ее так крепко было совсем не обязательно.
– А пусть так, – глубоко вдохнув, Ветала махнула рукой и потерла переносицу. – Я все еще на всех вас зла, но мне сейчас так хочется спать…
Слабо улыбнувшись, чувствуя, что стоять уже не может, она прислонилась к Листару. Тот, лишь чуть нахмурился, подхватив ее на руки.
– С ней все будет в порядке?
– Все. Нужно только восстановить силы в тихом месте. Хороший уход поставит ее на ноги за месяц, – едва заметно усмехнулся Вилар.
– Главное, чтобы не вы ухаживали, а то не доживу, – сонно пробормотала рыжая, вызвав улыбку уже и у Листара.
Что ж, у него еще были обязательства перед этой девушкой и видеть ее живой было радостно.
Между тем на площадке снова полыхнуло алое зарево. Чуть поморщившись, Вилар в последний раз взглянул на Веталу. На миг захотелось подойти, попрощаться как-то в соответствии с традициями людей, снова коснуться ее руки, но мужчина только усмехнулся.
Редкостно дурные мысли, наверняка последствия яда.
– Унеси ее быстрее. Мне пора встречать сородичей, – распорядился он и быстро поднялся наверх, захлопнув люк.
– Гад, – успев уловить силуэт мракобеса на фоне алого зарева, сонно пробормотала Ветала, прежде чем погрузиться в сон.
Ее дело было закончено. Своей смертью и кровью она связала все проклятые узелки на изнанке этой легенды. Мрачной и не веселой, но другой в обыденной жизни даже внешне сказочного мира быть и не могло.
Эпилог
Все хорошие истории начинаются и заканчиваются ясным солнечным утром. В самом начале истории яркий свет солнца, заливающий мирный дом, будто демонстрирует герою, за что ему предстоит бороться. В конце – ясное утро дарит надежду на счастье.
Но, судя по тому, что прежде всего Ветала ощутила свежий запах озона, а за ним до слуха донеслась и тяжелый перестук затяжного дождя, ее история была не очень хорошей.
Глубоко вдохнув, девушка поморщилась, не спеша открывать глаза. Рыжая чувствовала себя отдохнувшей и немного голодной, но вставать ради последнего не хотелось. Продлить бы на несколько минут эту сладкую негу…
Но какой-то тихой звук не давал окончательно расслабиться. Тихий шелест, будто кто-то совсем рядом листал книгу.
Чуть поморщившись, понимая, что задремать снова уже не сможет, рыжая открыла глаза, еще чуть сонно осмотревшись. Взгляд почти сразу же наткнулся на спину мужчины, склонившегося над столом у окна. Что-то в этой фигуре показалось девушке знакомым. Тревожно знакомым.
Нахмурившись, отгоняя последние остатки сна, Ветала осторожно села. Вернее, попыталась сесть. Руки вдруг задрожали под весом тела и приподняться не удалось.
На шум за спиной мужчина обернулся, на миг замерев.
Застыла, прекратив попытки сесть, и Ветала. На нее смотрел Даир Танаи.
– Как ты себя чувствуешь? – прерывая тишину, Даир отложил бумаги, которые держал и приблизился к постели.
– Ну… Странно. Слабость, – осторожно ответила девушка, невольно опустив взгляд.
Смотреть в его глаза все еще было неловко. Однако, Даир будто и не заметил этой неловкости и присел на край постели.
– Это нормально. Ты почти две недели провела в бреду. Я боялся, что уже и не очнешься, что бы там не говорил твой друг…
Невольно закусив губу, девушка прикрыла глаза. Наверное, стоило просто поблагодарить за тревогу, но играть снова не хотелось.
– Боялись за меня или за тело своей дочери? – тихо спросила она и чуть напряженно взглянула на мужчину.
Впрочем, Даир в ответ только слабо и невесело улыбнулся и накрыл ладонь рыжей своей рукой.
– За тебя. Свою дочь я похоронил еще семь лет назад. Я помню ее достаточно смутно и только как ребенка. Что и говорить, я люблю ее, я тоскую за ней… Потеряв ее и Эву я потерял смысл жизни. Потерял на долгие семь лет, пока вдруг не явился этот маг.
Воспоминание о Ноэле вынудило Веталу скривиться. Вот его бы она с удовольствием забыла. Впрочем, сейчас было не до него. Даир продолжал.
– Я не верил, что у него получится, но получилось. И я снова получил дочь. Совершенно другую, не ту кроху, которую я потерял. За то время, что тебя не было, Ветала... Ты взяла это имя и пусть оно будет твоим в этом мире. За это время я понял, что твое появление в этом особняке привнесло каплю смысла в мое существование. Ты могла солгать, это было выгодно, но ты сказала правду. У тебя благородная душа, на несколько недель ты стала моей дочерью и… И я хочу, чтобы здесь ты ею осталась.
Слова мужчины звучали негромко и слегка неуверенно, даже его рука на ладони рыжей чуть дрожала. Глядя на него, Ветала не могла сдержаться, осторожно сжав руку графа в ответ. На глаза навернулись слезы от его слов, голоса и одного только вида этого сильного мужчины, склонившего голову.
Те, кто потерял все, могут озлобиться на мир, скрыть боль за ехидством, деланной веселостью и кружевом ехидных отповедей, могут принять и жить дальше, а могут вот так. Уйти от мира, закрыться для всех, чтобы тихо увядать, потеряв смысл самого существования.
Не сдержавшись, напрягая все силы, Ветала смогла сесть и просто обнять его.
– Для меня будет честью стать вам дочерью! – прерывисто прошептала она.
Невольно вздрогнув, даже задержав дыхание, Даир слабо улыбнулся и бережно провел ладонью по волосам… Дочери.
– А для меня будет честью стать отцом девушки, которая не побоялась умереть ради чужого ей мира.
– Откуда ты знаешь? – удивившись, Ветала взглянула на него.
Одновременно смутно вспомнились события в башне и последние сцены…
– Друг твой рассказал. Он и привез сюда, скоро должен зайти, – хмыкнул Даир. – А, впрочем, вот и он.
Машинально оглянувшись назад, к двери, Ветала приподняла бровь. Сама не зная отчего, но она решила, что это должен был быть Вилар. Но в комнату вошел Листар с подносом.
– Еще на входе ощутил, что она проснулась, – усмехнулся мужчина, поставив поднос на прикроватный столик.
Закатив глаза, Ветала хотела было закатить глаза, но суп и горячая выпечка пахли слишком соблазнительно.
– Хорошо, оставлю вас, поговорите, – все же отпуская дочь, давая ей подобраться к столику, отозвался Даир.
И только на выходе бросил мимолетный взгляд на Листара. Этот парень казался надежным, да и род Дженар отличался знатностью. Кто знает, может и неплохая выйдет пара.
Впрочем, Ветала видеть в мужчине пару не
