мясо? Здесь можно получить свинину в неограниченном количестве. Что еще вас интересует?
Старик выпучил глаза от удивления:
— Вы прекрасно знаете язык. Я не встречал туземцев, так хорошо владеющих английским.
— Я не полинезиец, — опять засмеялся Алек. — Не обращайте внимания на мою одежду и цвет кожи. Я загорел на солнце.
Старик подозрительно оглядел Алека:
— Европеец?
— Да, сэр.
— Что же вы тут делаете? Как вас занесло в этакую даль?
— О, это длинная история. Я расскажу вам ее позже, а пока вот познакомьтесь со здешним миссионером, господином Кристианом Мелине. Он француз по национальности.
Крис протянул руку.
— Рад видеть вас, сэр, — сказал он по-французски.
Старик обалдело смотрел на почти голого миссионера. Потом, вероятно решив больше ничему не удивляться на этом острове, представился:
— Меня зовут Арчибальд Кларк. Профессор-океанолог из Австралии. Это мои матросы. Мы плаваем на яхте «Чамрок». Возвращаемся в Сидней. Выполнили программу исследований. Надо обрабатывать материал. Вот так. А зашли мы сюда для того, чтобы пополнить запасы свежего мяса и послушать пение раройцев, посмотреть на их танцы. Это возможно?
— Да, конечно, — сказал Крис и что-то спросил у Ронго. Вождь согласно наклонил голову, быстро сказал несколько слов.
— Приходите вечером в деревню, к хижине вождя. Ронго говорит, что в вашу честь он устроит праздник с пением и танцами, — перевел Крис.
— Вот и отлично. — Профессор Кларк хлопнул Криса по плечу. — Передайте вождю мою благодарность и скажите, что на праздник мы приедем со всем экипажем и подарками. Пока пусть продадут свинину моему матросу, а вас, господа, прошу поехать со мною на «Чамрок».
— В таком виде? — Алек бросил взгляд на свой костюм, состоящий из одной белой повязки, и улыбнулся. — Мы должны переодеться.
— Ерунда! Я не хочу слышать никаких отговорок, — заволновался Кларк. — У меня на яхте женщин нет, поэтому можете чувствовать себя свободно.
— Хорошо, если вы настаиваете. Тем более что многого мы бы и не сумели прибавить к нашему туалету. Поехали!
Они прыгнули в тузик, и матрос погреб к яхте.
«Чамрок» был сравнительно большим, комфортабельным судном. Помещения занимали жилые каюты, моторное отделение и камбуз. Яхта сияла чистотой, везде был безукоризненный порядок. Экипаж состоял из белых матросов, молчаливых, хорошо вышколенных.
Профессор сейчас же приказал накрыть стол на палубе под тентом и принялся радушно угощать своих гостей прохладительными напитками, печеньем, кофе. Чувствовалось, что ему приятна и интересна эта необычная встреча в тропиках. Он расспрашивал Алека и Криса о жизни, раройцах, их обычаях и верованиях. В разговоре выяснилось, что Кларк является владельцем и капитаном «Чамрока».
Алеку не терпелось спросить профессора, согласен ли он взять его на борт яхты. Алек был готов идти и без жалованья, как ходил некогда на угольщике компании «Блю Фунел». Но профессор с таким интересом расспрашивал их о Рароиа, что прерывать его было невежливо. Только когда они начали прощаться, Алек решился спросить:
— Я могу задержать вас еще на несколько минут, профессор, и рассказать вам свою историю?
— Да, да, — подхватил Крис. — Вы не пожалеете. Очень интересно.
— О, конечно, я с удовольствием послушаю ее. Простите меня, я слишком увлекся вашим островом.
Алек коротко рассказал ему о том, как попал на Рароиа, и закончил просьбой:
— Был бы счастлив пойти вместе с вами, профессор. Редкий случай, вы идете в Сидней, и мне туда как раз надо. Один случай из ста!
— Значит, вы русский, — задумчиво произнес профессор. — Я знал некоторых в Сиднее. Порядочные люди, великолепные работники, мастера на все руки, но смутьяны. Вокруг них всегда все кипит. Где один русский, там десять недовольных австралийцев. Вы случайно не из их числа?
— Что вы, профессор. Конечно, нет, — улыбнулся Алек.
— Это хорошо. Я люблю спокойных людей. Вы говорите, что вы штурман, имеете английский диплом? Если все в порядке, я возьму вас помощником. Вас устраивает?
Алек очень обрадовался:
— Вполне, сэр.
— Я так и думал. Вы поймали счастливый шанс. Я вышел в океан без штурмана, надеялся на свои силы-, но плавать без помощника трудно. Мне ведь уже шестьдесят пять.
— Вы выглядите максимум на пятьдесят, сэр, — искренне сказал Алек, так как Кларк действительно казался очень моложавым. — Морские путешествия идут вам на пользу. Итак, до вечера, профессор. Большое спасибо.
Они поплыли к берегу. Пока гребли, Алек спросил сидевшего на руле матроса:
— Как плавается на «Чамроке»?
— Хорошо. Арчи — прекрасный человек, платит прилично и не придирается к мелочам. Только уж очень любит, чтобы все его считали молодым человеком. — Матрос беззлобно ухмыльнулся и продолжал: — Хочет нравиться бабам. Ну, это еще не самое плохое. А ты здешний?
Вечером Ронго устроил великолепный праздник. Девушки и юноши много пели и танцевали. Они были довольны. Кларк привез им подарки и щедро одарил всех консервами, сигаретами, конфетами.
Алек показал ему свои документы. Профессор полистал мореходную книжку, внимательно прочитал диплом, в раздумье поглядел на Алека и сказал:
— Я беру вас до Сиднея помощником. Будете получать сто двадцать пять долларов в месяц. По пути мы зайдем еще на несколько островов Туамоту. Если все будет благополучно, то месяца через полтора придем в Австралию. Я думаю, что вам понравится на «Чамроке».
На следующий день Алек объявил, что покидает гостеприимный Рароиа. Прощание было трогательным. Раройцы нанесли Алеку всяких подарков. Ронго подарил ему на память две ценные раковины, уговаривал остаться на острове, предлагал усыновить. Теретиа увела его в лес и с глазами, полными слез, шептала:
— Разве я не нравлюсь тебе?
Алек молчал, не хотел лгать. Он нежно целовал девушку, но мысли его были далеки от солнечного Рароиа. Он уже видел себя на борту «Чамрока».
Больше всех сокрушался Крис:
— Я очень привык к тебе и не представляю, как буду дальше жить. Лучше бы ты не приезжал сюда. Не с кем поговорить, поделиться мыслями. Напрасно покидаешь нас, Алек. Мы сделали бы с тобой много. Знаешь, какая бы пошла жизнь!
Алеку было грустно, он тоже полюбил Криса и всех этих добрых людей, но понимал, что упускать такой шанс нельзя. Иначе он может застрять на Рароиа на неопределенный срок. Вообще он чувствовал, как под влиянием неторопливой и бездумной жизни на острове расслабляется его воля.
Такая жизнь, как яд, могла отравить человека. Алек этого не хотел.
— Нет, Крис, — говорил он, обнимая за плечи миссионера. — Ты должен понять, что я не могу остаться. Мне надо домой. Ты — настоящий парень, Крис. И то, что ты живешь здесь, большое счастье для твоих друзей раройцев. Будет плохо, если тебя вышвырнут из попов, а
