в ее лицо, полное грусти и печали. Это было нечто льющееся изнутри, такая огромная потеря, что щемило сердце. Дьявол медленно прикоснулся к стеклу губами в то место, где были ее губы, и опустился на землю. Он нашел ее и теперь не потеряет.
* * * Я смотрела в темное окно и думала, что время тянется бесконечно, и когда, наконец, придет утро, я сойду с ума от ожидания. Там, за тонким стеклом, холод осенней ночи покрывал туманом детские качели и автомобили, бился в подъездные двери и тихо шептался с опавшей листвой. Было грустно и страшно. Я боялась, что никогда не найду свою дочь, потерянную в этом туманном городе. Вдруг мне показалось, что на меня смотрят яркие, голубые глаза, и я крепче вцепилась в подоконник. Это лишь игра тьмы и света. Ничего другого.
Если бы я знала, что на меня через стекло смотрела сплошная тьма…
Закутавшись в плед, я сидела на диване и переворачивала толстые страницы альбома с фотографиями дочери, который нашла в верхнем ящике шкафа.
У меня должны были быть родители, мне даже казалось, что в закоулках памяти появляется лицо женщины с темными волосами и приятной улыбкой. Я чувствовала к ней странное, приятное чувство, будто знала ее всю жизнь, и она сделала мне немало хорошего. Я слышала ее голос, напевающий колыбельную… точно такую я пела своей дочери… Мама?
Надежда вспыхнула во мне с новой силой, и я даже поверила, что мой ребенок находится в безопасности… в родных руках… Я еще немного поплакала, глядя на милое личико, обрамленное редкими кудряшками, и не заметила, как заснула, прижав альбом к груди.
" — … Ты знаешь, мне не с кем поговорить. Даже в этом месте, наполненном существами, созданными мною… О-о… прости, не мною. Богом. Я лишь жалкий бунтарь, возомнивший себя венцом всего сущего… Да… гордыня — мой любимый грех… А ты так красива… так ароматна, что иногда мне кажется, что я все еще ангел и в райском саду… Ах-ха-ха!… Хочешь занимательную историю? Ты шевелишь своими лепестками, тебе скучно… А ты знаешь, что одним из самых прекраснейших ангелов был ангел Люцифер? Его еще назвали солнечным ангелом или ангелов «несущим свет»…
Ходят слухи, что восстание на Небе — его рук дело… А причина восстания — появление нового фаворита Бога, его Сына! Бог, который так любил ангела Люцифера, хотел заставить его ему подчиняться… Тебе не кажется это бредом? Ха! Но «светлый ангел» этого делать не хотел и, возгордившись своим положением, решил поднять восстание и стать Сатаной, то бишь противником Бога… У Люцифера сегодня много названий, это и Лукавый, и Антихрист, и еще много разных… Для этого ангела нет преград. Он может читать мысли людей. В его власти все подземное царство, которое когда-то ему даровал Бог… В общем, милая моя Сусанна, я — первый в истории революционер, сосланный в ссылку, божью молнию мне в зад!…"
Я резко открыла глаза, обливаясь потом и дрожа как осиновый лист. Этот сон напугал меня, заставил подняться ужас из тайных глубин души, и я даже заплакала, силясь вспомнить, кто этот рассказывающий странные вещи мужчина. Почему мне так страшно, будто я побывала в самом Аду? Я знала, что это было на самм деле. Я узнавала его голос, тихий, глубокий, немного насмешливый, а порою пронизанный сарказмом. Кто же ты? Почему мерещишься мне, преследуя мою возбужденную память?
Я прижала к себе фотографии дочери и снова забылась тяжелым сном…
Глава 47
* * * Люцифер присел рядом с девушкой и извлек из ее крепко прижатых к телу рук, толстый альбом. Его яркие глаза с интересом рассматривали ребенка с золотистыми кудряшками, и он пригладил красивую бровь, длинным, изящным пальцем.
— Опять дети… Почему все свалилось на меня, а? — дьявол вопросительно посмотрел в потолок, словно тот сейчас должен расступиться, и перед ним появится лицо Бога. — Заведи себе парочку любвеобильных ангелов, и пусть они наполняют царствие твое орущим выводком!
Он еще раз тяжело вздохнул и, выудив из прозрачного кармашка одну фотографию ребенка, спрятал ее на груди.
— Найду ребенка, и ты сама прыгнешь мне на шею, — он утвердительно ткнул в спящую девушку пальцем и поправил на нем перстень. — Я тоже бываю о-очень хорошим… Лай-лай-ла-лай-ла… Черт, эта песня сведет меня с ума…
Он прошелся по квартире, легко прикасаясь пальцами к детским вещам. Его закрытые веки слегка подрагивали, а ноздри трепетали: Люцифер считывал энергию ребенка и отлаживал ее внутри себя, немного морщась от ее нежной, колеблющейся волны.
Женщина все еще спала, не ощущая его темного присутствия, и дьявол снова вернулся к ней. Подперев подбородок, он принялся рассматривать ее, поглаживая полные губы. Прозрачная кожа, нет даже намека на румянец… длинные ресницы на голубоватых веках и тонкая шейка, так неудобно свесившаяся с дивана.
— Это легко можно сломать, — сделал вывод Люц и устроил голову девушки на подушке.
Запах, исходящий от нее, заставил его на секунду замереть, а потом он наклонился еще ближе, вдыхая незнакомый аромат, смешанный с легким ароматом цветка, все еще блуждающем в ее теле.
Тёплый, немного сладкий и нежный… ни на что не похожий…
— Так вот, что вас тянет к смертным женщинам… — прошептал Люц и прикоснулся к ее губам.
Его глаза заполыхали, а дыхание участилось. Ему хотелось ответа на этот поцелуй, хотелось впиться в эту тонкую шею и попробовать ее на вкус…
Девушка заворочалась, тихо вздыхая, и дьявол отпрянул от нее, все еще находясь в плену у страсти. На его безмятежном, красивом лице мелькали чувства от страха к страсти и недоумению… Люц растворился в воздухе и, материализовавшись в тумане, быстро пошел по мокрому асфальту, разгоняя белесую мглу длинными полами плаща.
* * * Я проснулась, когда хмурое утро заглянуло в окно первыми робкими лучами солнца, и сразу заметила запустение, царившее в квартире. Нити паутины, которые не было видно ночью, теперь бросались в глаза, медленно колышась по углам, как прозрачные куски ткани.
Встала, зябко поежилась и отправилась на кухню, надеясь найти там хоть грамм кофе. Кофе был, и это вызвало во мне почти бурю эмоций. Поставив чайник, я сходила в душ и уже через пятнадцать минут, обжигаясь и фыркая как кошка, наслаждалась крепким кофе из голубой кружки с дельфином. Внезапно я вспомнила отдых на море, запах горячего песка, шум волн и гудящий, как улей рынок, переполненный рыбой и фруктами. Вот там
