справляйся сам, дружище! ― усмехнулся я. ― Она уже благословила меня несколькими мальчиками и одной девочкой!
― Боже, храни нас всех, ― пробормотал он, качая головой.
Что я не сообщил Кире, потому что сомневался, что она готова это услышать, так это то, что предсказания моей бабушки относительно детей были удивительно точными. На самом деле, люди приезжали за много километров, чтобы найти ее именно для этого.
Посмеиваясь, мы все уселись в машину и отправились в ту часть Нового Орлеана, которую мало кто из побывавших там людей смог увидеть.
В глубине болот, в заливе у восточного берега реки, располагался уединенный домишко.
Чтобы попасть туда, нужно было точно знать место, а добраться туда можно было только на лодке. С заходом солнца вокруг становилось черно, как смоль. Лягушки, ночные твари и звери, обитающие под мутной водой, становились вашими спутниками.
Если вам везло, и вас готовы были принять, требовалось постучать дважды. Ни больше ни меньше. А после ждать. Таковы были правила Ба.
Джеймсон тихо вел лодку через болото. Кира крепко держала меня за руку на протяжении всего пути.
― Проходите в дом, дети. Мне нужно разложить и посмотреть ее карты, ― распорядилась бабушка, когда лодка причалила к берегу.
Мы вошли вслед за ней, после того как я пообещал Джеймсону заглянуть в клуб, чтобы повидаться со всеми, на следующий день.
― Все это просто потрясающе, ― шепнула мне Кира, пока мы шли за моей сумасбродной бабушкой, склонной к драматизму.
Через дверной проем в задней части дома, за шторой из красных и черных бус, находилось ее святилище. Она пригласила нас войти, и мы заняли место за столом по другую сторону от нее.
Хотя вуду являлось очень серьезной системой верований, для Киры все это было совершенно непривычным. Я лишь мельком показал ей свое святилище в подвале. Она была восхищена, но настроена довольно скептически.
Бабушка зажгла свечи, а после смешала травы и коренья в блюде, прежде чем поджечь их. Затем взяла в руки колоду Таро. В ее правой руке был изящный серебряный нож, а серебряные кольца на пальцах поблескивали в свете свечей.
Еще в детстве она учила меня, что серебро восстанавливает стабильность духовной энергии человека и защищает от темной энергии, которая пытается проникнуть внутрь. Каждый ее урок я старался неукоснительно соблюдать.
Наконец, она разложила колоду и предложила Кире прикоснуться к картам. Медленно, одну за другой, она раскрывала каждую карту, изучая их по мере того, как откладывала. Каждый раз этот процесс повторялся. То, чему учили и меня и что я развивал самостоятельно.
Изучая их по очереди, она рассеянно вертела в пальцах свой маленький ножик.
Она молилась над картами, и я знал, что Кира испытывает состояние покоя, которое разлилось в нас, когда она, наконец, завершила свой ритуал.
После этого она заговорила.
― Ты через многое прошла, но в твоей жизни появился кто-то новый. Не Огун. Кто-то новый, но старый, ― бабушка нахмурилась. ― Отец, который не отец, и тот, который отец, но не мог им быть.
Хотя бабушка и выглядела слегка озадаченной, Кира вздохнула. Мы оба знали то, чего не знала бабушка ― о Гришке и Александре.
― Тот, кто не мог, считается мертвым, но это не так. Ты должна найти его, потому что он ― отец всех.
Она выглядела растерянной, а Кира всхлипнула. Она не сказала матери о том, что ей рассказал Гришка, потому что мы предполагали, что Александр погиб. Также, это звучало так, словно Александр являлся отцом и других ее братьев.
― Но как? Если Гришка сразу понял, что ты не его кровь, то как он не смог понять, что и твои братья не его? И как у Александра оставался доступ к твоей матери?
― Виктор и Дмитрий похожи на маму. А я всегда считала, что похожа на кого-то из родственников. Возможно, Гришка врал или только предполагал, что все мои братья ― его.
Кира выглядела задумчивой.
После сеанса Кира позвонила матери, которая расплакалась, узнав, что мужчина, с которым у нее был страстный роман, возможно, еще жив. Я пообещал помочь ей найти нужные сведения и отправил Фасету сообщение со всей имеющейся у меня информацией.
Мы наслаждались каждым днем, проведенным в моем родном доме.
Кира была радушно встречена всеми братьями отделения в Новом Орлеане и их семьями. Она никак не могла поверить, что на другом конце страны меня любят и принимают так же, как в моем родном отделении.
Не успели мы опомниться, как пришло время отправляться домой.
Бабушка держала щеки Киры своими скрюченными пальцами, пока мы стояли у контрольно-пропускного пункта и прощались.
― Ты хорошо заботишься о моем Огуне. Он хороший мальчик, и ты никогда не найдешь более преданной души, потому что любовь между вами очень сильна.
Затем она обернулась ко мне с мягкой улыбкой.
― С Богом и счастливого пути.
Мы в последний раз крепко обнялись и дали обещание навестить ее снова после рождения малыша. Бабушка была вся в слезах, но старалась держаться молодцом.
― Вперед! Идите, пока не опоздали на самолет.
Она показательно отмахнулась, а я поцеловал ее морщинистую щеку.
Когда мы уже готовы были пройти через ворота, она окликнула меня.
― Помнишь, что я говорила тебе? Любовь всегда побеждает, Огун.
Я улыбнулся, обнимая за плечи свою красавицу.
Да, черт возьми, так оно и случилось.
Конец
