Альда. Она подошла ближе и осторожно пнула неподвижную тварь носком ботинка. – Ты выяснил, что с ней?
– Глобальная мутация, – отозвался Триан, задумчиво рассматривая ацелотту. – Необратимая. Похоже, происходило это много лет, и то, что мы видим, – последняя стадия.
– То есть, Иштака была разумна до последнего?
– Полагаю, это нечто вроде нарастающей шизофрении… Не точная, но ближайшая аналогия. Ну а потом – бешенство.
– Ее разум я вообще толком не чувствую, – покачала головой Альда. – Там что-то совсем звериное… Почему это могло произойти?
– Давай попытаемся узнать. С учетом многолетних изменений причины могут быть важнее, чем кажется.
Станция служила лишь частью бункера, в котором на время восстания укрылась Иштака. Итальтика говорил, что здесь же располагались жилые кварталы для ее охраны, зал для церемониального поглощения мертвых тел, медицинская лаборатория и комната сбора племени.
Пока они направлялись туда, Альда пыталась почувствовать впереди жизнь – и не находила. В бункере их встречали только кровь и запах полыни. Это было очень паршивое начало: они ведь явились сюда за информацией о Кольце, а в разрушенном мозгу Иштаки ничего подобного не осталось.
Они, ни о чем не договариваясь, свернули к лаборатории, только там можно было найти хоть что-то путное. В просторном светлом зале их встречал погром: судя по раздробленным машинам и погнутым металлическим плитам, внутрь заглянула сама королева племени. О том, сколько здесь работало ученых, можно было догадаться лишь по огромным, еще не до конца высохшим лужам крови на полу.
И все же грандиозный размер помешал Иштаке уничтожить тут все. Свою добычу она наверняка вытащила щупальцами, а вот часть оборудования уцелела, железяки были неинтересны взбесившейся ацелотте. В лаборатории располагались компьютеры с Земли и Марса, а еще – нечто похожее на массивные печи, внутри которых расползалась странная бесформенная масса. Она, вне всяких сомнений, была живой, но уж точно не разумной. Перед ними оказалось настолько примитивное создание, что Альда сумела почувствовать его лишь сейчас.
– Что это за хрень? – тихо спросила телепатка. Она и сама не знала, зачем понизила голос.
Триан с ответом не спешил. Он надрезал собственный палец и позволил нескольким каплям крови упасть в лоток приемника странного механизма. После этого он переместил кровь внутрь, и биомасса тут же накинулась на подношение.
Легионер несколько минут молчал, и Альда его не торопила. Рядом с пульсирующими в камерах комками плоти ей было куда страшнее, чем рядом с одичавшей ацелоттой.
Наконец Триан кивнул собственным мыслям и направился к компьютеру. Он отключил телепатическую проекцию для итальтика и вывел на дублирующий экран, предназначенный для возможных сотрудников-людей, какую-то таблицу, Альда же просто стояла рядом. Читать текст в таблице она не собиралась, для этого пришлось бы повернуться к биомассе спиной.
– Похоже, я нашел причину, – объявил легионер.
– Того, что у Иштаки черепушка теперь только для зубов предназначена?
– Всего восстания.
Альда все еще не представляла, как одно связано с другим, но предполагать, что Триан шутит, не собиралась. Ситуация, когда их спутника разорвали пополам, к шуткам как-то не располагала. Было немного странно нуждаться в информации, а не получать ее из чьего-то разума, но порой случалось и так.
О том, что далеко не все племена были довольны союзом с людьми, они уже знали. Те, кому грозило вымирание, не могли не радоваться новому порядку. А вот крупным племенам, которые раньше оставались властелинами планеты, перемены пришлись не по вкусу.
Переломным стал момент, когда земляне изобрели технологию биозамены. Она позволяла ацелоттам получать новые генетические коды, никого не убивая, от живых доноров. Если бы эта технология оказалась в свободном доступе, она могла привести к бесконтрольному росту населения. Поэтому на Итойе была создана комиссия, определяющая численность потомства, дозволенного племенам.
Это оскорбило Иштаку и некоторых других ацелотт, но они оставались в меньшинстве – по отношению к остальному населению планеты. И тогда они решили использовать знания, переданные их народу землянами. Они построили собственные лаборатории и поручили ученым из числа итальтика выработать вещество, которое изменило бы самих ацелотт так, чтобы они, получая прежнее количество биоматериала, смогли порождать куда больше особей.
– И они создали вот это? – поежилась Альда, кивнув на контейнер с комком слизи.
– Да. Это должно было улучшить их… И улучшило, как видишь, они стали крупнее. Но это оказалось не единственной переменой, которую они получили.
Испытать новое вещество можно было только на ацелоттах. Первые из них, решившиеся попробовать странную массу, и правда стали крупнее, они получили больше детенышей, казалось, что это успех. Тогда и другие участники заговора присоединились к ним. Целью было нарастить собственные племена так, чтобы стать большинством на планете и диктовать свои условия. Да, это требовало времени, но вечные ацелотты умели ждать.
Их погубило то, что никто не рассчитал долгосрочных последствий мутации. Ацелотты теряли разум постепенно, по чуть-чуть. Сначала они ничего не замечали из-за незначительности перемен, а потом стали слишком глупы, чтобы осознать свою новую суть.
Их племена пытались найти способ лечения, определили только один, да и то лишь в теории. Чтобы вернуться к прежнему состоянию, им нужно было сожрать другую ацелотту, не пораженную мутацией. Сделать такое они не могли ни законно, что понятно, ни тайно – сил бы не хватило. И вот тогда они стали искать новых союзников за пределами Итойи…
– Восстание вспыхнуло из-за этого, – пораженно прошептала Альда. – И других ацелотт они хотели захватить из-за этого! Не чтобы шантажировать Землю, а чтобы убить их! Но ведь это могло и не спасти их…
– Не просто могло, не спасло бы, – покачал головой Триан. Он, как всегда, воспринимал разворачивающийся кошмар гораздо спокойней. – Судя по тому, что я получил при изучении ацелотты и этого подвижного месива, восстановление невозможно. В расчетах, которые привели к гениальной идее о поглощении других ацелотт, допущено несколько грубых ошибок.
– То есть, их уже не спасти…
– Их – нет. Они прожили на Итойе много лет, думаю, это делает их достаточно взрослыми, чтобы нести ответственность за собственные решения. Наша задача – помочь тем племенам, которые не имеют к заговору никакого отношения. Здесь есть и хорошая новость.
Он щелкнул клавишами, рассчитанными на щупальца итальтика, несколько раз, и на экране появилось нечто странное. Какие-то схемы, чертежи, расчеты… Триан указал на монитор с таким видом, будто все было понятно само собой. Альда честно попыталась разобраться в новой информации, но сдалась уже через пять минут.
– На что я смотрю?
– На изменения, которые итальтика произвели в Кольце под чутким руководством Марса.
– Я тут, если честно, ничего не понимаю…
– Тебе и не нужно. Твоя задача – четко запомнить эти образы и передать Вернону.
Это как раз было несложно, сохранять в память образы Альда умела. Она не просто скопировала их, она сразу же попыталась связаться с номером 1 – и получила ответ. Судя по всему, Вернон обустроился в одном из кораблей сразу за пределами Кольца, иначе никакая кровная связь не помогла бы ему уловить ее призыв так быстро.
Полученными данными он остался доволен.
«Это то что нужно, – заявил Вернон. – Ты молодец. Не зря я сохранил тебе жизнь».
«Я… польщена. А что нам делать дальше? И что происходит на Марсе?»
«Ждите».
Пускаться в подробности Вернон определенно не собирался, он оборвал связь, получив все, что нужно. Альда же перевела растерянный взгляд на Триана.
– Ну и что теперь? Он велел ждать тут, но так же нельзя, мы команде нужны… А с другой стороны, что-то нужно делать с ацелоттой и Иштака-Кичигонаи…
Что делать с итальтика – она прекрасно знала, просто не решалась произнести это вслух. А вот по Иштаке идей действительно не было… Куда можно деть настолько огромную и сильную тварь? Да еще и безумную… Убивать ее слишком опасно: потом попробуй, докажи, что она действительно потеряла рассудок, а не злые земляне решили убрать слишком независимую правительницу!
Альде казалось, что это тупик, в такие моменты ей только и оставалось, что надеяться на Триана. Он никогда не подводил – не подвел и теперь.
– Идем, – позвал он.
Они вернулись на станцию, однако возле ацелотты не задержались. Они направились сразу к тому углу, где теперь тихо умирал Иштака-Кичигонаи. Альде казалось, что милосердней всего будет позволить этому произойти во сне, но легионер попросил:
– Приведи его в себя. Мне нужно, чтобы он был в максимально ясном сознании.
– Я не уверена, что при таком раскладе смогу полностью избавить его от боли…
– Думаю, он потерпит.
Пробуждение
