class="p1">— Маленькая моя девочка, — шепчу ей в волосы. — Нам же так хорошо вместе. Хватит от меня бегать. Все будет офигенно. Обещаю. Не могу я без тебя. Слышишь, Пчелка?
Жду ответа, а в ответ — тишина. Не верит?
— Пчелка?
И сладкое посапывание в ответ.
Аккуратно наклоняюсь. Спит. Блять, она спит! Реально спит.
Или притворяется?
Долго и пристально смотрю на ее веки — нет, ни одного движения. Спит, блин!
Устала маленькая. Столько потрясений, но, похоже, и оргазм добил. Вон, как кончила. В оличие от меня.
Забинтованной рукой мну ширинку. Нет, приятель, придется подождать. Не хочу будить ее ради секса. Опять обидется.
Пусть отдохнет и тогда уж…
Улыбаюсь от предвкушения и прикрываю глаза.
Похоже, проваливаюсь в сон, но через какое-то время просыпаюсь. Потому что, сука, в туалет хочу! Очень хочу.
Смотрю на Юлю — она все еще спит. Ну, не будить же ее ради того, чтобы она расстегнула мне ширинку и подержала член. Нет, чтобы она подержала, я как раз не против, но при других обстоятельствах.
Поднимаюсь и смотрю на забинтованные руки. Потом на Юлю. Опять на руки. И снова чувствую позывы.
Ай, бля, да что я, не мужик, что ли? Не могу я без рук!
Встаю с кровати и выхожу из комнаты. В ванной еще раз осматриваю руки. Ну, не болят же.
И начинаю их разбинтовывать. Сначала правую. Осматриваю ее. Нормально. Ну, ссадины, раны. Можно подумать, в первый раз! Да я один раз по молодости так подрался, что все костяшки на кулаках в кровь стесал. И ничего. А тут — ссадины! А на кону — моя мужская честь и ахуенный секс.
Не раздумывая долго, разбинтовываю и вторую руку.
Офигенно-то как! Словно наручники сняли.
Так, что там врач говорил? Льдом обрабатывать после снятия повязки?
Но сначала — в туалет.
Как же хорошо с руками-то!
Я иду на кухню за льдом, потому что руки начинает жечь. Все-таки, наверное, рановато снял повязку-то. Но больше лишить себя рук не позволю. Так пусть заживает.
Для анестезии выпиваю виски прямо из бутылки.
А вот и кубики льда. У меня всегда в морозилке лежат. Складываю их в чашу и возвращаюсь в спальню.
Сажусь на кровать и смотрю на Юльку.
Классная она. Даже когда спит. Одеяло чуть сползло и я вижу выглядывающий сосок. Нежный и мягкий пока. Перевожу взгляд опять на лицо Пчелки.
Уже почти утро. Первые лучи солнца проникают в окно и попадают на девчонку. Она поворачивается и одеяло сползает еще, окончательно оголяя одну грудь. Я впиваюсь в нее взглядом и чувствую, что член опять наливается кровью.
Пультом опускаю жалюзи, чтобы солнце не мешало Пчелке. Но она, похоже, просыпается. Рукой трет нос.
Хватит спать и правда.
Не могу сдержаться. Наклоняюсь и губами касаюсь открывшейся груди.
Какой мягкий еще сосок. Так приятно его лизать. Но он быстро становится твердым и это еще круче — чувствовать языком эту твердость.
— Денис, — слышу слабый голосок.
Поднимаю взгляд — Юля щурится и приподнимается на локтях.
— С добрым утром, Пчелка, — я улыбаюсь и тянусь к ее губам. А руку кладу на грудь и большим пальцем играюсь с соском.
Юля вначале позволяет себя поцеловать, но потом словно о чем-то вспоминает. Чуть ли не подпрыгивает. Отстраняется и удивленно смотрит на меня.
— Денис, твои руки… Подожди… — опускает взгляд на мой палец, ласкающий ее. — Но как же… Подожди…
— Все прошло, Пчелка, — шепчу я, наседая на нее. — Как спалось после оргазма?
Щеки Юли вспыхивают и она хумрится.
— У тебя ничего не болит? Денис! Это что? Все было не по-настоящему? Ты… ты обманул меня?
Блять. Ну, привет, сук.
— Ты думаешь, я все это подстроил? — спрашиваю серьезно. — Вот, смотри, — и показываю ей свои руки в ссадинах.
— Ой. А зачем ты снял повязку? Денис, нельзя же. Врач сказал…
— Врач сказал, что надо обрабатывать, Юль. Поможешь? — улыбаюсь я.
— Как?
Ставлю перед ней чашку со льдом.
— Вот так.
Беру кубик льда и кладу себе на руку, медленно вожу им, не отрывая взгляда от Пчелки.
— Сможешь?
Кивает.
Я протягиваю ей кубик, а сам тянусь к губам. Целую ее, надавливая и заставляя лечь.
Чувствую, как пальцы Юли пытаются взять лед из моих рук. Я отпускаю его и он падает прямо ей на живот.
— Ох, — громко выдыхает Юля мне в рот.
Я улыбаюсь. Беру кубик и медленно веду его вверх.
Приподнимаюсь с Пчелки и вижу, как покрывается мурашками ее кожа.
Когда дохожу до груди, то обвожу ее по кругу, замечая, как соски становятся еще тверже. Еще темнее.
А потом, не переставая смотреть в глаза Юли, поднимаю лед и кладу его себе между губ и опять наклоняюсь к ней.
64. Денис
Веду кусочком льда по мягким губам и чувствую, как Юля замирает. Внимательно следит за мной.
А я беру лед в пальцы и касаюсь им соска.
Пчелка выдыхает со стоном и вцепляется мне в плечи.
— Юль, терапия нужна, — усмехаюсь я ей в губы. — Чтобы быстрее все зажило.
— Какая? — шепчет отрывисто она в ответ.
Убираю лед и еще влажными пальцами веду вниз. Сладкий бугорок, который так горячо отзывается на мои ласки.
Я начинаю кружить пальцем вокруг него, слегка задевая. Наблюдаю за тем, как Юля закусывает губу и гасит в себе стоны. Дышит рвано. Я губами касаюсь синей ниточки на шее и чувствую, как учащается ее пульс. Ложусь на нее.
— Ох, — не сдерживается-таки Юля и чуть выгибается.
Я вожу бедрами из стороны в сторону, заставляя ее раздвинуть еще ноги, чтобы оказаться четко между ними.
Член уже ноет от перевозбуждения и, когда оказывается у Пчелки между ног, то готов порвать ткань боксеров.
Я прихватываю сосок губами и тяну. Отпускаю и проделываю то же самое со вторым соском.
Приподнимаюсь и смотрю на девчонку. Она тоже смотрит мне прямо в глаза. Мой взгляд скользит на ее губы. Обкусанные и ярко-красные от этого.
Я наклоняюсь и впиваюсь в опухшие губы. И ее вкус как выстрел в голову. Какая же она сладкая. Везде сладкая.
Опираюсь руками в кровать и нависаю над Юлей. Прохожусь взглядом по хрупкой фигурке. Ахуенная. Просто ахуенная. — Я хочу сделать нам хорошо, Пчелка, — хриплю я, пожирая ее взглядом. — Веришь? Вот так тебе нравится? — шепчу ей в ухо и просовываю пальцы между складок. Провожу внутри, а потом чуть толкаю палец глубже. — Сука, — вырывается у меня, потому что она тут же
