Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Да и не только древние. Приглядевшись, Казакова отметила латку брешей: камни на ремонт стен пошли немного другого цвета. Нынешние хозяева крепости не думали ее реставрировать. Им, как и тем, кто когда-то воздвигал ее, важна была надежность и неприступность. Даже тропа эта. Ее нарочно не стали укреплять, расширять и снабжать перилами для того, чтобы потенциальному врагу было трудней забраться.
Впрочем, если у врага тоже будут эти механические монстры, то о серьезности препятствий можно будет поспорить. Даже зависть берет, как легко железный зверь взбирается по тропе.
Тропа заканчивалась низкой калиткой, вмурованной в стену. Охранял ее еще один полуодетый абориген, вооруженный арбалетом. Правда, постарше Машиного провожатого. Дежурство, похоже, выдалось спокойным, охранник явно скучал, а при появлении Изама и Казаковой оживился.
Парень сказал охраннику пару слов, и они с Машей и механозверем не задерживаясь прошли внутрь, на залитый солнцем просторный двор.
Там посреди площадки схватились в нешуточном поединке еще два механических существа, размером примерно по пояс взрослому человеку. Вокруг собралась небольшая толпа. Люди шумели, тыкали в борцов пальцами и громко что-то обсуждали.
Прибывшее с Изамом чудище чинно замерло у стены. Сам парень указал Маше на толпу, словно тоже пригласил полюбоваться. Ну что же. Все равно она пока еще не знает, куда податься и как с ними со всеми говорить. Но битва механизмов Казакову прельщала мало. Может быть, в другой раз, в других обстоятельствах, после обеда, например. А пока сил не было, чтоб любоваться. Девушка прислонилась к стене и бездумным уже взглядом следила за людьми и механизмами. Удивлялка у нее точно отказала.
Маша оглядела толпу. Увидела, как Изам подошел к невысокой худощавой женщине лет тридцати на вид, одетой в песчаного цвета комбинезон и линялую футболку. Женщина глянула на подошедшего доброжелательно, привычным жестом завязала длинные черные волосы в узел на затылке, уперла худые руки в бока и широко улыбнулась. Ничего особенного внешне, если не считать манеры улыбаться во все тридцать два зуба. Так в России американцев вычисляют: визгливый голос и отработанно-широкая улыбка. «Хотя тут еще особенности артикуляционного аппарата для произнесения английских звуков надо учитывать. У нас же нет таких звуков, как… Что за бред я думаю? Наверное, это чтоб с ума не сойти», – сама себя прервала вдупель уставшая журналистка. Изам сказал что-то тихо «американке». Женщина кивнула, и тут же ее взгляд встретился с Машиным. Она улыбнулась уже Казаковой, улыбка подчеркнула худые скулы, еще раз убедив Казакову в американистости визави. Женщина выбралась из толпы, подошла и деловито заговорила – как оказалось, она перебирала варианты языков. И среди этих вариантов каким-то чудом оказался английский! Маша с облегчением ответила «Йес!» и тем для себя временно решила проблему языкового барьера.
– Мэри Лу, – представилась новая знакомая.
– Маша Казакова. Я из России.
Мэри нахмурилась, обдумывая ответ. Потом осторожно поинтересовалась:
– С Терры?
Терра – это, кажется, по-латыни. Или по-испански? Но так действительно иногда называют Землю. И Казакова кивнула. Потом спохватилась, спросила:
– А что это за место?
Она и не предполагала, что на такой простой вопрос может последовать столько самой разной информации. «Хотя чему я удивляюсь после всего, что со мной случилось?!» – вяло возразила Маша самой себе. А женщина заливалась соловьем:
– Это Аррет. Про страну не спрашивай. Здесь нет стран в привычном понимании. Вообще, неприятное местечко. Сочувствую тебе… мы сейчас в Форте, на берегу Красного моря. Мм… юго-западное побережье. Эти развалины – крепость царя Ирода Великого, Масада. Во всяком случае, это единственный вариант, который пришел мне в голову. Если присмотреться, то и непрофессионалу видно, что тут многое выстроено было по римским образцам. Хотя, конечно, наши потом еще настроили… для своих нужд. Будет интересно, я тебе здешние термы покажу. На Аррет мозаики сохранились просто замечательно. Эх, отснять бы…
Мэри говорила быстро, и Маша понимала далеко не каждое слово. Но самое главное уяснила. Аррет. Красное море. Масада. То есть Форт. Интересно, откуда такое название? Кстати, эта Мэри ведь тоже с Терры. Вот бы о чем спросить…
– А вы откуда? Тоже с Терры? И как вы тут…
Мэри посерьезнела:
– Знаешь, Маша, рано мы с тобой разговорились. Давай я тебе покажу, где можно отдохнуть, а потом соберется штаб… там наверняка будет что спросить. И мы тоже сможем задать вопросы. Чтобы не отвечать всем желающим по очереди, – она чуть улыбнулась. – Может быть, твое появление здесь что-то значит.
Понятно. Что тут не понять? Пришла какая-то непонятно откуда, непонятно зачем. Вопросы задает. Действительно, лучше подождать и расспросить позже, с пристрастием. Знаем, проходили…
Только вот беда, убежать из этой крепости вряд ли получится. Да и некуда бежать. Так что остается надеяться на лучшее. И довериться Мэри Лу. Тезке англоязычной…
Комнатка, в которую привели Машу, оказалась жилой. Свечка в битой чашке, чайник – медный с двумя носиками, мятая железная кружка. В углу фанерный ящик, обклеенный какими-то яркими этикетками. На ящике зеленый походный рюкзак и одеяло. В углу у окна – низкая кровать. Может, даже совсем без ножек. Маша как-то писала репортаж о людях с городской свалки. Чтоб взяли в штат в редакцию. Так там, у интеллигенции свалочной, в хоромах примерно такой же набор из разномастных предметов. Тут гораздо чище, конечно. Но стиль «я тебя слепила из того, что было» сохраняется.
– Это моя комната, – снова улыбнулась Мэри. – Отдыхай. Здесь ты в безопасности. Я приду часа через четыре, когда разведчики вернутся. В чайнике есть вода. Если хочешь умыться, то техническая вода за ширмой.
«А панибратская манера разговора с «тыканьем» – следствие отсутствия личного местоимения формы второго лица множественного числа в английском», – отчего-то подумала Казакова, когда Мэри Лу ушла.
Ширма отгораживала угол комнаты и представляла собой серую холстину, перекинутую через веревочку. Веревочка отгораживала маленький угол, дальний от двери. Ткань до пола не доставала.
Маша налила в кружку из чайника воды. Жизнь потихоньку налаживалась. Есть четыре часа, чтоб поспать. Вау, как говорят за океаном…
Разбудил Казакову высокий мужчина восточной внешности. Мужчина кавказской национальности, сказала бы Маша, будь она на Терре. Только очень широкоплечий и мускулистый. Без признаков сытой жизни: ни живота, ни щек, ни сального взгляда. А так – вот кепку ему на голову и пару персиков в руки – дядя Фархад с овощного рынка.
Он потряс Казакову за плечо и сказал на чистом русском:
– Пора идти. Штаб собрался. Если нужна другая одежда, у Мэриш должна быть в том шкафу. Я – за дверью. Побыстрей. Да, зовут меня Фархад.
Без акцента, без восточной распевности и слов-паразитов. Только имя Мэри Лу переиначил на свой манер. Умытая и отдохнувшая Казакова снова стала замечать детали как профи. И любопытство тоже зашевелилось. Тут хоть говорить будем, а не сразу драться или замуж за покойников. «Интервью – мое сильное место», – сказала сама себе Маша, приободрившись. Бурый комбез военного образца из шкафа хозяйки комнаты был чуть-чуть широковат в талии и узок в груди. Мужской же, но по росту – самое оно. Кеды бы еще другие, но и на том – спасибо.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
