– Ну вот, малышка, и твоя мама нашлась, – радостно улыбнулась акушерка, передавая девочку на руки Ксеше. – Если что понадобится, вы всегда можете к нам обратиться, а наблюдаться будете в поликлинике, к которой вы приписаны.
– Хорошо, я поняла.
Ксения взяла девочку. Как сказала акушерка? Твоя мама? Да, все верно!
– Алиса, привет, я твоя мама, – склонилась Ксения к малышке и улыбнулась.
Та агукнула что-то и заерзала, высвободив из тугих пеленок маленькую ручонку.
– Ух, какая, шустрая!
Акушерка рассмеялась:
– Она такая, свободу любит, кричит, если что не так.
Это в папу, тут же с нежностью подумала молодая мама.
– Ничего, мы справимся, – Ксения забрала карту и направилась к выходу. – Спасибо вам за все.
На выходе из роддома акушерка ее догнала.
– Еще вот, вещи вашей сестры, она ничего с собой не взяла. Выкрала одежду из гардероба и сбежала.
Ксеша только покачала головой, но пакет взяла.
Дома Ксения заглянула в пакет: халат, тапочки, модный журнал, косметика, еще какие-то мелочи. Зачем ей это? Подумала, выкинуть или нет? Потом засунула его в шкаф подальше. Позже разберет или выбросит.
Девочку она повезла в свою маленькую квартирку на окраине, от квартиры отказалась, Порохов лишь прописал ее у себя.
– Мне не потянуть такие долги, – объяснила она свой отказ, – мне теперь девочку надо поднимать.
– Я возьму тебя на работу с хорошим окладом, – уговаривал Станислав Яковлевич. – Давно ведь тебе предлагал. У тебя получится.
– Нет-нет, не надо. У меня нет высшего образования, боюсь, что подведу вас. Но у меня и в ресторане хорошая зарплата. Мы справимся, – Ксении не хотелось злоупотреблять его добротой, и от материальной помощи она отказывалась на отрез. Она и так была ему бесконечно благодарна за все!
***
Прошел год
– Алиска, хитруля, ну-ка, не отворачивайся, ешь кашку. Ах, ты Лиска-Алиска!
Ксения пыталась накормить девчушку, которая ерзала, закрывала рот и мотала головой.
Алисе уже исполнился годик, и она стала очень похожа на Дашу, но глаза точно отца! Только волосы были светлые, с рыжинкой, непонятно, в кого. Ксешу больше не тревожило, что малышка дочка ее сестры и Стефана, временами она даже забывала об этом. Настолько привыкла к девочке, что считала на самом деле своей родной дочерью. И, конечно, любила безумно!
– Мама, присмотри за Лиской, а я в ресторан съезжу, Порохов звонил уже несколько раз. Наверное, что-то срочное.
Наталья с готовностью села рядом с внучкой.
– Конечно, поезжай спокойно. Мы справимся. Правда, лапушка моя? – Она с любовью посмотрела на малышку.
– Мам, спасибо тебе. Славик не очень ругается, что ты у нас уже месяц живешь?
– Ой, да ничего страшного, подождет. Я вам нужнее. Ксеша, а про Дашу так ничего и не слышно? – заискивающе спросила Наталья, она очень переживала за старшую дочь.
Ксения поджала губы, она по-прежнему не хотела ничего слышать о сестре, а теперь тем более, она так привыкла к Алиске, и та уже называла ее мамой. Это было первое слово, которое она сказала совсем недавно.
Ксения снова подошла к дочурке и чмокнула в сладкую макушку.
– Мам, ничего. В полиции сказали, что вряд ли найдут. Или сама уехала или пропала. Знаешь, сколько людей пропадает?
Мама со вздохом перекрестилась.
– Но я думаю, она просто не хочет видеть ни нас, ни Алису. Или ты правда надеешься, что она вдруг воспылает материнской любовью и вернется?
Мама вздохнула:
– Сомневаюсь. И с тобой девочке лучше. Ты хорошая мать.
Ксения заулыбалась, даже мама признала ее матерью Лиски. Пусть бы так было всегда! И пусть Дашка никогда не возвращается! Но это вряд ли, наверняка она сюда больше носа не покажет, уехала куда-нибудь в Москву и охмуряет там богатых мужиков. За это Ксения была спокойна.
Только одна мысль мучила ее. Уже не раз ей в голову приходила одна мысль… Ей очень хотелось найти Стефана и показать дочку. Она ведь такая чудесная! Он не сможет устоять. Ксеша одергивала себя, ругала, не понимая, для кого хочет сделать это больше: для себя или для дочки? Но идея эта терзала ее и не давала покоя.
Она быстро собралась, поцеловала маму, капризулю-дочушку, и отправилась на работу. А работа у нее теперь была интересная, важная и ответственная.
Порохов все-таки нашел способ помочь ей и открыл свой ресторан, сделав Ксению совладелицей и директором.
– Привет, Ксения. Как Алиса? Как мама? – поздоровался Порохов, когда она влетела в кабинет.
Он задал обычные вопросы, но казался немного встревоженным.
– Все хорошо, спасибо! Мама очень помогает, но я уже не могу злоупотреблять, надо ее отпустить. У нее своя жизнь. Придется найти няню, я больше не могу брать дочку на работу, она стала такой непоседой. Алиска уже подросла, и теперь я смогу оставить ее на кого-то, хотя очень не хочется, у нее сейчас такой интересный возраст!
Ксения щебетала и все говорила и говорила про дочку, потом глянула на Порохова.
– Что-то случилось? На вас лица нет.
– Ксения, сядь, пожалуйста. Мне надо с тобой поговорить, – Порохов прятал глаза и заметно нервничал.
– Станислав Яковлевич, говорите уже!
Первая мысль была, что со Стефаном что-то произошло. Они никогда о нем не говорили, и Матвей давно перестал передавать приветы, но сейчас Ксении показалось, что волнение Порохова как-то связано с прошлым.
Он долго мялся, вставал, ходил туда-сюда.
– Станислав Яковлевич, что случилось?! Говорите! – волновалась Ксения все больше.
Он вдруг остановился посреди кабинета.
– Ксения, я долго не решался… Ты все время отказываешься от помощи, живешь на съемной квартире и вообще, с маленьким ребенком тебе одной тяжело.
– Нисколько! – перебила она, думая, что он снова будет предлагать купить ей квартиру. – Я справляюсь, да и мама часто приезжает. А на квартиру я накоплю, я ведь теперь хорошо зарабатываю, спасибо вам, – засмеялась она. – Так что…
А он вдруг выдал:
– Ксения, выходи за меня замуж.
– Что? – Она удивленно подняла брови.
– Выходи за меня… Ты и Алиса ни в чем не будете нуждаться. Я обещаю, вы будете счастливы. И… я давно люблю тебя…
– Станислав Яковлевич, – Ксения даже вжала голову в плечи, этого следовало ожидать, в последнее время он явно за ней ухаживал. – Только не обижайтесь! Я не могу. И не потому, что вы мне не нравитесь. Вы замечательный, и я даже люблю вас, но только, как… друга, старшего товарища… И потом… Вы прекрасно знаете, что я люблю другого человека.
