он мог взорваться от любого резкого движения. Но под бумагой оказались два альбома с непривычно твердыми обложками и акварель. Отправив и то и другое на верхнюю полку шкафа, я придвинула к себе коробку Павла. Я специально тянула и не открывала ее, ожидание было бесконечно приятным. Обернувшись и посмотрев на розы, украшавшие теперь подоконник, я выдохнула:
– Как же мне хорошо.
Развязав ленточку, приоткрыв крышку, я сразу увидела большущую шоколадку с карамелью и записку: «Лучшей девушке, которая любит сладкое». Дотронувшись до букв, я представила, как Павел писал эти слова, улыбался и думал обо мне… Ниже лежал хрустящий полупрозрачный пакет со стильным черно-белым витиеватым логотипом. А внутри него я обнаружила шелковую пижаму розового цвета. Ткань была настолько нежная, что я прижала ее к щеке, закрыла глаза и почувствовала легкое приятное смущение в груди. Понятное и тайное одновременно. Несколько минут я сидела почти неподвижно, удерживая в душе волшебное волнение, а потом написала сообщение Павлу:
«Спасибо за подарок».
«Надень его как-нибудь для меня», – прилетел ответ с сердечком.
В этот день не очень хотелось встречаться с дядей, тетей и Викой, но выбора не было. Я пригласила всех к шести часам и надеялась, что ужин пройдет мирно и никаких малоприятных моментов не случится. Папа никогда не отзывался плохо ни о Марине Аркадьевне, ни о Юрии Викторовиче, но он вряд ли испытывал к ним положительные чувства, если учесть, что они запросили немалую сумму за мою свободу. О Егоре можно было и не говорить…
– Мы рады, что жизнь Дженни складывается благополучно, – произнесла за столом Марина Аркадьевна, поливая кусочек утки вишневым соусом. Тетя поправилась, и темно синее бархатное платье плотно облегало ее тело, особенно выделяя пышную грудь. Теперь, когда Марина Аркадьевна привычно поджимала губы, кожа в нижней части щек собиралась сеточкой, добавляя выражению лица еще больше недовольства. – Однако надо заметить, что, проживая с нами, Дженни ни в чем не нуждалась. Сейчас наступает довольно тревожное время, до поступления в институт осталось всего два учебных года. Дженни, как у тебя обстоят дела в школе?
– Все хорошо, оценки отличные, – ответила я, не вдаваясь в подробности. О довольно трудном в плане учебы и привыкания сентябре мне рассказывать не хотелось.
– Мы с Дженни остановили выбор на экономическом классе, – поддержал разговор папа. – Но посмотрим, какие устремления будут у моей дочери далее. – Он улыбнулся и подмигнул мне. – Дженни, если ты решишь, что гуманитарная сфера тебе ближе, мы непременно это обсудим. Взрослым хочется одно, а у детей часто иные планы. Нужно прислушиваться друг к другу и искать компромисс.
– Андрей, я рада, что вы выбрали именно этот класс, – вмешалась бабушка. Сделав глоток шампанского, она добавила: – Дженни необходимо развиваться в этом направлении.
Мы с Павлом обменялись короткими взглядами. Он будто хотел сказать: «Держись. Сейчас они обсудят тебя, а потом переключатся на что-то другое. Обычное дело». И я терпеливо ждала этого момента. Все фразы Марины Аркадьевны казались тяжелыми, они будто падали на стол, а затем скатывались и бухались на пол с глухим ударом.
– Мама, может, мне тоже сменить школу? – спросила Вика, размешивая трубочкой апельсиновый сок. – Жалко, что мы с Дженни теперь не учимся вместе.
– Территориально это не слишком удобно, – ответила Марина Аркадьевна, – но мы подумаем…
– Сейчас слишком много перемен в сфере образования, – с нотой недовольства сказал Юрия Викторович. – Мы раньше учились в обычных классах и без проблем поступали в институт. Те, кто старался, конечно.
– Папа, жизнь не стоит на месте, – возразила Вика. Толкнув меня ногой под столом, она наклонилась и прошептала в ухо: – Как же я устала от их нудных разговоров. У Егора, наверное, было много женщин, у него наглый и самоуверенный вид. А Павел весь такой внимательный… Маме, конечно, понравилась твоя комната, она сказала, что ты слишком хорошо устроилась. – Вика хмыкнула. – Представляю, как ты рада, что сбежала из нашего дома.
Егор молчал. Иногда на его губах мелькала усмешка, а временами я ловила в его глазах великое снисхождение или неприязнь к моим родственникам. И это было ожидаемо. Понимая, что за столом Егор не позволит себе ничего лишнего, я тем не менее нервничала и старалась поменьше смотреть в его сторону. Почти весь день я купалась в лучах счастья, и ужин был не слишком высокой платой за это. Тем более что надежда побыть немного наедине с Павлом уверенно перечеркивала все минусы.
Юрий Викторович несколько раз заводил разговоры о бизнесе, но папа отвечал односложно, не вдаваясь в подробности. Вика восхищенно смотрела на Елену Валерьевну и бросала оценивающие взгляды то на Егора, то на Павла, она явно сожалела, что пришлось приехать на мой день рождения с родителями.
– Предложи своим братьям съездить с нами в какой-нибудь клуб. Например, в следующую пятницу. Это будет так круто… – прошептала Вика, когда принесли чай. – Как бы мне заполучить телефон Егора?.. То есть я без проблем могу взять номер у тебя, но толку в этом мало. Что я ему напишу? Я не дура и совершенно не собираюсь выглядеть глупо.
Как же мне хотелось сбежать… На край света. Вместе с Павлом.
– У меня для Дженни есть небольшой сюрприз, так что я украду ее у вас прямо сейчас, – будто прочитав мои мысли, произнес Павел. Поднявшись, он развел руками, мол, извините, вынужден, и подошел ко мне. Его глаза хитро блестели, и я с замиранием сердца ждала последующих слов. – Дженни, я обещал тебе прогулку по ночной Москве… Собирайся и поехали. – Павел посмотрел на папу и добавил: – Не знаю, когда мы вернемся, но раньше трех не ждите.
Если бы я могла, я бы подскочила и обняла его! Вот только следовало проявлять сдержанность. Хоть какую-нибудь.
Нет, Павел вовсе не обещал мне такую поездку, он ее придумал, чтобы у нас появилась возможность побыть вдвоем в мой день рождения.
– Ого, – выдохнула я и быстро поднялась. – Мы правда сможем поехать?
– А почему нет? – улыбнулся папа. – Павел, спасибо. Отправляйтесь прямо сейчас, пусть у Дженни сегодня будет как можно больше впечатлений.
– Я тоже хочу. Можно с вами? – торопливо произнесла Вика и посмотрела не на нас, а на Егора. Будто надеялась, что он пригласит ее хотя бы в качестве поддержки, или вдруг ему и самому интересна такая поездка.
Но Егор даже не повернул голову в сторону Вики. И мысленно я вздохнула с облегчением.
– Нет. Уже десять часов, и нам пора возвращаться домой, – сухо сказала Марина Аркадьевна и бросила на Вику такой взгляд, что
