понимают, как надо себя вести! — он схватил меня за шкирку и швырнул лицом в сторону дверного проема. Не успела затормозить и выставить руки перед собой, соответственно, сразу же поплатилась за это, приложившись точно лбом. Горячая кровь моментально начала заливать правый глаз. Кажется, я рассекла кожу.
— Спусти девку вниз, мне надо закончить здесь! — откуда ни возьмись возникла фигура другого отморозка. Он за волосы потянул меня в сторону подвала, задевая еще не затянувшуюся рану на затылке. Последнее, что я услышала до того, как оказаться в самом низу, это тихие удары кулаками по живой плоти и жалобные стоны Марка. Прости меня, но я должна была попытаться.
Отползла в свой укромный уголок и накинула на себя плед. Я знала, что он скоро придет. И я понимала, что ничего не смогу сделать, если он вздумает убить меня прямо сейчас. Мысленно прощалась со всеми: мамой, папой, Лизой и Матвеем. Я его ни в чем не винила. Не представляю, как он переживет, когда узнает, что они со мной сделают. Вспоминала с улыбкой наши последние два месяца. И тут всплыла в памяти та серебристая тачка: Mercedes, очень крутой и красивый джип. Однажды я его уже видела: тогда в ресторане на Патриарших, в день отъезда моих родителей домой. Это был стандартный день и стандартный ресторанчик, если бы не одно обстоятельство, — знакомый Матвея, кажется, его конкурент, по фамилии Соловьев, тоже забрел в это место. А потом я заметила, в какую машину он садился — серебристый Mercedes. Вот же ублюдок!
Открылась подвальная дверь, и через пару секунд сюда спустился брат Марка. Он подошел к матрасу и уставился на меня. Стоял молча, растягивая на губах ужасную ухмылку. Мое тело начало колотить крупной дрожью, что не скрылось от его внимания. Он кайфовал от моего испуганного вида, а я с каждой секундой все сильнее впадала в панику.
— Подойди ближе, бить не буду, — мужчина протянул мне ладонь, но я ему не верила. Слезы застилали глаза, я боялась смерти, боялась боли. — Варя, подойди, — его тон был настойчивее и жестче, и я протянула свою руку, после чего он помог мне встать к нему лицом к лицу.
Я вся дрожала, не решаясь поднять на мужчину своего взгляда. Чувствовался терпкий запах сигарет. С сожалением подумала, что это, возможно, последнее, что я запомню в своей жизни. Он стоял напротив в нескольких сантиметрах от меня, молчал и ничего не делал. Закрыла глаза, чтобы вообще ничего не видеть. Эта минута была самой страшной для меня, ужаснее любой другой даже за последние несколько дней. Больше ни о чем не думала, в голове практически был белый шум. — Ч-и-т-а-й- н-а- К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-
— Я хочу, чтобы ты сейчас сказала что-нибудь важное для Зорина, — мужчина достал телефон, отошел на шаг назад и направил его на меня. — Возможно, это твое последнее видео, поэтому сделай все красиво, чтобы даже мне понравилось.
— Что конкретно мне нужно ему сказать? — слабый хриплый голос вырвался из моей груди.
— Мне это не важно: можешь передать ему прощальное послание, напомнить, как ты его любишь, как хочешь, чтобы он тебя спас и прочее, — мерзкая улыбочка растянулась на его лице. — Ты сейчас единственная героиня этого кино. Так что мотор! — он нажал кнопку затвора и запись пошла.
Первые секунды поначалу не могла собраться и совладать с собой. Это последнее, что услышат и увидят мои близкие, поэтому нужно было сказать самое важное. Втянула побольше воздуха в легкие, обняла себя одной рукой, пальцами второй перебирая порванные концы свитера.
— Мама, папа, Лиза, я вас очень сильно люблю, — слова застревали в горле, из-за попытки сдержать душащие меня рыдания, голос исказился до неузнаваемости. — У меня была самая лучшая и счастливая жизнь благодаря вам! Прощайте… — Долгая пауза, чтобы снова собраться.
— Матвей, спасибо тебе за это лето. Я тебя ни в чем не виню… Я хотела… Я хотела сказать тебе, как ты мне дорог, и как я хочу снова тебя увидеть. Помнишь тот день, когда мы проводили моих родителей на самолет: мы гуляли на Красной площади, и я тогда сказала тебе, как сильно тебя люблю. Это был самый важный день в моей жизни, он изменил мою судьбу. Пожалуйста… Вспомни тот день, и как я тебе это говорила. Я все еще надеюсь, что ты придешь за мной… Я жду этого каждую минуту… Я бы хотела прожить с тобой всю свою жизнь… Прости, что все так вышло…
Дальше я уже не могла говорить. Закрыв лицо руками, я просто тряслась от рыданий. Мужчина закончил запись и ушел. Мне оставалось только надеяться. Надеяться на то, что Матвей поймет мое послание для него и найдет меня. Иначе это будет моя последняя ночь.
Глава 37. Матвей
Было раннее утро и еще темно, когда позвонил Селезнев и срочно перекинул новое видео на телефон. Какой-то невменяемый наркоман только что подкинул к дверям отдела пакет с флешкой, а на записи снова она.
Темный подвал, в кадре только Варя, она дрожит и плачет, по лицу вперемешку со слезами размазана кровь, ее снова избили. Начинает говорить сначала про свою семью, потом запинается, делает передышку, обращается ко мне. Не винит меня…. Варя, девочка моя, я и только я виноват в этом! День, когда мы проводили ее родителей. Прекрасный день, как и все остальные проведенные рядом с ней. Любит меня? Сердце остановилось. Хотел бы я в действительности услышать это. Красная площадь? Важная дата для нее?
Я прекрасно помнил ту субботу, когда мы отвезли ее родителей в аэропорт. Мы катались по Москве, а потом зашли в небольшой ресторан. Ни на какой площади мы не гуляли. Но! Именно тогда мы встретились с Соловьевым, мимолетное приветствие, ничего более. Он уже уходил, уехал прочь на своей машине. Это по его указанию Варю похитили эти выродки? Значит, она это знала и пыталась мне сказать. Моя девочка, самая умная на свете. Подожди еще совсем чуть-чуть, и я спасу тебя. И если ты действительно захочешь, мы проживем с тобой целую счастливую жизнь вдвоем.
Набрал Селезневу, быстро сообщил, на кого искать информацию. Соловьев уже был в списке подозреваемых, но его не так сильно прессанули, потому что он в это время находился в Питере. Где должен был быть и я. Нужно проверить всю базу на эту мразь. Особенно, где имеет недвижимость. Спустя пятнадцать минут следаки уже выяснили, что на отца бывшей
