Мысли заполняли мою голову, пока я ставил одну ногу перед другой. Я договорился с доктором Мораном о предоставлении Кире еще нескольких свободных дней от работы, рассказав ему всю историю о ее похищении. А еще, планировал забрать Заку и Сашу и съездить с Кирой на поиски нашего нового места жительства.
Объективно, моя берлога не сможет вместить нас всех: меня, Киру, Заку и Сашу, учитывая то, что я видел в своем видении.
И, несмотря на все дерьмо последних нескольких дней, я улыбнулся.
Эпилог
Пять месяцев спустя…
Огун
Я провел рукой по животику, который Кира носила со свойственной ей сексуальностью. Было жарко, как в Аиде, но ей все равно удавалось выглядеть потрясающе. С волосами, закрученными в пучок, она даже беременной выглядела элегантнее, как никто другой.
Она по-прежнему оставалась активной, деятельной и не позволяла мне опекать ее, к моему большому разочарованию. Кира носила моего ребенка, и я беспокоился о ней. И был в своем праве, я считаю. Единственное, в чем она пошла мне на уступку ― перестала работать так много часов. Она больше не трудилась в клинике по субботам, и ей в помощь наняли еще одного ветеринара.
― Что происходит у Ангела? ― спросила она, посмотрев в его сторону.
Он вышагивал, разговаривая по телефону, и размахивая руками.
― Я знаю очень мало, и это не моя история, чтобы ей делиться. С ним все будет в порядке.
Я надеялся, что был прав.
― Надеюсь, что так.
Слова Киры отражали мое собственное беспокойство. Она пожевала губу, наблюдая за тем, как Ангел дергает себя за волосы. Затем вздохнула, повернулась ко мне и обвила руками мою шею. Ее животик прижался ко мне, не позволяя приблизиться вплотную.
― Ты готов отправиться в аэропорт?
― Только если моя невеста сперва поцелует меня.
Она изогнула свои прекрасные губы, и ее ореховые глаза сверкнули, прежде чем она встала на носочки и поцеловала меня.
Кира была божественна на вкус, и я был в секунде от того, чтобы унести ее в свою комнату в клубе и насладиться ее беременным телом. Потому что секс во время беременности ― это просто бомба. Мы не планировали ребенка, но из-за всего того дерьма, что произошло сначала с ее отцом, а потом с моим, она пару раз пропустила прием таблеток.
Давайте, спросите меня, волнует ли меня этот факт.
― Нам пора, ― промурлыкала она мне в губы, разрывая поцелуй.
― Разве вам двоим не нужно в аэропорт? ― спросил Чейнс, заходя в дверь позади нас. — Правда если вы собираетесь устроить для меня шоу, я буду только рад посмотреть.
Лицо Киры пылало, пока он хихикал себе под нос. Между нами тремя был маленький секрет, напоминающий о том, как Кира была заворожена тем, как Чейнсу отсасывали несколько месяцев назад. Это привело к горячему траху в моей комнате и, так сказать, к началу всего.
Дверь открылась, и по бетонному полу застучали когти, прежде чем Зака и Саша появились в коридоре. За ними бежал взволнованный проспект.
― Мне так жаль! Я думаю, они почувствовали, что вы еще не уехали, потому что сами открыли эту чертову дверь!
Мы оба рассмеялись, поглаживая своих питомцев.
― Я помогу ему, ― сказал Веном, взявшись за ошейники обеих собак. ― Но убирайтесь отсюда, пока не опоздали на самолет.
Попрощавшись со всеми еще раз, мы отправились в путь.
― Завтра к этому времени мы будем в Новом Орлеане! ― с волнением произнесла Кира.
Она была на седьмом небе от счастья, когда моя бабушка настояла на нашем визите.
― Ты ведь понимаешь, что моя бабушка будет настаивать на том, чтобы мы остались с ней? ― спросил я, бросив взгляд в ее сторону.
― А там водятся аллигаторы? ― спросила она с расширенными глазами и нахмуренными бровями.
― Возможно, парочку, но я готов сразиться с каждым из них ради тебя.
Чертовски банально, но заставило ее рассмеяться, а это все, что имело значение для меня.
Остаток пути до аэропорта был наполнен ее болтовней, которая удерживала улыбку на моем лице. Полет прошел в том же духе. К тому времени, когда мы совершили пересадку и, наконец, приземлились в аэропорту Луи Армстронга, Кира почти подпрыгивала от нетерпения.
Она вела себя как ребенок, и я сомневался, что когда-либо в своей жизни улыбался больше. Ее искренний восторг был восхитителен.
Как только мы вышли из зоны досмотра, то увидели мою бабушку, ожидающую нас с распростертыми объятиями. Я крепко обнял ее.
― Ба, ― с нежностью произнес я, прежде чем оторваться от нее, чтобы представить ей свою женщину.
― Кира, это моя бабушка, Аделаида Лаво. Ба, это Кира.
Ее бледно-голубые глаза окинули Киру с головы до ног, и, когда она взяла Киру за руки, ее губы тронула мягкая улыбка.
― Она родит тебе сильных сыновей и прекрасную дочь. Ты сделал хороший выбор.
Закатив глаза от бабушкиного поддразнивания, я боролся со смехом, который готов был вырваться при виде глаз Киры, похожих на блюдца.
― Мы решили не узнавать пол ребенка, ― прошептала она в изумлении.
Бабушка рассмеялась.
― Мадам Лаво не нуждается в ультразвуке, ― ехидно заметила она.
Сказав это, она пренебрежительно махнула рукой и усмехнулась. Затем взяла Киру за руку и повела ее в сторону выдачи багажа. Когда бабушка заговорила о том, какими, по ее мнению, будут способности ребенка, Кира бросила на меня косой взгляд через плечо, и это было просто уморительно.
Получив свои вещи, мы втроем направились к машине. Когда я увидел того, кто стоял там со сложенными на груди руками, прислонившись к кузову, я расплылся в широкой улыбке.
Джеймсон оттолкнулся от машины и встретил меня на полпути. Мы обнялись, и я представил ему Киру.
― Какого хрена ты здесь делаешь?
― Не мог позволить мадам Лаво самой сесть за руль. Весь Новый Орлеан был бы в опасности.
Он приподнял бровь, когда бабушка замерла с воздетыми вверх руками.
― Не заставляй меня накладывать на тебя порчу, красавчик! Я сделаю так, что твой писюн не сможет стоять вертикально в течение месяца.
Джеймсон прикрыл руками свои причиндалы и посмотрел на нее с недоверием и беспокойством.
― Так, давайте-ка без радикальных мер, ― мрачно возразил он, и мы все рассмеялись, а он бросил взгляд на меня. ― Иисусе, Вуду! Сделай что-нибудь.
― С этим
