— Когда кто-то пытается меня отыметь, я имею его. Вы ведь меня понимаете, мистер Кейн?
Я посмотрел на голову, потом на него и опять на голову.
— Думаю, картина становится яснее.
— Хорошо. — Тиндалл вернул голову под кресло. — Прежде чем умереть, этот пес рассказал, что получил приказ навестить тот дом от человека по имени Тео Моррис, которому он, вероятно, и служил. Это имя говорит вам что-нибудь?
— Да. Тео Моррис работает на компанию «Тадеуш холдингс». — Я посмотрел туда, где лежала голова. — Он сказал, почему не попытался убить меня?
Теперь уже Тиндалл удивленно посмотрел на меня:
— А разве он не пытался вас убить?
Я покачал головой:
— Нет. Он изрядно меня отделал, но убивать не стал, а бросил на лестнице рядом с окровавленной бритвой. Думаю, хотел, чтобы полиция нашла меня на месте преступления и сделала неправильный вывод.
Тиндалл пожал плечами:
— Об этом я ничего не знаю.
— Я выясню сам. В ближайшие пару дней нанесу визит Тео Моррису. Было бы хорошо, если бы мне никто не помешал. — И снова наши взгляды встретились. — Другими словами, мне не нужна никакая помощь.
— Хорошо. Но я хочу, чтобы вы каждый день сообщали, как идут дела. Назовите мне номер вашего мобильного.
Я назвал.
Он кивнул, но записывать не стал.
— Перед уходом вам дадут зашифрованный электронный адрес. Отчеты направляйте по этому адресу. При необходимости мы всегда вас найдем. А теперь скажите, как вы себя чувствуете?
— Хорошо. — Я дотронулся до головы. — На удивление хорошо. Что за лекарство дал мне ваш друг?
Тиндалл негромко рассмеялся.
— Вы когда-нибудь слышали о мути, мистер Кейн? Это африканский метод исцеления, и те, кто придерживается его, считают, что если у умершего забрать определенные части тела и органы, то на их основе можно приготовить сильнодействующие средства. Говорят, такие снадобья придают принимающему их невероятную силу. Особенно если части тела взяты у поверженного врага. — Улыбка его стала еще шире, и я отвернулся, пытаясь убедить себя, что Тиндалл просто шутит. — Клод, проводи, пожалуйста, мистера Кейна. И позаботься, чтобы его обеспечили машиной. Такой, которую нельзя отследить.
Мой радушный наниматель поднялся. Я тоже.
— Прошу извинить, я немного устал. Приятно было познакомиться.
Он протянул руку — ту самую, которой держал за шею голову Блондина, — и я без особой охоты пожал ее. Да и то лишь потому, что сам был в перчатках.
— К сожалению, не могу сказать того же. — Я повернулся и вышел из комнаты вслед за громилой в темных очках.
* * *
Меня провели по тому же коридору, мимо комнаты, в которой я лежал. За углом находился лифт. Появившийся вдруг любезный старик, угостивший меня целительным зельем, с привычной улыбкой завязал мне глаза шелковой лентой. Мы вошли в кабину и спустились вниз, где я еще несколько минут провел в полном молчании. Потом мы миновали дверь и оказались на улице. Подъехала машина. Меня усадили на переднее пассажирское сиденье и попросили не снимать повязку, пока не скажут. Машина тронулась.
Разрешение последовало минут через десять. Я стащил ленту и открыл глаза. За рулем сидел молодой белый парень, которого я никогда прежде не видел. Мы ехали по Юстон-роуд мимо станции «Сент-Панкрас».
— Куда подбросить? — спросил он.
Я попросил отвезти меня к Паддингтону. Дальше ехали молча. Через четверть часа машина остановилась напротив вокзала.
— Она вся ваша, — сказал шофер и вышел, оставив двигатель включенным. — В багажнике чемодан со всем тем, что вам обещали. — Он захлопнул дверцу и зашагал к другой машине, следовавшей все это время за нами.
Я перебрался за руль и подождал, пока они отъедут и исчезнут из виду. В какой-то момент мне вдруг очень захотелось, чтобы вся эта ужасная и странная ночь была всего лишь сном.
Часть третья
Охотники
Глава 36
Я думал, что после бурной ночи просплю до полудня, но уже в начале десятого открыл глаза с неприятным ощущением во рту, как будто последним, чем меня угостили накануне, была чашка чьей-то крови. Привкус по крайней мере остался именно такой. Что еще хуже, содержимое этой чашки определенно пошло на пользу, а не во вред. В голове прояснилось, а когда я размотал бинты в ванной перед зеркалом, синяки и ссадины выглядели почти зажившими. Почему-то вспомнился Блондин. Интересно, долго ли они его пытали, прежде чем отрубить голову? И изъяли ли у бедняги какие-то органы для использования в некоем весьма специфичном ритуале? Поймав себя на том, что начинаю проникаться жалостью к мерзавцу, убившему накануне вечером четырех человек и едва не прикончившему меня самого, я отогнал неуместные мысли.
Мир — место мрачное и жестокое, и зверья в нем предостаточно. В последние дни мне повстречалось непропорционально много всякой дряни, но вряд ли кто-то из них мог сравниться в жестокости с человеком, ставшим теперь моим партнером. Зато я был практически уверен, что моего друга убил не он. Это сделал кто-то другой, и я знал, что приближаюсь к тому моменту, когда выясню, кто именно.
До сих пор мне чертовски везло. Когда я ночью вернулся в отель, портье посмотрел на мои повязки довольно-таки странно. Не исключено, что меня видели и возле дома Андреа Блум. Полиция вот-вот получит записи с камер наблюдения в Сохо, и тогда они могут получить мое описание. Куда ни посмотри — отовсюду грозила опасность. Удача — ненадежная спутница, и мне стоит поторопиться, чтобы разыскать убийц Малика, прежде чем она помашет ручкой.
Я отправился позавтракать в итальянский ресторанчик. Там меня уже узнавали, и женщина за стойкой приветливо улыбнулась и поздоровалась, что было, не стану скрывать, приятно. Отдав предпочтение более традиционному меню, я заказал полный английский завтрак — ветчина, яичница, сардельки, помидоры и чипсы — и развернул утреннюю газету.
О кровавой резне в Хэкни не упоминалось вообще. К концу завтрака воображаемый привкус во рту исчез, сил прибавилось и настроение заметно поднялось. Я заплатил по счету, пожелал женщине за прилавком хорошего дня и, выйдя на улицу, позвонил Эмме.
Она ответила после третьего гудка.
— Как самочувствие?
— Лучше, чем прошлым вечером. Собираю вещи. Уеду, как только закончу. Не хочу задерживаться. Как у тебя с той девушкой? Узнал что-нибудь?
— Получилось не очень хорошо. Меня опередили.
— Она?..
Я тяжело вздохнул.
— Да. — Добавлять, что другие жильцы тоже убиты, я не стал. — Ты, случайно, не упомянула о ней в разговоре с Барроном?
— Нет, конечно. Ты же меня предупредил, чтобы…
