собирался для противодействия Баросу, а не чтобы сражаться с тысячами Одержимых.
Но куда больше пугало другое. У Бароса была тонна магнетита, и лишь Ушедшие знают, что безумец собирался с ней сделать в их руинах. В таких обстоятельствах каждая минута была на счету. Поэтому мы и продолжили путь.
Уже через два дня среди горных вершин показались высокие сверкающие шпили. И эти шпили становились только выше по мере нашего приближения.
Неужели Ушедшие были способны построить подобное в горах? С другой стороны, они ведь создали и Живые доспехи.
Следов Одержимых становилось всё больше. Мы даже находили их тела. Судя по всему, они просто бросали раненых и шли дальше.
— Никогда не видел таких наростов до этого, — удивлялся отец, разглядывая трупы. — Частички Живых доспехов как будто росли внутри них.
Рядом склонился и Гаррик.
— По ощущениям, и их силы как будто возросли, — сказал он задумчиво. — На прошлой войне таких мощных я встречал лишь изредка.
— Как думаете, это может быть связано с Безумным Баросом и украденным магнетитом? — размышляла Пикс.
— Считаешь, он спелся с Одержимыми? — спросил я.
— Всё может быть, — пожала она плечами. — Учитывая, что Живые доспехи частично созданы из магнетита, он мог каким-то образом усилить этих Одержимых.
— Ох, Ушедшие, — взмолился отец. — Очень надеюсь, что ты ошибаешься.
Спустя ещё два дня мы, наконец, дошли до руин Ушедших. Горное ущелье сходилось в тонкий проход, по бокам которого нависали высокие отвесные скалы. Когда-то здесь стояли гигантские массивные ворота. Пол крайней мере, на это указывали мощные петли в камнях и монструозные пласты металла, валявшиеся в ущелье.
За вратами раскинулись постройки, от которых захватывало дух. При словах «руины Ушедших» я представлял себе груду камней и парочку выстоявших стен. Однако действительность превосходила моё воображение.
Высокие постройки из камня и металла возвышались наравне с горами. На крышах некоторых зданий были установлены тонкие шпили. Своей высотой они превосходили здания в два-три раза. Руины Ушедших… или даже лучше будет сказать, город Ушедших явно пережил некое сражение в прошлом.
Тут и там в зданиях зияли дыры. Плоский тёмно-серый камень, заменявший землю, во многих местах был изрыт трещинами. Несколько шпилей обрушились прямо на город, похоронив под собой здания.
Однако, куда страшнее выглядела орда Одержимых, застывших прямо на входе в город. Их глаза сияли разноцветным светом, усиливая неестественность происходящего. Они выстроились рядами перед воротами. Но куда больше орда заполонила сам город.
В отдалении, на одном из зданий со шпилем, я рассмотрел Живой доспех. Его ржавый цвет ни с чем нельзя было спутать. Безумный рыцарь просто стоял на крыше и смотрел в нашу сторону.
Я вслух выразил мысль, которая наверняка была в голове у каждого:
— И что мы теперь будем делать?
Глава 22
Одержимые продолжали недвижимо стоять. Барос, по всей видимости, устал на нас смотреть и скрылся где-то в недрах здания.
— Почему они не нападают? — задумчиво спросил «Мечник». — Обычно они кидаются на любой Живой доспех в зоне своей видимости.
А Одержимые явно нас видели.
— Мне кажется, — задумчиво проговорил Ракс. — Или их глаза светятся ещё ярче?
Серп-1 приблизил изображение. Наш Танк оказался прав — несмотря на ясный день, глаза людей горели неестественным светом ещё ярче, чем той ночью несколько дней назад.
— Что-то мне не нравится, что Барос хозяйничает в руинах Ушедших, — заметил я. — Что будем делать?
— Для начала разобьём лагерь и организуем оборону, — сказал командир Мустарес снизу. — А дальше уже будем думать.
* * *
— Надо возвращаться, — сказал дородный мужчина с густой бородой.
Глядя на лорда Муретто — носителя «Гарпуна», —я уже не в первый раз задумался над тем, что многие носители Танков размерами соответствуют своим Живым доспехам. Что Ракс был грудой мышц, что Пкоркх в полтора раз был выше обычного человека. Теперь я увидел и Муретто, чей живот и колонноподобные руки вызывали трепет.
— С таким отрядом мы здесь не пробьёмся, — продолжал он рассуждать.
— Ага, и вновь упустим Безумного Бароса, — проворчал я. — А затем опять будем искать его по всей Эстовии.
— Он явно что-то там делает, — поддержала меня Пикс. — Если мы уйдём, значит, дадим ему свободу действий.
Девушка задумчиво сидела перед складным столом и что-то записывала в блокнот.
— Очень сомневаюсь, что он сможет что-то сделать в руинах, — сказал Гаррик. — После войны здесь была уйма учёных, которые так и не поняли, зачем этот город был нужен Ушедшим.
— У этих учёных была с собой тонна магнетита? — не отрываясь от блокнота, спросила Пикс.
Лорд Галаццо осёкся. Затем, словно нехотя, всё же ответил:
— Не было.
— Как бы то ни было, соваться сейчас в руины — значит подписать себе смертный приговор, — заявил лорд Рудик.
Носитель «Акустика» в жизни был высоким, тощим мужчиной с круглыми очками на носу. Как и Пикс, он больше походил на учёного, чем на солдата. С последними его роднила лишь короткая стрижка.
— Если Барос обретёт здесь новый Живой доспех или найдёт ещё какие артефакты Ушедших, это может стать смертным приговором уже не только для нас, — впервые за время совета подал голос Ракс.
Здоровяк сидел со скрещёнными руками, наблюдая через открытый полог палатки за ордой Одержимых. Те за последние часы даже не пошевелились.
— Чего мы вообще мусолим? — устало спросил лорд Жюваль.
Он вальяжно развалился на стуле, закинув ноги на стол, пока не было командиров.
— Нас больше ровно в восемь раз, — продолжал он. — Неужели два отряда рыцарей не справятся с единственным Баросом? Вам достаточно выманить его под мой прицел и через полминуты от его доспеха ничего не останется.
Я видел его «Луч» в деле. И не сомневался в том, что он может разобрать практически любой Живой доспех. Проблема в другом: позволит ли Барос нам так близко к нему подобраться?
— Ты забыл про Одержимых, — заметил лорд Муретто. — Чтобы добраться до Бароса, нужно сначала преодолеть их ряды.
— А в прошлый раз нам пришлось рискнуть судьбой почти всего мира, чтобы справиться с такой же ордой, — поддакнул лорд Рудик.
— Ой, «Акустик», не драматизируй, — отмахнулся Жюваль. — Ничем таким мы не рисковали.
Все,
