего-либо глупо. К тому же я сама уже кое-что умею, бояться надо тем, кто вздумает обить меня и моих друзей. Переход границы государств у меня воспринимается как граница между «до» и «после».
Глава 15
Я еду, еду, еду в далёкие края, слушаю перебранку двух братьев, которые опрометчиво считают, будто мой слух настолько плох, что я не разберу их разговор. Знаете, надо бы мне в шпионки идти, я их слушаю, а они даже не подозревают, что радио в их лице меня вполне устраивает.
— Ты вот на кой тогда к ментальному магу полез, дурень? — сотрясал воздух Мирон. — Даже я опасаюсь этого убийцу, а ты тут сам побежал к нему и не понятно, что тогда творилось в твоей человеческой головёшке!
— Он меня не околдовал, отстань, мамочка, — ядовито язвил Риан, пытаясь отделаться от своего старшего брата как от надоедливой огромной такой мухи.
— А если бы околдовал? Ты хоть знаешь, как я тогда испугался! За твою, между прочим, жизнь!
Правда, тесно смешанная с ложью — слова Мирона. Он успешно и незаметно лжёт, давая собеседнику часть правды, чтобы убить осторожность и подсунуть дезинформацию в качестве чистейшей истины. Хорошо, что я и Андриан уже прекрасно понимаем, кого из себя представляет герцог. Расчёты в голове этого энеш-тошерн производятся только на выручку выгоды для себя любимого.
— Ты боялся потому, что перед матерью отчитываться будешь, — парировал Андриан, гневно сверкая своими ясными синими глазами. — Я прекрасно осознаю, что ты меня всегда используешь как вещь, но за меня ты ещё и отвечаешь вот и бесишься.
Герцог скрипнул клыками.
— Ладно, да, ты прав. Если бы не мать, я бы о тебе и не вспоминал до поры до времени, пока ты для меня не станешь полезен.
Я уронила челюсть от холодного тона Мирона. Боже, так я была права, называя энеш-тошерн бессердечными? Ну, может у Изабеллы ещё есть остатки чувств, но герцог абсолютно точно их лишён. Чтобы вот так прямо родному брату говорить, глядя в глаза, что его жизнь тебя волнует не больше грязи под ногами? Надеюсь, что судить всю расу звездоглазых по двум примерам Изабеллы и Мирона нельзя.
Кожей ощутила, как больно ударили слова старшего Сатанора по моему другу. Андриана пронзила острая боль, несравнимая с физической. Можно подумать, что он уже давно привык к безразличию со стороны брата, но у него была надежда. Или нет? Лучше ли горькая правда в этот раз? Не удержалась и обернулась, с удовлетворением отметив, что Риан сидит каменным изваянием, не показывая своей слабости и чувств.
«Крепись, я же с тобой и мне на тебя не наплевать», — хотелось крикнуть ему.
А тем временем Мирон продолжал.
— Может, будь ты чистокровным, я бы по-другому к тебе относился, бастард.
— Я признан, — рявкнул Риан. Его терпение лопнуло. — Двадцатилетнюю программу вашего школьного обучения я освоил за пять лет, занимался с тобой и не ныл на тренировках, чтобы хоть немного показать, что я не так слаб, как вы считаете. И что ты сейчас мне говоришь? За несильную магию меня не обвинить, такое случается. За необразованность — тем более, поскольку я знаю несколько языков, да и высшее образование давно получил. В школу ты меня запихнул! Меня! Представь себе, там нет ничего такого, чего бы я ни знал. Ты распорядился моей жизнью так, словно априори я твой. Ладно, терплю и это, но ты же меня ругаешь за кровь. Вот над ней я не властен, прошу
